Трагедия линкора «Шарнхорст». Хроника последнего похода - Фриц-Отто Буш

Адмирал вскочил на ноги:

– Превосходно; отличная работа радиолокатора. Флаг-адъютант, передайте наши собственные координаты всем кораблям!

– Да, сэр, – послышался из темноты голос флаг-адъютанта.

Точно через двадцать минут, в 16.37, эсминцы сопровождения получили приказ занять наиболее выгодную позицию для торпедной атаки отдельными подразделениями (дивизион предварительно был разделен на подразделения, которые шли по разные стороны от линкора «Дюк-оф-Йорк»). В это же время пришло сообщение, что радиолокатор обнаружил «Белфаст», преследовавший по пятам «Шарнхорст».

Пятью минутами раньше радиолокатор управления огнем линкора «Дюк-оф-Йорк» обнаружил «Шарнхорст» на расстоянии в 29 700 ярдов.

Сэр Брюс дал дальнейшие распоряжения флаг-адьютанту и попросил капитана флагмана подойти ближе, чтобы с ним можно было связаться при помощи рупора. Когда капитан Расселл доложил о себе, адмирал уже стоял с рупором:

– Через две минуты Соединение-2 повернет на 8°, Расселл. Тогда вы сможете использовать тяжелые орудия по этому медведю.

В 16.47 «Белфаст» начал обстрел осветительными снарядами, минутой позже, в 16.48, «Дюк-оф-Йорк» тоже открыл огонь, а в 16.50 первый тяжелый залп с грохотом вылетел из десяти 14-дюймовых орудий английского флагмана. «Норфолк» и «Белфаст» открыли огонь несколько позже. Первоначальное расстояние было 12 000 ярдов.

Глава 14

«Шарнхорст» под огнем

Стоящий у своего контрольного поста старшина Гёдде сосредоточенно вглядывался в даль, когда внезапно услышал, что доклады радиолокационных станций принесли новую информацию. Он оторвал глаза от линз и внимательно вслушался в то, что говорилось в наушниках. Что это? С кормового радиолокатора, который постоянно фиксировал присутствие английского корабля сзади, внезапно пришло сообщение о новой цели по правому борту. И теперь, по приказу капитана, докладывались дальность и пеленг этой новой цели. Старшина внезапно вспомнил сообщение капитана, объявленное всем постам в 11.30, что вражеское соединение находится в 240 километрах. Гёдде обдумал это. Тремя часами раньше «Шарнхорст» повернул на свой прежний юго-восточный курс; перед этим он второй раз перестреливался с эскадрой крейсеров. Какой должна быть скорость этого нового соединения? От 28 до 30 узлов, подумал Гёдде. Это означало, что за три часа корабли должны пройти максимум 140 километров. Но это соединение, по всей видимости, постоянно получало доклады о скорости, курсе и положении «Шарнхорста» с преследующего крейсера. Отсюда Гёдде заключил, что противник способен перехватить их на обратном пути. Эта боевая группа, должно быть, готова к сражению.

Внезапно на корабле раздался пронзительный сигнал тревоги.

Это было в 16.00.

В 4-й башне левого борта с двумя 5,9-дюймовыми орудиями Штрётер услышал, как сигнальщик зачитывает сообщение капитана:

– От капитана всем постам! Мы еще не вышли из моря! Усилить наблюдение! Как вы все знаете, с полудня нас преследует корабль, и мы не можем от него оторваться. Радиолокатор только что обнаружил цели по правому борту. Будьте внимательны; поддерживайте состояние боевой готовности. Мы можем быть атакованы в любой момент.

Матросы в башне напряженно вслушивались в сообщение. Могут это быть вражеские силы? Раздались голоса:

– Откуда они идут? Что это за корабли?

Старшина объяснил:

– Это подразделения, о которых докладывали утром, парни, те самые, о которых сообщили самолеты. Об этом уже объявлялось.

– Дело принимает серьезный оборот, – произнес один из моряков.

На короткое время наступила тишина. Ее прервал сигнальщик, повторив полученное от старшего артиллериста сообщение:

– Силуэты впереди!

И немедленно после этого:

– Всем постам: мы поворачиваем на восток!

Сильно накренившись, «Шарнхорст» повернулся, увеличивая скорость, после чего снова начал ритмично покачиваться с носа на корму, поскольку на этот раз корабль шел по течению.

Сигнальщик передал по корабельной связи еще одно сообщение от начальника артиллерии:

– Противник открыл огонь в правый борт. Зенитные расчеты должны отправиться ниже палубы. На палубе должен остаться только основной состав.

Внезапно вблизи корабля начали разрываться снаряды. Залп следовал за залпом. Гёдде увидел гигантские столбы воды в 90 – 130 метрах от левого борта – должно быть, в воду упали снаряды большого калибра. Затем, когда линкор еще продолжал поворачиваться, открыли огонь его собственные орудия. Гёдде услышал, как второй артиллерист, капитан-лейтенант Витинг, приказал одиночному орудию малого калибра на правом борту стрелять между залпами осветительными снарядами – по всей видимости, для того, чтобы по дальномеру можно было определить расстояние до противника. Гёдде услышал разговор между начальником артиллерии и вторым артиллеристом по телефонной связи. Начальник артиллерии считал неразумным отвлекаться на осветительные снаряды и тем самым ослаблять защитный огонь. Второй артиллерист в соответствии с этим прекратил стрельбу, выполнил его приказания, и орудия, в которых уже зарядили эти снаряды, были немедленно разряжены.

Разрывы от вражеских залпов теперь оставались далеко позади корабля.

Гёдде с тревогой искал противника по левому борту. Но ничего не было видно, кроме поблескивающих белых столбов воды, которые вырастали в море в форме колокольни при каждом падении снаряда. Они появлялись из воды подобно белым призракам с хвостом из белых нитей, стояли неподвижно какое-то время, а потом низвергались огромным водопадом. Немецкий корабль вел постоянный огонь из всех трехорудийных башен. В 16.55 14-дюймовый снаряд попал в правый борт у башни «А», и его разрыв бросил Гёдде на палубу. От боли и удушающего дыма лиддита он лежал несколько секунд, жадно хватая ртом воздух, на деревянной решетке своей маленькой платформы, не способный пошевелиться. Именно в это время появился капитан. Линзы его оптического аппарата на время стали бесполезными из-за дыма – их требовалось прочистить какому-нибудь матросу, которого можно было прислать на мостик снизу. Капитан Хинтце увидел контуженного старшину и помог ему подняться на ноги:

– Вы ранены, Гёдде?

Старшина пришел в себя:

– Нет, герр капитан, только контужен. Капитан показал на аппарат:

– Оставайтесь на своем посту. Мы не можем противнику дать себя застигнуть с этой стороны.

Башню «А» заклинило, и ее орудия больше нельзя было наводить на цель. Вскоре после первого попадания в центральную часть корабля ударил второй снаряд.

Позднее, когда артиллерийский телефон Гёдде снова заработал, старшина услышал доклад с одного из постов старшему артиллеристу:

– Башня «А» больше не отвечает. Огонь и дым вокруг не дают войти.

Это означало, что башня совершенно вышла из строя и оборона «Шарнхорста» лишилась трех 11-дюймовых орудий. Оставшиеся шесть тяжелых 11-дюймовых орудий тем временем ускорили свои залпы, стреляя на 15—18 километров. Было видно, что снаряды регулярно попадают в противника. Артиллерийская дуэль длилась примерно двадцать минут и велась обеими сторонами крайне ожесточенно. На протяжении этого времени над «Шарнхорстом» постоянно вспыхивали осветительные снаряды. Опускаясь, они освещали корабли на протяжении нескольких минут, подобно множеству огромных прожекторов, показывая все с обнажающей, безжалостной ясностью; могучее великолепие линкора подчеркивалось вспышками его собственных залпов. Весь корабль от мостика до формарса, мачт и труб был словно окрашен в нереальный кроваво-красный цвет. Дым и запах кордита следовали за кораблем, поскольку ветер был почти попутным. Порой дым совершенно закрывал противника. Сквозь ураган выстрелов немецких орудий можно было слышать свист летящих выше корабля снарядов и их глухие взрывы в море. Те же снаряды, что находили свою цель, заставляли линкор вздрагивать от носа до самой кормы.

Старшина Гёдде заключил из приказов артиллеристов, что дистанция увеличивается, в то время как огонь немецких и английских орудий значительно ослаб. «Шарнхорст» быстро шел на восток, и, казалось, его скорость становилась еще больше. Интервалы между залпами увеличивались, видимость понемногу улучшалась.

В 16.50 по системе корабельной связи в 4-й башне услышали объявление капитана:

– От капитана всем постам. Тяжелые вражеские корабли повернули прочь, они не могут соревноваться с нами в скорости. – Затем, после долгой паузы, капитан добавил: – «Шарнхорст» снова себя показал.

На протяжении некоторого времени матросы в башне могли слышать, как продолжают стрелять орудия «Шарнхорста».

– Наконец-то! – прокомментировал какой-то голос из глубины башни. – На этот раз мы сделали это!

Но экипаж «Шарнхорста» еще не знал, что это было лишь предупреждение, и то, что матросы на корабле этого пока не понимали, было, возможно, благословением для них.