Возрождение тьмы - Дьяченко Нина

– Расскажу и ей, когда она проснется.

– А сейчас, я тебя умоляю - давай спать! - взмолился эльф, демонстративно накрываясь одеялом. - Утро вечера мудренее, - он широко зевнул и заснул почти сразу.

Утро выдалось шикарным и сказочным, как многослойный торт, залитый кремом: слой синего неба, белых облаков и кровавого повидла алого восхода.

Варна, сделав вид, что умывается очень долго - на самом деле наспех ополоснувшись - осторожно прокралась к полуприкрытой двери, ведущей в спальню. Ей очень хотелось услышать, о чём будут говорить эльфы, пока её нет. Она стояла, прислонившись спиной к стене, и слушала, стиснув пальцами дверную ручку.

… - Ты сам рассказывал мне, что Том чувствует пришествие нового зла. Я хочу увидеть это зло во плоти! - Голос Мириль повысился. - Возможно, мы ещё успеем уничтожить его, пока оно не обрело всей своей страшной силы, которая накапливалась веками! Мне также понадобится кровь Варны, это облегчит мне возможность творить чары и ощущать тайные голоса этого мира. Я должна лучше услышать помыслы Богов!

– Ты просто хочешь её использовать, - в голосе Эльве прозвучала обида. - Не потому ли, что ты считаешь её ничтожной? Многие эльфы грешат этим, считая людей своими рабами.

Мириль зло ухмыльнулась:

– Да, я считаю их ошибкой Верховного божества. Люди больше всего склонны ко злу после орков! Разве не почти все они кинулись служить Моргульту, стоило ему только поманить?

– Не все.

– Я и не утверждаю, что все! Но многие, очень многие! К тому же человеческие племена не умеют жить в мире. Они постоянно нападают друг на друга, изобретая различные поводы! Даже в наше благословенное время не утихают войны на восточной границе, да и Мор не дремлет! Бывшее царство Моргульта никогда не было спокойным местом. И даже сейчас невольно притягивает зло! Всё зло, которое осталось. А осталось его немало - чтобы там не думали светлые маги и наши друзья гномы! Гномы вообще кроме своих задниц ничего не видят, потому что большую часть жизни проводят на четвереньках, под землёй! Орки истреблены отнюдь не все… как и тролли. Вот о драконах, слава Этулин, давно уже ничего не слышно. Хотя это не исключает того, что какое-то их количество уцелело после Великой битвы и отсиживается высоко в горах, куда никто не может забраться. В горах - и на вершинах, и внутри, до сих пор полно всякой дряни. Нечисти. Только люди, да и мы, эльфы, и гномы, кстати, тоже, почему-то постоянно пытаются об этом забыть. Как говориться: с глаз долой, из сердца - вон! - сердито выговаривала она ему, как нашкодившему мальчишке. - А вы с принцем, то есть, уже королём, только и умеете, что играть в игры! Союз Трёх! - сардонически произнесла она, кривляясь. - Мальчишеские забавы - ничего больше! Да и светлые маги больше о своих животах и земельных участках беспокоятся, чем о добре… и зле!

– Да ты просто хранительница мира, подобная Гэлле, матери нашей полубогини Аэлевры, - воскликнул Эльве, любуясь ею, хоть и с некоторой долей насмешки. - Но не только люди способны на подлость и войны! Вспомни, что иногда устраивали мы, эльфы, ради драгоценностей и того же золота! И нас побеждает гордыня! Мы иногда устраиваем такую резню между своими, что ничуть не отличаемся от тех же людей, или… гномов, когда они дерутся из-за золота. Но почему-то мы отчётливее видим чужие недостатки, чем свои. Так проще и удобнее жить, наверное! - язвительно добавил он. Лицо его покраснело от гнева.

– Я и не говорю, что презираю Варну, - Мириль нетерпеливо дёрнула плечом. - Лучше помоги мне в плетении сети! Кстати, твоя драгоценная Варна подслушивает нас. Заходи, девочка, заходи. Ты всё равно не сможешь от нас убежать, - приветливый голосок Мириль стал для неё ударом ножом по горлу. Варна ощутила, что её тело онемело. Эльве - впрочем, с сочувствующим лицом - вышел к ней, поднял на руки и положил на кровать. Последним, что видела девушка, были лица двух прекрасных эльфов. Только теперь ей хотелось в них плюнуть.

… Варна падала во тьму. И приземлилась на краю какой-то отдалённой деревушки. Западная граница села почти касалась лесов волшебных, одушевлённых деревьев, которые ненавидели людей из-за огня и острых топоров. Люди и живые деревья поддерживали нейтралитет, хотя людям нужны были дрова и лес для домов. Эвенты в обмен за нетронутые леса подарили им прочный камень для построек и уголь для отопления жилищ - и все были счастливы. Также эвенты отдавали им старые, высохшие деревья и упавшие сучья. К тому же, сами жители этой деревеньки научились любить лес и почитать его, вместе с его божествами, эвентами.

Варна ощутила пустоту и заброшенность этого селения, наверняка лишь иногда посещаемого путниками. Больше всего в деревеньке было разбойников. Самые знатные и богатые люди в деревне были бывшими разбойниками. Варна знала всё это, словно прочла историю этого поселения на бумаге. Узнала она и про самого сильного и безжалостного разбойника Джора Дэррила, который пленил эльфийскую деву из лесных эльфов, Арриль и прожил с ней до старости, а потом отпустил в родные леса. Правда, Арриль сумела выкрасть у беспомощного старца собственного сына, Дана Аррильского. Эта история коснулась её мыслей, как чья-то настойчивая рука, хотя Варна ощущала, что ищет не это, а нечто более важное. Она словно пролетала над деревней, впитывая её всю. Варна не знала, что - или кого - конкретно ищет, но чуяла, что узнает, как только увидит.

И, наконец - опушка леса. На поляне играют дети, а старик поит их молоком от небольшого стада коров. А за ними, сидя на корточках, наблюдает прекрасная дева в темно-зеленом платье. Её чёрные волосы колышутся от ветра, а кожа вобрала тёрпкие и свежие ароматы лета. Старик в рваной куртке, обшитой старым, облезлым мехом, подносит и ей деревянную кружку со свежим молоком. Она улыбается, треплет его по плечу и пьёт. А он смотрит на неё… как на самое прекрасное существо в мире, широко раскрыв глаза и глупо улыбаясь.

Варна пытается разглядеть черты её лица, но не может, словно они - густой туман, который постоянно меняет свои очертания, заманивая путника в трясину… Её глаза пронзали насквозь, как острый клинок. Чёрные, чёрные, как ночь, но без звёздного блеска. Глаза и волосы одинаково черны, а кожа белоснежная, как утро. Фигура стройная, совершенная, невообразимо изящная.

"Эльф", - уверенно подумала Варна. "Дева-эльф". "Но почему мне кажется, что её красота источает сияние более яркое, более понизительное, чем все драгоценные камни нашего мира под солнцем? Я же не вижу её лица!… Но я каким-то образом чувствую его совершенную, неземную красоту".

Загадка колеблющихся, постоянно меняющихся чёрт её лица, словно постоянное движение морских волн, начинает волновать Варну, она пытается подлететь ближе, всмотреться в лицо незнакомки.