«Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне - Игорь Ивлев

Как мы видим, только за счет использования не соответствующих действительности цифр, отражающих численность Вооруженных сил СССР до и после войны, Г.Ф. Кривошеев совершенно неоправданно уменьшил их потери на 643,3 тыс. чел. При первом появлении его труда в 1993 г. это еще можно было как-то оправдать незнанием необходимых фактов. Но все последующие его издания (2001 г. и позже) продолжают базироваться все на той же ложной информации. А ведь это уже недопустимо и может быть объяснено только предвзятостью авторов статистического исследования. По всей видимости, они сознательно предпочли проигнорировать неудобные для них данные, уже опубликованные к тому времени их собственными коллегами по Министерству обороны.

Однако на этом они не остановились. В том же балансе использования людских ресурсов фигурируют 3798,2 тыс. военнослужащих, уволенных по ранению и болезни. На самом же деле уволили далеко не всех этих людей. 1154,8 тыс. из них после отпуска до полного выздоровления снова вернулись в строй[212]. А из учтенных в том же балансе 3614,6 тыс. чел., которых передали для работы в промышленности, местной ПВО и ВОХР, 142,8 тыс. были мобилизованы повторно[213]. Еще 939,7 тыс. повторно призванных в армию на освобожденной территории упоминает и сам Г.Ф. Кривошеев[214]. Но при этом почему-то забывает добавить их к приходу вышеупомянутого баланса. Вот таким нехитрым способом безвозвратные потери Вооруженных сил СССР были в общей сложности уменьшены сразу на 2880,6 тыс. человек (643,3 + 1154,8 + 142,8 + 939,7).

Между тем с учетом всех этих людей, а вместе с ними и полумиллиона пропавших без вести военнообязанных безвозвратные потери Вооруженных сил СССР за годы Великой Отечественной войны возрастают до 14 824,7 тыс. чел. Мы еще вернемся к этой цифре, а пока рассмотрим не менее важную проблему количества советских военнопленных.

По данным Г.Ф. Кривошеева, в ходе войны пропало без вести и попало в плен (по донесениям в Генштаб) 3 млн 396,4 тыс. чел.[215] (см. таблицу 9). Кто же поверит этому числу, которое примерно равно количеству пленных, захваченных немцами только в одном 1941 г.? И авторы труда «Россия и СССР в войнах ХХ века» к указанному числу прибавили так называемые «неучтенные потери первых месяцев войны» – 1162,6 тыс.[216] (как будто в последующие годы наши войска не попадали больше в положение, когда штабам было не до учета потерь). В результате они получили 4 559 тыс. военнослужащих, попавших в плен и пропавших без вести[217].

Далее без цитат из рассматриваемого труда не обойтись:

«После тщательного анализа всех источников предварительно было определено, что за годы войны пропало без вести и оказалось в плену 5 млн 59 тыс. советских военнослужащих, в числе которых 500 тыс. военнообязанных, призванных по мобилизации, но захваченных противником в пути в воинские части. Как выяснилось при дальнейшем исследовании, не все пропавшие без вести были пленены. Около 450–500 тыс. чел. из них фактически погибли или, будучи тяжело раненными, остались на поле боя, занятом противником»[218].

Каким образом были получены эти цифры, оставим на совести авторов. И далее: «…В результате изучения различных материалов авторы пришли к выводу, что фактически в немецком плену находилось около 4 млн 559 тыс. военнослужащих, в числе которых и военнообязанные (500 тыс. чел.)»[219] (выделено нами. – Авт.).

При анализе данных различных разделов статистического исследования не оставляет ощущение, что руководитель авторского коллектива не знал, что у него делает правая рука, а что – левая. Пытаясь любыми путями вывести как можно более благоприятное для СССР соотношение потерь сторон в Великой Отечественной войне, исполнители отдельных разделов упустили из виду общую картину и в результате начали противоречить не только реальной действительности, но и друг другу. Занизив общее число пропавших без вести и попавших в плен (4559 тыс.), они загнали себя в угол. Ведь следуя расчетам Г.Ф. Кривошеева, можно легко дойти до полного абсурда. Для иллюстрации этого тезиса попытаемся на основе его данных вычислить количество советских военнослужащих, которым удалось пережить германский плен.

В эти в общем-то достаточно простые расчеты вмешивается одно обстоятельство, на котором нельзя не остановиться. Авторы включили в состав военнопленных 500 тыс. военнообязанных, но тут же легким движением руки они причислили их к обычному гражданскому населению, отказав им в праве считаться военнослужащими. И при этом вставили эти полмиллиона человек отдельной строкой в таблицу 120, в которой представлен порядок подсчета безвозвратных потерь. Показательно, что там это число вообще ни на что не влияет в отличие от всех остальных[220]. Оно же фигурирует и в таблице 132, отражающей баланс использования людских ресурсов, призванных или мобилизованных в период Великой Отечественной войны[221].

В связи с этим вернемся к докладу Г.Ф. Кривошеева на заседании Ассоциации историков Второй мировой войны. Разъясняя историкам вопрос о 500 тыс. военнообязанных, призванных по мобилизации, но не попавших в назначенные им части, он заявил:

«Мобилизованные начали поступать в военкоматы, и из них стали формировать команды для убытия в свои части. Но события развивались столь стремительно, что в западных военных округах команды до частей не дошли. Военкоматы успели доложить, что призвали, а в части люди не прибыли. Они не были экипированы, не имели оружия и практически не воевали. Некоторые предъявляют нам претензии: их-де следует отнести к гражданским потерям. Но по нашим законам, если человек прибыл в военкомат и его призыв оформлен, то он уже считается военнослужащим и в общее число призванных (34 476 700) вошел (выделено нами. – Авт.). Поэтому нам пришлось потери считать с ними и без них. Таким образом, с этими призывниками демографические потери составили 9 168 400 человек»[222].

Правильную позицию занимал уважаемый Г.Ф. Кривошеев при подготовке труда «Россия и СССР в войнах ХХ века». Но кто же эти «некоторые», которые вопреки закону требовали от руководителя коллектива отнести этих 500 тыс. мобилизованных к гражданским потерям? И почему их требования были выполнены? А ларчик открывается просто: кто же позволит кому бы то ни было увеличить демографические потери, а значит, и безвозвратные, сразу на 500 тыс. человек? Но совсем отказаться от них было, видимо, нельзя. Поэтому и считали авторы потери то с ними, то без них.

В то же время они исключили из числа пропавших без вести и попавших в плен 500 тыс. чел., которые фактически погибли на поле боя, но к числу погибших прибавить их (например, отдельной строкой в таблице 120) по той же причине «забыли». К чему все эти странные манипуляции? А к тому, что иначе в графе «Пропало без вести, попало в плен» осталось бы всего 4 млн 59 тыс. советских военнослужащих – число, которое очень трудно обосновать. Тем более что оно оказалось бы меньше числа немцев и их союзников в советских лагерях (4376,3 тыс. чел.)[223].

Попробуем разобраться, сколько же советских военнослужащих попало в немецкие руки и сколько из них уцелело. Тем более что в книгах Г.Ф. Кривошеева содержится достаточно данных, позволяющих выделить из общей массы пропавших без вести и военнопленных тех советских военнослужащих, которым посчастливилось избежать плена или удалось пережить немецкие лагеря. К ним относятся следующие категории:

– освобожденные немцами до 1 мая 1944 г. – 823,23 тыс.[224];

– военнослужащие, ранее находившиеся в окружении и учтенные в начале войны как пропавшие без вести, а потом вторично призванные в армию на освобожденной территории, – 939,7 тыс.;

– вернувшиеся из плена после войны советские военнослужащие (по данным органов репатриации) – 1836 тыс.[225];

– эмигрировавшие после войны в другие страны – более 180 тыс.[226]

Тут следует учесть один важный нюанс, который несколько усложняет расчеты. Среди 939,7 тыс. повторно призванных вполне могли оказаться и те, кого ранее освободили из плена немцы. Правда, сам Кривошеев нигде не упоминает, что эти категории людей как-то перекрывались, но для большей корректности результатов вычислений следует избегать любой возможности двойного счета. Чтобы правильно разобраться в этой непростой проблеме, нужно прежде всего разделить освобожденных немцами из плена на отдельные категории, взяв за основу время и причины их освобождения. И вот что при этом получается:

1) С 25 июля по 13 ноября 1941 г. действовал приказ генерал-квартирмейстера № 11/4590 об освобождении советских военнопленных ряда национальностей. К ним относились немцы Поволжья, прибалты, украинцы, а позднее и белорусы. Всего согласно этому приказу было освобождено 318 770 чел., из которых 277 761 были украинцами.