Лица века - Виктор Кожемяко

В. М. Они же после войны окружили нас плотной сетью военно-воздушных и военно-морских баз. Их «летающие крепости» курсировали вдоль наших границ и могли в любой момент доставить атомную бомбу. То есть они достигали любого нашего города, а мы их – нет. Потому и понадобилось создание транспортного средства, которое помогло бы сделать Соединенные Штаты уязвимыми и таким образом добиться стратегического паритета.

В. К. Значит, изначально это было средство вынужденной защиты?

В. М. Да. Однако при этом Королева, наверное, ни на минуту не покидала мысль о посылке человека в космос. Она занимала его всю жизнь. Он готовился к этому. И вот однажды он говорит: а что если выбросить кое-что из аппаратуры и посадить туда человека? Мы работали в это время над специализированным военным комплексом. Что ж, говорю, наверное, можно.

В. К. И как для вас шла подготовка к этому полету? Какие-то подробности, проблемы наиболее сложные…

В. М. Для меня самой сложной проблемой стал воронежский завод, где предстояло делать мою часть. Там изготавливалась арматура для авиационных моторов, и немалых трудов стоило научить их делать ракетные двигатели. Но справились!

В. К. А сколько таких коллективов работало на космос по всей стране! Поражаешься, когда думаешь, в каких масштабах надо было организовывать, координировать, направлять всю эту работу. И ведь всё – впервые! Первый искусственный спутник Земли, первый полет человека в совершенно неведомый космос…

В. М. Когда первый спутник полетел, мы даже не ожидали такой реакции в мире. Кроме всего прочего, он был воспринят как свидетельство необыкновенных возможностей Страны Советов. Вот это самое «бип-бип», прозвучавшее над планетой, заявляло о том, что есть Страна Советов, которая может не только на равных соревноваться с капитализмом, но и опережать его. Да не где-нибудь, а в космосе, где, понятно, требуется наиболее современная и совершенная техника. А мы только что, всего десять с небольшим лет, как вышли из самой тяжелой и кровопролитной войны с немецким фашизмом…

В. К. Незадолго до ухода из жизни Германа Степановича Титова я беседовал с ним, и он подчеркивал, как много все это значило для авторитета нашей страны. Понятно, потрясение в мире!

В. М. Конечно, потрясение. Но вот смотрите, какой у нас был настрой. Мы много лет не отдыхали при крайне напряженной работе, и после запуска спутника мне вместе с заместителем по испытаниям Воскресенским Королев дал отпуск. Полетели в Сочи, там поселяют нас на даче Булганина. А через несколько дней – вызов: срочно вылетайте! Досадно было, конечно, однако лишь в первый момент. Внутренняя готовность к непрерывной работе в нас жила. И за месяц был создан новый спутник, который полетел уже с собакой Лайкой.

В. К. Вернемся к 12 апреля 1961-го.

В. М. При этом запуске самыми страшными были последние секунды активного участка на взлете, когда с космонавтом нет связи. Вот тут мы особенно замерли. А потом переживали все дальнейшее, до посадки. После сообщения о приземлении Королев улетел в Москву. Ну а мы остались работать над новой, более совершенной ракетой – «девяткой».

В. К. А следующий полет сразу же начали готовить?

В. М. Сразу.

В. К. И чем отмечено было это время – между полетом Гагарина и полетом Титова?

В. М. Борьбой. Было предложение, чтобы Титов сделал два витка вокруг Земли, и другое – чтобы летать ему сутки. Приняли в конце концов это, второе. И мы обеспечили суточный полет.

В. К. А ведь американец полетел в космос только в феврале следующего года и сделал всего три витка!

В. М. Что ж, тогда они поотстали.

КАК ЕСТЬ:

В. К. А что теперь? Вот затопили наш «Мир». По телефону вы мне сказали, что протестовали против этого.

В. М. Да. Несколько писем в разные инстанции написал. Хотя я в принципе не за длительные пилотируемые полеты, а за автоматы в космосе, «Мир» нельзя было хоронить. «Мир» надо было оставить! Кстати, его тоже можно было перевести в автоматический режим…

Нельзя делать ставку только на эту так называемую МКС. Во-первых, она идет по одной орбите. Причем МКС ведь построена изначально для чего? Чтобы оправдать плохой «Спейс-шаттл». Американский челнок. На него затрачены огромные деньги. Американцы ошиблись в сто раз, и теперь затраченное как-то надо оправдывать. Их этот «Спейс-шаттл» оказался в десять раз дороже наших одноразовых систем. И чтобы как-то оправдаться в глазах американской общественности, они это придумали. Якобы международную космическую станцию. Из семи космонавтов одного нашего посадить… А деньги-то они берут с нас же! И потом, они полные хозяева. Хотят – пустят, хотят – нет.

В. К. Ну а «Мир», в вашем представлении, еще мог работать?

В. М. Вполне! Там почти 500 килограммов работающей аппаратуры. Она могла работать и приносить информацию, полезную для Земли. Можно было, как я уже сказал, сделать «Мир» автоматически управляемой станцией, и он бы долго летал. Изредка только поднимать его орбиту, но это все копейки по сравнению с тем, что он бы дал нам.

В. К. Это если исходить из наших национальных, государственных интересов. Но, похоже, нынче иные интересы преобладают!

В. М. Конечно, если до такой степени разворовали страну… Сейчас уже и забыто, что после полета Юрия Гагарина президент США Кеннеди обратился через конгресс к нации с призывом мобилизовать весь интеллектуальный и экономический потенциал американцев для преодоления образовавшегося отставания. Целая программа для этого у них была разработана. А что мы с тем нашим советским экономическим и интеллектуальным потенциалом сделали? Наука брошена буквально на произвол судьбы. Финансирование космической программы сократилось за десять лет в 10 раз!

А ЧТО БУДЕТ?

В. К. Василий Павлович, но, может быть, космонавтика нам действительно не нужна? Может, от нее и в самом деле, как некоторые утверждают, одни лишь расходы и лучше всего ее «закрыть»?

В. М. Я слышал такое не раз. Что сказать? Вот набрасываю проект своего выступления на научной конференции, которая к юбилею гагаринского полета должна состояться в гостинице «Космос», хотя не уверен, что мне там дадут слово. Зачитаю начало – пусть в «Правде» будет озвучено:

«12 апреля исполняется 40 лет со дня полета вокруг Земли по околоземной орбите Юрия Гагарина. До этого никто не знал, с чем столкнется человек в космосе, потому полет Гагарина можно назвать историческим и героическим…

Пока Земля является единственным местом, приспособленным к жизни людей с использованием земных ресурсов. Задача человечества – экономить и по возможности восполнять эти ресурсы. Человечество должно использовать информацию, получаемую из космоса, о происходящем на Земле и вокруг нее. Ракетно-космическая техника при участии космонавтов может оказать существенную помощь в этом.