Нерушимые чары - Барбара Картленд

— И, насколько я понимаю, за этот год вы накопили уйму знаний!

Маркиз снова подсмеивался, и она приняла вызов.

— Все мои знания, смею вас заверить, получены из книг, ибо ни вы, ни другой гость замка никогда не видели меня и не разговаривали со мной. Мне строго запрещалось общаться с кем бы то ни было.

Она говорила все тише.

— Со дня кончины моих родителей меня держали взаперти, унижали, оскорбляли и наказывали. Поэтому, если сейчас я веду себя в какой-то степени игриво, вы должны простить меня, ведь я словно только откупоренная бутылка шампанского.

Слова сами неудержимым потоком слетали с ее губ, и маркиз снова смеялся.

— Я уже убедился в том, как активно работает ваше воображение, а таким сравнением вы еще раз подтвердили это.

— Хотите верьте, хотите нет, но я всегда говорю правду.

— Если не считать того, что выдали себя за другую.

— У каждого правила есть исключение.

— Либо вы чрезвычайно умны, либо чрезвычайно глупы, и мне нужно отделить зерна от плевел или, точнее, правду от лжи.

Во время ужина Рокуэйна отметила про себя, что, поставив очередные блюда, слуги покидали столовую — это показалось ей необычным.

Когда наступала очередь сменить блюда, маркиз звонил в маленький золотой колокольчик, стоявший перед ним на столе.

После очередной смены блюд слуги вышли, и Рокуэйна обратилась к маркизу:

— Могу сказать вам — и клянусь, это так, — что Кэролайн ужасно боялась и ненавидела вас! Я тоже… побаиваюсь и, хотя у меня нет причин ненавидеть вас, считаю, что вы человек с необычайно тяжелым характером.

Маркиз молчал, и она продолжала:

— И когда я думаю об этом, мне вспоминаются наставления дяди по пути в церковь. Он говорил, что с вами непросто иметь дело и что мне лучше подчиняться вам.

— И вы намерены следовать советам дяди?

— Это зависит от того, что вы потребуете. За последние дни я была свидетельницей того, насколько вы педантичны, как умеете распланировать все до мелочей; в этой связи хотелось бы знать, чего мне ожидать от вас, вместо того чтобы прикидывать так и эдак и дрожать от страха.

С минуту маркиз молчал. Затем сказал:

— Вы все время говорите, что я страшный человек. Неужели это действительно так?

Рокуэйна удивленно смотрела на него.

— А разве вы до сих пор не знали, что все боятся вас, за исключением, возможно, тех прелестниц, которые пытаются завлечь вас в свои сети, хотя подозреваю, что и они побаиваются вас! И ваши грумы говорили мне в замке, что ужасно страшатся вас, вернее, вашего гнева.

Маркиз взглянул на нее.

— Видимо, иногда следует посмотреть на себя со стороны. Я действительно люблю, чтобы был порядок, но до сих пор не знал, что люди подчиняются мне из чувства страха, а не уважения.

— Пожалуй, вам очень хочется, чтобы люди восхищались вами, и они восхищаются, даже когда не одобряют вашего поведения.

— А что вы знаете обо мне? Вы говорите: вас держали взаперти. Слыхали ли вы обо мне до того, как я встретился с Кэролайн?

— Конечно, слыхала! Слыхала о ваших достижениях на конных состязаниях, в боксе, о дуэлях, из которых вы выходили победителем, и, конечно, о ваших многочисленных романах!

Девушка вдруг разговорилась, увлеченная редкой возможностью свободного общения, чего она была лишена после кончины родителей.

И вдруг маркиз с такой силой ударил кулаком по столу, что тарелки задребезжали, а стаканы подпрыгнули.

— Как вы смеете! Как смеете так говорить со мной! Что вы знаете о моей жизни? И кто вообще посмел рассказывать вам обо мне, когда это вас совершенно не касается?

Он чуть ли не кричал, и с минуту девушка лишь пристально смотрела на него широко открытыми глазами, но все же овладела собой.

— Простите… Я говорила не подумав… понимаю, это было ужасно невежливо с моей стороны.

Она сказала это с таким смирением, что у маркиза тут же пропал гнев и он заговорил совсем другим тоном:

— Я напугал вас, простите. Вы были искренни со мной, Рокуэйна, и именно этого мне и следовало от вас ожидать, хотя мало кто бывает со мной так откровенен.

Рокуэйна смотрела на орхидеи, стоящие на столе, и не видела их.

— Я нагрубила вам, вы тоже простите, я ведь еще никогда не разговаривала ни с кем вот так, наедине…

Маркиз неожиданно протянул ей руку ладонью вверх.

— Да, конечно. Просто вы так удивили меня, что я совсем забыл, как вы молоды.

Она была так расстроена, что неохотно положила руку на его ладонь.

Он сжал ее пальцы, и она вновь ощутила его силу, и снова какие-то волны передались ей от него, как в тот раз, в церкви.

— Мне кажется, что мы должны заключить договор, — тихо сказал маркиз.

— Договор?

— О том, что всегда будем откровенны друг с другом и не станем обижаться на правду. Нам нужно попытаться превратить наш странный и пока кажущийся довольно смешным брачный союз в настоящий.

Глава 6

Поскольку теперь слуги постоянно присутствовали в комнате за ужином, у Рокуэйны больше не было возможности поговорить с маркизом так, как ей хотелось.

Затем они перешли в салон. Он удобно устроился в кресле, а девушка бездумно уселась на коврике перед камином.

Она так привыкла к этой позе, когда болтала с Кэролайн и раньше, дома с родителями, что даже не подумала о том, что в ее новом качестве это может выглядеть неприлично.

Однако маркиз промолчал. Он лишь смотрел на девушку в элегантном платье с бриллиантовыми звездочками. Она была похожа на цветок после дождя.

Затем он сказал:

— А теперь давайте спокойно, без лишних эмоций поговорим о нас с вами.

— Мне казалось, что мы так и делали?

— Нужно решить еще целый ряд вопросов. Во-первых, когда мне нужно будет написать вашим дяде и тете?

Рокуэйна затрясла головой.

— О нет. Пожалуйста… пока не нужно. Я хочу быть абсолютно уверена, что Кэролайн в безопасности, а также…

Она запнулась.

— А также? — подсказал маркиз. Рокуэйна подыскивала нужные слова.

— Я… не уверена, что… вы… действительно примете меня в качестве своей жены.

— А если нет? Как вы тогда поступите?

— Может быть, это покажется вам неслыханной наглостью с моей стороны, — тихо проронила девушка, — но, поскольку у меня нет денег, я буду вынуждена попросить у вас некоторую сумму, чтобы уехать и укрыться там, где тетя Софи меня не сможет отыскать.

Помолчав, она предельно откровенно сказала:

— Я не смогу вернуться в замок, зная, какое наказание меня ожидает за то, что я обманула ее и вас.

— Значит, этого нельзя допустить. За ужином я предложил попытаться превратить наш фиктивный брак в настоящий.

— Вы это… серьезно?