Битвы алмазных баронов - Сергей Горяинов

В полном соответствии с известной формулой Б. Ельцина: «Берите суверенитета столько, сколько сможете», интересы якутского акционера в АЛРОСА обеспечивались в первую очередь. Якутия в соответствии с договором от 19 января 1993 г. получала в качестве арендной платы (за фактически неправомочно захваченный в 1991 г. имущественный комплекс «Якуталмаза») 25 % от стоимости всех реализованных алмазов, плюс 5 % за невозобновляемые природные ресурсы, плюс 2 % за компенсацию экологического ущерба. Кроме того, АЛРОСА обязывалась продавать Якутии 20 % ювелирных алмазов из текущей добычи по себестоимости (позднее эта квота была увеличена до 25 %). К концу 1990-х годов бюджет Якутии формировался на 80 % за счет поступлений от АЛРОСА.

В Якутии был создан некий конгломерат из государственных структур (Комдрагмет, ЯПТА — Якутское предприятие по торговле алмазами, Алмазный совет при президенте Якутии), внебюджетных фондов («Фонд будущих поколений», фонд САПИ — Сахаалмазпровинвест) и аффилированных с ними банков и гранильных предприятий. В 1994 году было создано ОАО «Нижне-Ленское» (100 % собственность Якутии), которое занялось добычей алмазов на богатейших россыпных месторождениях, находящихся на севере республики. Этот конгломерат, практически не контролируемый федеральными властями, позволил Якутии стать крупнейшим игроком на мировом рынке алмазного сырья, спекулируя им по демпинговым ценам и тем самым отчасти подрывая рыночные позиции и деловую репутацию АЛРОСА. М. Николаев и его окружение, которое он настойчиво внедрял в алмазный бизнес, стали обладателями крупных состояний, значительные средства были направлены на развитие инфраструктуры Якутска, на культивирование якутской национальной культуры, на создание и поддержку всевозможных атрибутов «независимости» и «якутской государственности».

Но, в конечном счете, такое «купание» якутского истеблишмента в «алмазных» деньгах сыграло позитивную роль. Когда с приходом к власти В. Путина настало время возвращать алмазный бизнес в федеральное лоно, якутские национальные лидеры, и прежде всего — харизматичный М. Николаев, сочли за благо не рисковать созданными состояниями и довольно легко распрощались с пресловутым «суверенитетом». Дальнейшая борьба за «якутскую государственность» стала уделом незначительного числа маргиналов из среды творческой интеллигенции, не обладающих реальным политическим влиянием и периодически используемых всеми сторонами конфликта.

Топ-менеджмент компании, вошедший в команду В. Штырова, погрузил АЛРОСА в плотную атмосферу дочерних предприятий и контрагентов, конечным бенефициаром которых он часто сам и являлся. Это касалось и сбыта основной продукции (особенно в части алмазного сырья, выделяемой на нужды «якутской гранильной промышленности»), и расходной части бюджета — капстроительства, диверсификационных проектов, закупок и т. д. Физическая удаленность производственных площадок АЛРОСА от Москвы, сама ее регистрация в Мирном (Якутия), тесные отношения топ-менеджмента (как правило — выходцев из «Якуталмаза» и из партийных и советских структур Якутии) с окружением М. Николаева делали малоэффективными любые попытки контроля компании со стороны федерального центра. А личная дружба М. Николаева и Б. Ельцина придавала устойчивость сложившейся ситуации.

В результате федеральный акционер оказался в весьма жалком положении, довольствуясь более чем скромными дивидендами — около 3 млн. долл. в год. Это было все, что российская казна получала от алмазной отрасли.

Вячеслав Штыров (в центре).

В отличие от А. Кириллина, В. Штыров проявил себя весьма способным руководителем, а в отличие от В. Рудакова — довольно «выносливым» и гибким политиком. За время его президентства АЛРОСА сделала несколько существенных шагов в развитии, к которым следует отнести освоение Накынского алмазного поля, архангельский и ангольский проекты, «Алмазы Анабара» (дочернее предприятие АЛРОСА, работающее на россыпных месторождениях) и ряд других успешных начинаний. К числу «политических» успехов следует также отнести указ Б. Ельцина «О порядке ввоза на территорию РФ и вывоза с территории РФ необработанных алмазов и бриллиантов» и «Закон о драгоценных металлах и камнях», кардинально укрепивших законодательную базу в интересах АЛРОСА. Опираясь на поддержку М. Николаева, В. Штыров не без потерь, но в целом успешно, отбил ряд атак, направленных на расчленение АЛРОСА на «добывающую» и «продающую» части, на срыв соглашения с «Де Бирс», на ограничение монопольного права АЛРОСА распоряжаться собственной продукцией и т. д. Эти атаки исходили от кругов, близких к А. Чубайсу и А. Волошину, недовольных превращением АЛРОСА de-facto в республиканскую компанию и инициирующих различные схемы ее расчленения, приватизации и федерализации, разумеется, не упуская из вида собственные интересы. Но пока существовал альянс Б. Ельцин — М. Николаев, команде В. Штырова такие попытки удавалось ликвидировать.

М. Николаев и В. Штыров.

Разумеется, коллизии в российском алмазно-бриллиантовом комплексе не оставались без внимания со стороны «Де Бирс». Бесспорно, «Де Бирс» была заинтересована в том, чтобы российская алмазная отрасль оставалась для нее прозрачной, прогнозируемой и была лишена малейшей возможности проводить самостоятельную ценовую политику. Между тем, в обстановке экономической и политической турбулентности «лихих 90-х годов» попытки дестабилизировать алмазный рынок с помощью розыгрыша «российской карты» возникали постоянно.

Наиболее серьезная из таких попыток связана с именем Евгения Бычкова — руководителя Гохрана в последние годы существования СССР и начальника «Роскомдрагмета» в РФ. Е. Бычков входил в ближнее окружение Б. Ельцина и был дружен с первым российским президентом еще с тех пор, когда возглавлял в Свердловске крупнейший союзный завод по переработке металлов платиновой группы (Б. Ельцин в те годы возглавлял Свердловский обком КПСС). Бычков позиционировал себя в качестве принципиального противника соглашения между СССР и «Де Бирс», утверждая, что в результате «кабального» договора Советский Союз теряет не менее 20 % от стоимости экспортируемых алмазов. Причем дело не ограничивалось теоретическими расчетами — ряд источников упоминает, что весной 1989 года Е. Бычков провел сделку в объеме около $40 млн с бельгийскими компаниями в обход соглашения с «Де Бирс». Превентивная служба «Де Бирс» сделку засекла и предъявила претензии советскому руководству. Дело Е. Бычкова было рассмотрено Комитетом партийного контроля с объявлением ему выговора.