Страна Моксель или открытие Великороссии - Владимир Белинский

Но все «вновь найденные» летописные своды прошли жесточайшую цензуру. Необходимо уяснить — Екатерина II в вопросе издания литературы, особенно церковной и исторической, была до предела жесткой.

Послушаем русских людей, подтвердивших эти слова:

«Вошелъ съ почтой послъ Пушкина. Сказывали, что Елагинъ дивится, откуда собранъ родословникъ древнихъ Князей Россiйскихъ, и многое у себя въ Исторiи поправилъ…

Здъсь говорится о родословiи Великихъ Князей, составленномъ Государынею».[80]

Запись сделана 4 мая 1793 года, то есть после издания Екатерининского Летописного свода в 1792 году.

А чтобы уважаемый читатель не сомневался, я привожу еще одну выдержку из книги статс-секретаря.

«25 июля (1787 год). Приказано написать в Москву (указ Императрицы), чтоб запретить продажу всех книг, до святости касающихся, кои не в Синодальной типографии печатаны».[81]

А так, как в Российской Истории, множество ее деятелей возведены Русской Православной церковью в сан святых, сразу становится понятным, что сия литература подпадала под двойную цензуру — государственную и церковную. И эта цензура, существовала, вплоть до большевистской.

Послушай, уважаемый читатель, подтверждение этим словам:

«Ваше преосвященство (Митрополит Платон. — В.Б.)… Нужно притом, да и с полицейскими нашими учреждениями сходственно, чтобы книги из его, Новикова, и прочих вольных типографий выходили не инако, как по надлежащей цензуре, а как из них многия простираются до закона и дел духовных, то Ваше преосвященство не оставьте определить одного или двух из особ духовных, ученых и посвещенных, кои бы вместе с светскими, для означенной цензуры назначенными, все подобные им книги испытывали и не допускали, чтобы тут вкрасться могли расколы, колобродства и всякие нелепыя толкования, о коих нет сомнения, что они не новыя, но старыя, от праздности и невежества возобновленныя».[82]

Здесь приводится официальный приказ Императрицы, посланный Митрополиту Платону в Троице-Сергиеву лавру. Не будем забывать, что он, сподвижник Екатерины II, провел при дворе Императрицы десять лет, и получил сан Митрополита из рук Екатерины II, наивысший, по тем временам, сан Православной Русской церкви. Именно, будучи при дворе, Платон впервые в Империи написал, под надзором Екатерины II, книгу «Церковная Российская История».

Так Императрица Екатерина II и Митрополит Платон, «упорядочили» навсегда Русскую Церковную и Государственную Историю, возведя ложь под государственную защиту. Но и на этом не закончилось подавление всего живого в Империи.

16 сентября 1796 года был объявлен указ Екатерины II о запрещении «вольных типографий» и о введении более жесткой цензуры. В нем говорилось:

«Частными людьми заведенные типографии в рассуждении злоупотреблений…упразднить…Никакие книги, сочиняемые или переводимые в государстве нашем, не могут быть издаваемы, в какой бы то ни было типографии, без осмотра от одной из ценсур, учреждаемых в столицах наших, и одобрения, что в таковых сочинениях или переводах ничего закону Божию, правилам государственным и благонравию противного не находится».

При этом в каждом отдельном случае устанавливалась тройная цензура — она состояла из одной духовной и двух светских особ».[83]

Если кто-либо из читателей думает, что все эти «Летописные своды», «найденные» после смерти Екатерины II, были плодами свободомыслия или научного осмысления прошлого, то он сильно ошибается. То были чисто «государственные и проимперские» писания.

Но и это — не главное. Имея первоисточники, любой заинтересовавшийся, обратившись к ним, мог истину установить сам.

Однако русский истеблишмент проделал величайший фокус — потерял первоисточники, они испарились. Сии деяния проделаны так грубо и откровенно не чисто, что вызывают вполне обоснованное недоверие ко всем «русским сказателям истории». Послушаем, уважаемый читатель, как это проделывалось.

I. Итак, из дневников А.В.Храповицкого мы знаем, что Екатерина II и ее статс-секретарь держали в руках оригинал сочинения древнейшего славянского летописца Нестора «Повесть временных лет». Не стоит даже допускать мысль, что эти образованнейшие люди своего времени не ведали, какие величайшие ценности находились перед ними.

Но где находится оригинал «Повести временных лет», нам сегодня никто не ответит. Скорее всего, после исправления и тиражирования, он был сожжен, дабы навеки прикрыть ложь Империи о родстве Киевской и Суздальской земли.

II.Сейчас, уважаемый читатель, послушаем Н.М.Карамзина:

«В 1809 году, осматривая древние рукописи покойного Петра Кирилловича Хлебникова, нашел я два (обращаю внимание на слово: два. — В.Б.) сокровища в одной книге: Летопись Киевскую, известную единственно Татищеву (знать, эта летопись существовала отдельно. — В.Б.), и Волынскую, прежде никому не известную…»[84]

Если верить Н.М.Карамзину — перед ним находилось два древних оригинала, сшитых в одну книгу. Такое могло иметь место — мы уже видели в этой главе, как подручные А.В.Храповицкого «оформляли переплет» на «Екатерининские летописцы», поднесенные Митрополитом Платоном. Но, как Вы догадались, оригиналы и этих двух величайших святынь до нас не дошли. То ли испарились, то ли сгорели, как творение Нестора, то ли утерялись за ненадобностью.

III. Но вот перед нами самый анекдотичный случай из Российской истории.

«Впервые (Слово о полку Игореве. — В.Б.) было (найдено. — В.Б.) опубликовано в 1800 г. по единственному списку, владельцем которого был граф А.И.Мусин-Пушкин… Гибель сборника с рукописью во время войны 1812 г. сделала невозможным новые обращения к ней (рукописи. — В.Б.)…»[85]

Величайший шедевр, находящийся в руках графа, — сгорел, хотя сам граф войну 1812 года пережил и умер только в 1817 году. Глядите, какой парадокс: граф А.И.Мусин-Пушкин живет постоянно в своем дворце в Санкт-Петербурге, но величайшую ценность хранит в Москве. Я надеюсь, читатель понимает — иначе оригинал невозможно сжечь.

Мусин-Пушкин понимал, что при детальном изучении его «оригинала» обязательно обнаружится: то ли его подделка под старину, то ли искажение им текста.

Я хочу напомнить читателю, что в «Слове» речь идет о событиях конца ХII века.

«Принято считать, что «Слово о полку Игореве» — патриотическое произведение, написанное в 1187 г».[86]

А теперь, читатель, вспомним о другом событии того времени- о грабеже Киева Андреем Боголюбским в 1169 году. Зададим себе простейший вопрос: неужели истинный верующий патриот Киевской земли, переживший Андреево осквернение славянских святынь, мог в своем сочинении славить Суздальскую землю и ее князей? Прошло-то всего 15–18 лет.

Ответ на вопрос очевиден. А, знать, и судьба «Слова о полку Игореве» определена этим ответом.

Итак, в течение всего лишь двадцати лет с 1792 по 1812 годы, в Российской Империи, уже имеющей просвещенную элиту, потеряны или сознательно уничтожены все величайшие раритеты старины. Но давно известно: одна случайность — это случайность, много случайностей — не случайность!

Отсюда берет начало недоверия к «великорусским летописным сводам», как носителям целенаправленной лжи.

Однако, за неимением иного, обратимся к дошедшим до нас «летописным сводам».

Первым, как мы уже знаем, был «найден» А.И.Мусиным-Пушкиным так называемый Лаврентьевский летописный свод. Хочется сразу отметить, что А.И.Мусин-Пушкин был одним из вернейших служак Екатерины II.

Послушаем свидетеля тех времен.

«При волосочесанiи призванъ для разговора объ Исторiи и о ръдкостяхъ, представленных Алек. Ив. Мусинымъ-Пушкинымъ; это былъ рубль, не извъстно которого, Владимiра; въ немъ 1/4 фунта чистаго серебра; полтина отъ слова полотить».[87]

Запись произведена 7 ноября 1791 года.

Я надеюсь, читатель понял, какое пристальное внимание обращала Екатерина II на старинные вещи. Но в «Записках» А.В.Храповицкого нигде не упомянуто о Лаврентьевском своде, преподнесенном А.И.Мусиным-Пушкиным Императрице. Даже намека о его существовании нет. Значит, он был «найден» графом уже после «написания Истории Российской» Екатериной II. То есть, он шел в отредактированном ряду Екатерининской Русской Истории. Это очень важно и ценно, так как сразу же объясняет, зачем его «нашел» служака Императрицы. Но об этом поговорим позже. Сейчас же, уважаемый читатель, обратимся к содержанию Лаврентьевского летописного свода. О чем повествует он?

«Лаврентьевская л(етопись) вслед за «Повестью временных лет» содержит описание событий южнорусских, а затем — Владимиро-Суздальской Руси… Владимирские летописцы рассматривали владимирских князей преемниками киевских, а Владимир считали новым центром политической жизни Руси…