История Пурпурной Дамы - Ольга Крючкова

Наложница заметила, как я торопливо опустилась на колени и поинтересовалась: кто я, к какому роду принадлежу. Я, разумеется, назвалась…

Наложница улыбнулась и предложила присоединиться к её свите. Я с благодарностью поспешила это сделать, ибо это приглашение означало, что участь моя разрешилась – я буду служить новой госпоже. Что ж, меня это вполне устраивало.

Однако рано я радовалась – удача в придворном деле весьма переменчива…

Весь последующий год прошёл в беспрестанных хлопотах. Я буквально разрывалась между службой и домом, стараясь при малейшей возможности навещать дочь. Она же быстро росла…

С мужем я практически не виделась, однако знала, что в моё отсутствие он часто навещает нашу дочь. По правде говоря, я была ему благодарна за это. Ибо дочь росла признанной со стороны отца, а это немало важно для её будущей репутации.

Со временем госпожа из Сливового павильона начала проявлять беспокойство: она так и не смогла понести ребёнка от императора. Положение её пошатнулась. Помимо наложницы своей участью были обеспокоены и фрейлины малого Сливового двора. Мы опасались, что вскоре останемся и вовсе не у дел.

Тогда я осмелилась посоветовать госпоже: совершить паломничество в Нару, на территории которой располагался бывший императорский дворец и множество храмов.

Она тотчас оживилась и решила отправиться в путешествие с началом седьмой луны. Вскоре госпожа получила разрешение и одобрение императора, начались активные приготовления к отъезду.

Нара внушала мне священный трепет. Каждая фрейлина знала, что император Дзимму, праправнук богини Аматэрасу, спустился с небес и прибыл в Нару верхом на олене. Так маленькое селение стало впоследствии столицей молодого государства Ямато.

Многочисленный кортеж Сливовой госпожи достиг бывшей столицы за два дня. Она решила остановиться во дворце Хэйдзё, названном так по имени последнего императора правившего в Наре.

Всё было готово к нашему приезду. Комнаты тщательно убраны, татами вычищены, ширмы обновлены, сёдзи и фусуме двигались бесшумно (несомненно, управителю дворца пришлось изрядно постараться).

Отдохнув после дороги, госпожа на следующий день решила посетить кумирню Касуга-тайся, принадлежавшую роду Фудзивара[49], и помолиться древним синтоистским богам.

Фрейлины в единодушном порыве присоединились к своей госпоже. Они с жаром молили Аматэрасу подарить Сливовой госпоже младенца, ибо от этого зависело их будущее.

Госпожа весь день провела в молитвах, посте и лишь в час Петуха покинула кумирню…

В последующие дни своего пребывания в Наре она посетила буддийские храмы: Тодай-дзи (мы помолились Будде Вайрочане), Кофуку-дзи, Якуси-дзи, Тосёдай-дзи, Ганго-дзи.

Проведя почти десять дней в постах и молитвах, я почувствовала себя необычайно легко и спокойно. Помимо молитв, возносимых в честь Сливовой госпожи, императора и их будущего ребёнка, я украдкой молилась за свою дочь и матушку, которая, увы, была скупа на весточки и крайне редко присылала мне письма из своего монастыря.

Через три месяца по возвращении из Нары Сливовая госпожа почувствовала явные признаки беременности. Император одарил её дорогими подарками, мы с фрейлинами вздохнули свободно: теперь пребывание наложницы при императорском дворе обещает быть долгим. Я надеялась, что с рождением ребёнка император и про нас не забудет: каждая фрейлина, как и положено в таких случаях, получит отрез шёлка на кимоно и один золотой обан[50].

Также я надеялась, что Сливовая госпожа по достоинству оценит мой своевременный совет, ведь именно я направила её в Нару…

Мурасаки дочитала третий свиток рукописи.

– Ничего не изменилось… – печально прошептала она. – Женщина по-прежнему должна заботиться о своём будущем… Мужчины же вольны поступать так, как им заблагорассудится. Что ж, в таком случае я при дворе поступлю, как госпожа Фудзивара Ацуко: упрочу своё положение, чего бы мне это ни стоило.

Глава 7

Кайшин – обновление

По совету госпожи Сей Сенагон, Мурасаки облачилась в новые, но неброского цвета кимоно. Из украшений она выбрала лишь заколку для волос, усыпанную драгоценными камнями, подаренную матушкой.

Дебютантка села в наёмный экипаж и отправилась в императорский дворец. Достигнув царственных ворот, ведущих в Кокидэн, Мурасаки невольно поймала себя на мысли, что точь-в-точь повторяет путь госпожи Фудзивара Ацуко, чей дневник она прочитала.

Её также встретил юный прислужник и проводил в Павильон Павлоний. Ожидание Мурасаки было недолгим: вскоре в павильоне появилась госпожа Акадзомэ Эмон, покровительствующая дебютантке.

Опытная фрейлина цепким взором смерила свою дальнюю родственницу, по достоинству оценив её наряд и искусный грим. Невольно госпожа Эмон подумала, что Кейко, муж Мурасаки, напрасно пренебрегает прелестной молодой женой. И неожиданно для себя решила, что позаботиться о судьбе родственницы – Амиро славилась при дворе искусной сводницей. И часто при её посредничестве заключались прочные союзы.

Наконец, Мурасаки предстала перед взором Яшмовой госпожи. Как и надлежит, согласно этикету, дебютантка, изящно откинув полы многослойного кимоно, опустилась на колени. Госпожа Сейси милостиво взглянула на молодую фрейлину, поинтересовалась: замужем ли она? И получив, утвердительный ответ, и к тому же узнав, что Фудзивара Кейко служит в Департаменте церемоний, пообещала выделить супругам небольшую комнату для встреч в галерее, ведущей в Павильон Павлоний.

И снова Мурасаки вспомнила о недавно почитанном дневнике… И в последующие дни своей службы молодая фрейлина вспоминала о фрейлине времён императора Сейва всё чаще, ибо уклад жизни в Кокидэне практически не изменился.

Яшмовая госпожа выполнила своё обещание и Мурасаки обрела отдельные покои. Кейко же стал исправно навещать жену, казалось, он снова воспылал к ней страстью. Теперь эта страсть была разделённой: Мурасаки повзрослела и стала настоящей женщиной. Через несколько месяцев своего пребывания на службе, Мурасаки почувствовала все признаки беременности. Она поделилась этой радостью со своей покровительницей, госпожой Акадзомэ Эмон, и Сей Сенагон, с которой сошлась накоротке.

Сей Сенагон искренне порадовалась за юную фрейлину, ведь сама, увы, не могла иметь детей. Это и послужило окончательной размолвкой Сей Сенагон и её мужа. Они официально расстались. Положение фрейлины при дворе стало отнюдь не завидным: бесплодная женщина, да ещё и оставленная мужем ради визитных жён и наложниц. Всё это резко подорвало репутацию Сей Сенагон. Она всё чаще находила утешение в написании очередных заметок и беседах с юной Мурасаки.