Адепт - Олег Бубела

Привратником оказался уже другой парень, который безо всяких вопросов открыл передо мной калитку в большой мир. Выйдя за ворота, я посмотрел на краешек солнца, выползавшего из леса, и улыбнулся. Казалось, я вылетел из гнезда год назад, столько всего со мной приключилось за этот бесконечный день. И пусть мне пришлось приложить немало усилий, потерять кучу нервов и времени, но цель была достигнута. Я принят в Академию!

Вдохнув еще раз полной грудью свежий утренний воздух, я побежал по дороге к Кальсоту. Мысль о плотном завтраке и запотевшем кувшинчике с пивом только придавала мне сил, поэтому уже через пятнадцать минут я подбегал к недавно открывшимся городским воротам. Показав свой перстень, я осведомился у стражников, где поблизости можно сытно поесть и крепко поспать. Один из них подсказал, что всего через три сотни шагов прямо на центральной улице находится приличный постоялый двор. Поблагодарив служивого, я потопал по указанному курсу и спустя несколько минут обозревал большую вывеску с намалеванной на ней пьяной бородатой рожей.

Нет, это был не разбойничий притон, и не вытрезвитель, а постоялый двор под названием "Веселый странник". Зайдя внутрь, я увидел нескольких похмелявшихся странников с лицами, которые прекрасно могли послужить натурой для вывески. Вот только веселья у них было в глазах явно поменьше, да и рот до ушей не растягивался. Найдя взглядом хозяина, разносящего страдальцам кружки с пивом, я кинул ему золотую монету, а потом коротко и хрипло приказал:

- Кувшин холодного пива, хлеба, каши, мяса на троих и комнату на полдня.

Хозяин оценил то, что я не стал торговаться и даже банально требовать сдачу с золотого, поэтому быстро кликнул служанок, а сам сгонял в подвал за пивом и принес мне вожделенный кувшинчик. Под понимающими взглядами остальных постояльцев я мигом осушил его, даже не успев ощутить вкуса. А вскоре принесли мой заказ и на короткое время я просто выпал из жизни. Когда же ко мне вернулась способность соображать, я оглядел пустые тарелки и почувствовал, что сейчас засну прямо за столом. Осведомившись у хозяина, где моя комната, я приказал разбудить себя в обед, а потом поднялся наверх, рухнул на мягкую постель, даже не сняв одежду с оружием, и моментально вырубился.

Меня разбудил надоедливый зуд над ухом. Я только отмахнулся ладонью и повернулся на бок, но зуд не стихал. Наоборот, он стал еще настойчивей и басовитей. Помянув недобрым словом наглых кровососов, я попытался натянуть на себя одеяло, но зуд все нарастал, а вскоре к нему добавилась еще и тряска. Кто-то схватил меня за плечо и попытался поднять. Подумав, что местные комары совсем обнаглели, уже добычу к себе таскают, вместо того, чтобы спокойно перекусить на месте, я махнул кулаком. Почувствовав, что куда-то попал, я все-таки начал медленно просыпаться. С трудом открыв глаза, повернулся и обнаружил рядом с кроватью хозяина постоялого двора, держащегося за левый глаз.

- Вы просили разбудить, - недовольно произнес он.

Поняв теперь, кто зудел у меня над ухом, я ответил:

- Спасибо... и извини, - порывшись в кармане, я достал пять серебрушек и протянул мужику, добавив: - Это на лечение.

Тот взял монеты и уже безо всякого недовольства спросил:

- Обедать будете?

Я кивнул и растянул рот в сладком зевке, мечтая поспать еще пару часиков. Вот только мне еще неизвестно сколько времени нужно было провести у ювелиров, поэтому я не стал рисковать понапрасну. Спустившись вниз, я быстро пообедал, наедаясь про запас, а потом уточнил у хозяина адреса ближайших ювелирных мастерских и пошел менять свои камни на деньги. В первой хозяином оказался улыбчивый толстячок, который, особо не торгуясь, взял у меня треть всех моих драгоценностей за четыре тысячи двести пятьдесят монет. Он взял бы и больше, но в тот момент у него было именно такое количество золотых, а ждать, пока он оббегает всех своих знакомых, и только к вечеру, может быть, принесет еще две тысячи, у меня не было желания. Поэтому, распрощавшись с ювелиром, я на всякий случай запомнил его лавку на будущее и отправился дальше, нагруженный тяжелыми мешочками с золотом.

И вот тут удача от меня отвернулась. Следующие лавки были бедными, поэтому мне удалось выручить только три сотни монет, а в третьей хозяином был жмот, который вообще хотел купить у меня камни по заниженной в четыре раза цене. Мне хоть и нужны были деньги, но все еще не так сильно, поэтому я развернулся и отправился дальше. В бесплодных поисках прошел час, но потом мне попалась на глаза еще одна вывеска с кольцом. В этой лавке хозяином оказался гном, которому я обрадовался, как родному. Он купил у меня несколько десятков мелких камней и один большой алмаз, заплатив за все две тысячи. Когда же после сделки я осторожно поинтересовался, почему же он не уехал в горы, ведь в Империи нелюдей не сильно любят, гном ответил:

- А что мне там делать? Здесь у меня семья, родственники, лавка, любимое дело. Тут меня хоть и не любят, но уважают, а в горах таких как я много. Да и жена у меня человечка, а дети все в мать пошли, поэтому я и остался, когда почти все мои друзья спешно собрались и вернулись на родину. Хотя очень уж они меня уговаривали, стращали, что вскоре в Империи совсем никого из гномов не останется.

- Ну а вообще тут в городе какие настроения у жителей? По улицам еще можно ходить, или же всех нелюдей хватают и вешают без разбора? - спросил я.

- Да ты, никак, издалека приехал, парень, раз задаешь подобные вопросы, - удивленно посмотрел на меня гном, но потом все же ответил: - Нет, до такого еще не доходило, но большинство людей все равно недовольно косятся, когда меня видят. Подобное в деревнях бывает частенько. Вот три месяца назад сына одного моего друга насмерть лопатами забили, а в городах всяко поспокойнее будет. А почему ты этим интересуешься?

- Да так, любопытство одолело, - ответил я и распрощался с гномом-ювелиром.

Не стану же я ему рассказывать о том, что мне было весьма интересно, поутихли святоши, или же продолжают всеми силами нагнетать обстановку. Судя по тому, что трагедия у его друга случилась всего три месяца назад, процесс еще идет и довольно успешно. Просто в деревнях повально все люди верующие, поэтому священникам работать легче, а в городах в храмы ходит незначительное количество жителей, поэтому влияние церкви не так заметно, но и здесь начинает приносить свои плоды.

После того, как добыл нужную сумму, я опять направился в Академию. Солнце только начало клониться к закату, поэтому бежать я не стал, да и передвигаться подобным способом с полусотней килограмм золота было не очень удобно. Поэтому на этот раз я потратил около часа, чтобы добраться до ворот Академии. В этот раз они оказались открытыми, но все равно строгий привратник поинтересовался, кто я такой и что мне нужно. Узнав мое имя, он коротко сказал: