Колдовское зелье - Терри Брукс

Наконец Мистая пришла к выводу, что останется на некоторое время в Бездонной Пропасти. Настолько, чтобы выяснить, что же произойдет дальше. В конце концов она ведь может уйти в любое время, Ночная Мгла так сказала. Может уйти, когда захочет, если согласится заплатить за это прекращением учебы.

Да, пожалуй, она задержится здесь подольше.

Мистая вновь вспомнила о Стойсвисте. Мать-Земля обещала, что болотный щенок всегда будет с ней. А так ли это? Ему не требуется ни пищи, ни воды. Чтобы он оставался всегда с ней, Мистае всего лишь нужно раз в день звать его по имени.

Девочка в ужасе прикрыла рот ладошкой. Она забыла сегодня это сделать! Ни разу не позвала щенка. Даже подумать об этом забыла!

Мистая собралась было окликнуть Стойсвиста и остановилась. Ночная Мгла не знает о болотном щенке. Как она отреагирует? Отошлет Стойсвиста прочь? И Мистаю вместе с ним?

Девочка сжала губы. Что же, не имеет значения, если щенка здесь нет. Однако стоит это выяснить, прежде чем беспокоиться о реакции Ночной Мглы.

— Стойсвист, — едва слышно позвала Мистая. Рядом с ней мгновенно возник болотный щенок и уставился из темноты на девочку своими огромными мудрыми глазами. Изумившись, Мистая потянулась было к нему, но тут же отдернула руку. “Никогда не пытайся коснуться болотного щенка, — предупредила Мать-Земля. — Никогда”.

— Привет, малыш, — улыбнувшись прошептала Мистая.

Стойсвист в ответ вильнул своим странным хвостом.

— Ты звала меня, Мистая? — раздался из темноты голос Ночной Мглы. Девочка резко подняла голову. Внезапно возникшая из Бездонной Пропасти ведьма склонилась к девочке. — Ты что-то сказала?

Мистая моргнула и глянула на Стойсвиста. Болотный щенок исчез.

— Да нет. Должно быть, я разговаривала во сне.

— Что ж, тогда спокойной ночи. Ведьма растворилась во тьме.

— Спокойной ночи, — пробормотала Мистая. Глубоко вдохнув, она медленно выдохнула и снова поискала глазами Стойсвиста. Тот опять сидел на том же месте, материализовавшись из ниоткуда. Некоторое время девочка с улыбкой смотрела на занятное существо, затем глаза ее закрылись, и она погрузилась в глубокий сон.

Глава 7. КАЛЕЙДОСКОП

В то самое мгновение, как волшебный огонь Ночной Мглы коснулся советника и Абернети, Заземелье исчезло и время остановилось. Мягкий матовый свет обволок Абернети, и он полностью потерял советника из виду. Писец висел в световом коконе и полной тишине, не чувствуя абсолютно ничего. Абернети не понял, что с ним произошло. Он предположил, что мертв и так выглядит смерть, но не был уверен до конца. Абернети попытался пошевелиться, но тщетно. Попробовал разглядеть что-либо за пределами обволакивающего его светового кокона, но тоже не сумел. На самом деле писец вообще с трудом мог даже шевелить мозгами и не имел представления, дышит он или нет.

Свет вдруг внезапно сменился резким ветром и яркими красками, и Абернети вновь ощутил запахи и цвета окружающего мира. Озерный край исчез. И Абернети был твердо уверен, что находится вообще не в Заземелье. Он сидел на травяной лужайке, окружавшей большой каменный бассейн. Из фонтана посреди бассейна били вверх струи воды, разлетавшиеся в разные стороны мелкими брызгами, в которых играла радуга. На лужайке и на краю фонтана сидели люди, в самом фонтане играли дети, залезая в чашу, прыгая вниз, бегая туда-сюда под струями воды и хохоча. Стоял теплый солнечный летний день.

Абернети огляделся. Кругом было полно людей. Судя по всему, сегодня какой-то праздник, и все веселились. На дорожке работала пара жонглеров и вышагивал на ходулях красочно одетый клоун. Возле столика разрисовывали красками личико маленького мальчика. Одна из окружавших фонтан дорожек была заставлена лотками, на которых торговали сувенирами и изделиями ручной работы: хрустальными кубиками, резными фигурками, металлическими статуэтками и различной одеждой, на других дорожках продавали еду и питье. Повсюду висела реклама продаваемой продукции. Абернети не нашел ни одного знакомого названия.

Но буквы были знакомы. Если он не в Заземелье, то и не должен знать местного алфавита, верно?

Первой мыслью писца было: “Где я?»

Второй: “Почему я не умер?»

Рядом с писцом стоял какой-то мужчина с длинными черными волосами и бородой, усыпанной чем-то пурпурным, и женщина с множеством косичек с вплетенными в них крошечными колокольчиками. У обоих в ушах серьги и золотые цепочки на шее, оба одеты в одинаковые рубахи с розами на груди. Они изумленно смотрели на Абернети.

— Эй, мужик, это было что-то! — заявил мужчина тоном, преисполненным глубокого уважения. — Как ты это делаешь?

— Это что, какой-то фокус? — спросила женщина с косичками.

Абернети никак не мог взять в толк, о чем это они. Но прекрасно понимал их речь, что изумило его не меньше, чем то, что он сумел прочитать надписи. Отовсюду вперемешку со смехом и веселым гамом доносилась музыка. Пешеходные дорожки шли вдоль больших каменных зданий и павильонов, битком набитых людьми. Дома казались незнакомыми и в то же время знакомыми. Музыка — самая разная и совершенно неузнаваемая. Громкая и нестройная. Одна группа музыкантов расположилась на эстраде, воздвигнутой в павильоне по ту сторону фонтана. Исполняемая ими мелодия, казалось, льется непосредственно из воздуха. На каждом углу висели флажки и транспаранты. Люди танцевали и пели. Везде кипела жизнь.

— Эй, это ведь не все, что ты можешь, верно? — спросил мужчина с пурпурной бородой.

— Давай, изобрази еще что-нибудь! — воскликнула его спутница.

Абернети улыбнулся и пожал плечами, желая, чтобы они поскорей ушли. Что здесь вообще происходит? Во всяком случае, он явно не умер. Так что же с ним приключилось? Он ощупал себя в поисках возможных ран. Вроде бы все на месте. Две руки, две ноги, туловище, пальцы на руках и ногах — он мог пошевелить ими в сапогах. Все цело. Абернети провел пальцами по волосам, отбросив их назад со лба, потер подбородок. Да, не мешало бы привести шерсть в порядок… Писец поправил очки. Кажется, с ним все в порядке.

Обернувшись, он оказался нос к носу с советником Тьюсом. Чародей уставился на него во все глаза. Смотрел так, будто видел впервые в жизни.

— С вами все в порядке, советник Тьюс? — обеспокоенно спросил Абернети. — Что, скажите на милость, происходит?

Тьюс открыл рот, но не издал ни звука. Абернети немедленно вышел из себя:

— Да что с вами, волшебник? Ведьмины чары лишили вас дара речи? Прекратите так на меня смотреть!

Советник взмахнул рукой, будто отмахиваясь от привидения.

— Абернети, это вы? — с недоверием спросил он.