Стрекоза и Муравей (СИ) - Становая Светлана

— Шарик! Хочу! — взвизгнул ребёнок.

— На! — Лиля протянула ему связку. — Только смотри, не улети вместе с ними.

— Хочу улететь, — закапризничал мальчик. — Папа, хочу на шарике улететь!

Осипов, высокий, крупный, хмурый мужчина растерянно посмотрел на Лилю.

— Сейчас, — сказала она мальчику.

Дала в каждою руку по шару, остальные привязала к поясу штанишек.

— Теперь ты великий путешественник, полетишь на воздушных шарах. Как тебя зовут? — спросила мальчика.

— Путешесвенник, — ребёнок старательно повторил сложное слово. — Да, папа?

— Ага, Колумб, — согласился Осипов.

Лицо его немного разгладилось, исчезла гневная морщина на переносице. А он ничего, оказывается, если приглядеться, вполне приятный мужчина. Особенно когда смотрит не поверх тебя, как обычно, а заинтересовано и в глаза.

— Полетели? — предложил Осипов и посадил мальчика на плечи.

— С тётей! — потребовал малыш, доверчиво протянул Лиле ладошку.

Лиля собиралась выпустить шары и вернуться к работе, Ксения обязательно выговорит ей за отсутствие, а уж если Ступенин не обнаружит её на рабочем месте, то сокращаться и увольняться можно будет уже сегодня. Но не откажешь же маленькому, с припухшими от слёз глазками, «Колумбу»?

Тёплая цепкая ручка обхватила её пальцы и они «полетели».

— Уууууу, папа, теперь сюда! Не хочу в лифт, мы по лестнице полетим! В коридор? в коридор, — радовался мальчик.

Забавную процессию встречали понимающими улыбками: на плечах мужчины мальчик, вокруг над их головами вьются и рвутся вверх красочные шарики, рядом Лиля с поднятой рукой, за которую крепко держится малыш.

— Почему он плакал? — спросила Лиля.

— Зуб болит. К врачу сгоняли, рот не открывает ни в какую, — вздохнул Осипов. — Чего только не обещал, нет и всё.

— Писать хочу, — сообщил воздухоплаватель.

— Я могу отвести, — предложила Лиля Осипову.

— Мы сами, — сказал Осипов.

В коридоре ребёнок доверил Лиле сторожить шары:

— Тётя, не уходи, — попросил он.

— Не уйду, — улыбнулась Лиля.

У двери мужского туалета, с охапкой воздушных шаров её и застал Ступенин.

— Лукошина, что за представление? Это кого мы так празднично встречаем? — брови Юры удивлённо поползли вверх.

— Нас, — сообщил Осипов, пропуская перед собой сына. — Пошли, Саныч, в кабинет. Я передумал, принимаю твои условия.

Глава 23

В кабинет пришли дружной компанией: Осипов с Юрой, Лиля с шарами и мальчик, который так и не отпустил её руку. Пока боссы подписывали бумаги и обсуждали условия, Лиля с ребёнком устроились на диване у стены. Шустрая секретарша принесла малышу молока и тарелочку с печеньем, вызвала Ксению. Та, увидев висящие под потолком шары, на секунду остановилась, но быстро взяла себя в руки. Раскрыла перед Осиповым папки, достала документы.

— Как тебя зовут? — тихо спросила Лиля мальчугана.

— Петя. Мы ещё будем летать?

— Обязательно. Тебе с папой надо лететь к врачу. Он вылечит твой зуб и будет совсем не больно. Ты же смелый путешественник, правда? Настоящие колумбы не боятся открывать рот.

Петя намного подумал, кивнул:

— Я смелый. Я не боюсь открывать рот.

Осипов, оказывается, он прислушивался к разговору, повернулся к ним:

— Никак уговорила? Петька, точно не будешь кусаться?

Мальчик шмыгнул носом:

— Не буду. А ты купишь нам с тётей ещё шариков? Много-много? Я зелёных хочу.

— Вагон куплю. Нет, состав.

Осипов встал, подхватил сына на руки:

— Пошли, Колумб, пока не передумал, а то опять будешь ночью орать. Саныч, работники у тебя — огонь. Переманить, что ли? — он подмигнул Лиле.

— Спасибо. Мы свои кадры бережём и никому не отдаём, — ответил Юра.

Ага, не отдаём, только сокращаем и увольняем! Может, в самом деле попроситься к Осипову на работу? Во всяком случае это шанс, лучше, чем продавец, повар и пекарь. Хотя… Клиенты не раз приглашали её к себе, иногда обещая золотые горы, иногда пошловато намекая на головокружительный карьерный рост. Лиля вежливо отказывалась. Звать-то они зовут, только будет ли на новом месте так же комфортно, как на старом? С БигБоссом она была уверена в завтрашнем дне и в том, что её карьера не зависит от стильного, покрытого белой кожей дивана в кабинете шефа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда за клиентом закрылась дверь, Ксения радостно вздохнула:

— Юрий Александрович, получилось! Я сразу подумала, что отвлечь ребёнка шариками — отличная идея. Вовремя я Лукошину с ними послала.

— Молодец, — похвалил её Ступенин. — Ксения, задержитесь. Лукошина свободна. Я уж думал, Осипов сейчас её с собой к стоматологу повезёт.

— Ради такого клиента, как Осипов, можно куда угодно поехать, — засмеялась Ксения.

— Только с моего позволения, — строго перебил её Юрий.

Лиля вернулась к себе, села за стол и уставилась в монитор. Как реагировать на наглую выходку начальницы? Сделать вид, что ничего не произошло, или сказать, что она думает по этому поводу? Ладно, потом решит, сейчас в самом деле надо работать.

Когда Ксения вернулась, Лиля была полностью погружена в таблицу. Программа, которой одновременно пользовался чуть ли не весь офис, то и дело зависала и долго думала над каждой операцией. Чем в регистратуре занимается Ксения, Лиля не интересовалась, пока вдруг оттуда не раздался победный вопль.

— О-ля-ля! — закричала Ксения. — Все сюда, сейчас покажу кое-что интересное!

Она трясла телефоном и чуть ли не подпрыгивала от возбуждения.

Коллектив ринулся в регистратуру. Ксения тыкала пальцем в телефон, листая изображения.

— Лилька, ты что ли? — поразился Паша.

— Это Ступенин или у меня глюки? — не верил своим глазам Женя.

Соня достала свой телефон, раскрыла инстаграм, чтобы лично убедиться в подлинности фотографий. Страшная тайна открылась.

— Не ожидала от тебя, — горько вздохнула Екатерина Васильевна. — Лиля, зачем интриги плести, не могла сразу сказать?

— Не могла, конечно. Он же сделал вид, что меня не знает, а мне что оставалось? Броситься к нему на шею и кричать, что мы знакомы?

— Скажи честно, у вас отношения были? — допытывалась Ксения.

— Да почему сразу отношения? — возмутилась Лиля.

— Молодой мужчина и молодая женщина, на море, на отдыхе — тут всё понятно, курортный роман, — заметила Тамара Ильинична.

— Не было никакого романа, — оправдывалась Лиля.

— Да ладно, чё ты нас лечишь? — засмеялся Паша. — Ступенин мужик видный, ты тоже красотка, и по фоткам понятно, что везде вместе. Вон, даже с моста за компанию прыгали.

— Мы гуляли вместе, общались, но больше ничего не было. Паша, не надо всех по себе судить!

— Как же, не было, мы тебе верим! — сказал Женя. — Совсем не было! Потом он сюда приехал и ты все наши офисные секреты ему выложила. Упс! То есть вы и сейчас встречаетесь? Выходит, он из-за тебя сюда заявился, как я сразу не понял.

— Лилька, у тебя роман с шефом? — охнула Соня.

— Как я сразу не догадалась! — всплеснула руками Екатерина Васильевна. — Вы оба специально нам головы заморочили!

— То есть ты, Лукошкина, теперь как разведчик в тылу врага? — уточнила Ксения. — Обо всём доносишь шефу?

Лиля не выдержала. Вскочила, пнула в сторону кресло:

— Ничего я не доношу, не надо на меня наговаривать! Про решётку и архив я ему ещё на отдыхе рассказала, я же не знала, что он к нам антикризисным менеджером приедет! Подумаешь, поболтала со столичным знакомым, отпуск закончился, и разлетелись в разные стороны, забыли друг друга.

Лиля, растирая по лицу слёзы, выскочила из кабинета.

Юра

Юра дал распоряжения секретарше, выслушал доклады начальников отделов и, наконец, остался один. Ослабил узел галстука, откинулся в кресле, перестал следить за лицом. Демонстрировать своё плохое настроение коллегам — признак непрофессионализма. Подчинённые должны быть абсолютно уверены, что у руководителя всё идёт по заранее намеченному плану. Даже если оно, это самое руководство, вчера вечером получило неопровержимые доказательства своей тупости. Где и что он упустил? Почему уже практически законченное дело развалилось, и клиент сорвался, как скользкий окунь с крючка неумелого рыболова?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})