Потерянный рай - Ронда Гарднер

Ее взгляд упал на следующую фотографию. Близнецы в одинаковых ковбойских шляпах задувают свечи на праздничном торте. Восемь свеч — по четыре на каждого… Она вздрогнула, взяла фотографию и поднесла к глазам. На заднем плане стояла молодая темноволосая женщина и улыбалась фотографу. Анна.

Осторожно поставив фотографию на место, Клеменси вернулась, сбросила туфли и вытянулась на диване. Как видно, фотография была сделана в лондонском доме, где Анна была желанной гостьей. Присутствие этой женщины на дне рождения близнецов — сугубо семейном празднике — говорило, что Джошуа связывает с ней не просто знакомство.

Глаза Клеменси потемнели. Откуда взялись тяжесть в груди и сосущая боль в животе? Она думала, что решение Джошуа поддерживать с ней сугубо платонические отношения вызвано нежеланием иметь дело со всеми женщинами. Как видно, она ошиблась.

Она протянула руку и взяла чашку. Похоже, Анна жила где-то поблизости. А вдруг решение Джошуа переехать в Дорсет было вызвано желанием быть ближе не к родителям, а к Анне?

Она решительно отогнала непрошеные мысли, выпила кофе, спустила ноги на пол, подошла к телевизору и включила его, убавив звук, чтобы услышать Томми, если тот проснется.

Она следила за двигавшимися на экране фигурами, но когда начались титры, поняла, что не имеет ни малейшего понятия ни о героях, ни о сюжете только что закончившегося фильма. Выключив телевизор, Клеменси вышла из комнаты и тихо поднялась наверх взглянуть на Томми.

Он по-прежнему крепко спал, не проявляя признаков беспокойства и мирно закинув руки за голову. Клеменси посмотрела на него с улыбкой. Черты мальчика едва сформировались, но в маленьком подбородке уже чувствовалась решительность.

Она подняла голову, посмотрела на пустующую кровать в другом углу комнаты и почувствовала, что у нее сжалось сердце.

«Он такой маленький», — эхом отдались в мозгу хриплые слова Джошуа. Что бы она сейчас ни чувствовала, ее переживания не шли ни в какое сравнение со страданиями Джошуа. Ее сочувствие Джейми было тем инстинктивным сочувствием, которое она испытывала бы к любому ребенку, для Джошуа же он был горячо любимым сыном.

Она молча вышла из комнаты. В тот короткий миг Джошуа, стоявший на пороге ее дома, казался таким беззащитным… Похожее выражение глаз было у него лишь однажды. Клеменси закусила губу. В эту секунду ее так же неудержимо потянуло к нему, как и пять с лишним лет назад. Но тогда она была скована, растеряна, и момент был упущен. Возможно, и к лучшему.

Клеменси вернулась в гостиную, подошла к окну, на мгновение всмотрелась в сумерки и уже хотела задернуть шторы, когда увидела свет фар. Несколько секунд спустя перед домом остановилось такси, из которого выбралась знакомая сухая фигура.

Клеменси включила лампу и заторопилась к входной двери. Когда Джошуа вошел в прихожую, она вопросительно посмотрела в его синие глаза.

— Все в порядке, — тихо сказал он, закрывая за собой дверь. — Завтра утром ему сделают операцию. — Вслед за Клеменси Джошуа прошел в гостиную и опустился на диван. — Как Томми?

— Я только что проверяла. Спит как убитый, — заверила она. Харрингтон выглядел совершенно измотанным, его лицо бороздили усталые морщины.

— Я приду утром и отведу его в школу, — пообещала Клеменси, догадываясь, что на рассвете Джошуа снова поедет в больницу.

— Спасибо.

Она улыбалась, но избегала смотреть ему в глаза. О господи, как бы ей хотелось иметь право подойти и крепко обнять его! Просто обнять, и все…

— Спокойной ночи. — Она порывисто шагнула к двери.

— Не уходите, — вполголоса сказал он. — Останьтесь и выпейте кофе.

Клеменси остановилась на полпути и нерешительно обернулась. Может быть, он не хочет оставаться один, потому что беспокоится о Джейми? И все же ей не верилось, что этому уверенному в себе мужчине может быть одиноко.

— О черт! — внезапно пробормотал он. — Мне нужно позвонить в редакцию! — Только когда Джошуа поднялся, Клеменси сообразила, что в ближайшие несколько дней на первой странице газеты не будет очередной карикатуры.

— Я сварю, — покорно сказала Клеменси и пошла на кухню. Кофе она не хотела. Как и не хотела сидеть с Джошуа на уютном диване в тускло освещенной комнате, играя в «добрых соседей».

— Спасибо, — благодарно улыбнулся Джошуа, когда она протянула ему кружку и опустилась рядом.

— Ну что, уже ощущаете ломоту? — Он повернулся к ней лицом и облокотился о валик.

— Немного, — призналась Клеменси, чувствуя, как мускулистая, загорелая рука протягивается и лениво ложится на спинку дивана за ее головой. Укреплять близкие отношения с Джошуа не входило в ее планы. Она сделала глоток. Неужели Харрингтон не слышит, как оглушительно тикают часы на камине? Она подняла взгляд. Синие глаза пристально смотрели на нее. Догадаться о направлении мыслей их владельца было нетрудно.

— Как вы думаете, мне следует жениться ради близнецов? — внезапно прервал молчание Харрингтон.

Что? Клеменси едва не выронила чашку, решила, что ослышалась, и принялась недоверчиво изучать его лицо.

— Жениться только для того, чтобы у детей появилась мачеха? — Неужели это тот самый человек, который совсем недавно объявил свой участок сугубо мужской территорией? — Надеюсь, вы шутите?

— А если нет?

— Потому что это смешно, — решительно сказала она. — И было бы несправедливо по отношению к несчастной женщине. Конечно, если бы нашлась идиотка, которая согласилась бы на такое предложение. — Она не желала вести эту дурацкую беседу, хотя прекрасно знала, что именно стало ее причиной. Сегодня вечером он разрывался между двумя сыновьями, но родители-одиночки то и дело оказываются в такой ситуации. Так что избранное Джошуа средство можно было смело назвать чересчур сильным.

Внезапно в ее мозгу возникла нелепая картина: Джошуа методично составляет список приемлемых кандидатур и представляет его на рассмотрение близнецам. Наверно, возглавлять этот список будет Анна… Клеменси поспешно отогнала от себя эту мысль.

— И кто будет определять счастливую победительницу? Вы или мальчики? — Она решительно отказывалась принимать это всерьез.

— Естественно, право решающего голоса будет принадлежать мне. — Лицо Джошуа оставалось бесстрастным, но его выдал лукавый блеск глаз. С какой стати она приняла так близко к сердцу его шутливый вопрос?

Оба одновременно повернули головы, услышав в коридоре шаги маленьких ног. Через секунду в комнату прошлепала маленькая взлохмаченная фигурка.

— Это я, — широко улыбнулся Томми.