Паладины звездной империи. Ч. 1 - Оковы для медведя - Александр Абердин

— Да, что же это такое? Крейсер-адмирал Дефейран, приказываю подготовить к таранной атаке крейсер «Эйгениор»!

Космос-адмирал Невский поспешил возразить:

— Левейдар, а может быть хватит? Хотя ребята на «Славе» и устали, поверь, они вполне могут отражать твои атаки ещё две недели. Боекомплект израсходован всего на треть, но вторую таранную атаку они будут останавливать уже термоядерными снарядами. Они, конечно, не такие мощные, но пять мегатонн это тоже немало. Поверь, будь это настоящий бой в обороне, они уже раздолбали бы весь твой отряд. Поэтому давай заканчивать. Всё, чего вам удалось добиться, это немного подпалить борт моему крейсеру обороны, но лишь потому, что ты, старый чёрт, жутко догадливый. Если стрелять из твоих новых турбопушек через линзу термоядерного взрыва, энергия плазменного пучка увеличивается впятеро. К счастью один парень вышел телепортом на борт вместе с четырьмя роботами, точнее он вынес их туда вместе с пластырем, и они залатали дыру. Правда, лейтенант Новиков чуть не сварился заживо под потоками жесткого излучения, но с ним всё в порядке, через пару часов он выйдет из лазарета.

— Что? — закричал ещё громче ардиец — Прекратить огонь! — после чего потрясённо добавил — Борис, ты старое, злобное чудовище. Как ты посмел послать своих парней и девушек на это задание?

Космос-адмирал Невский устало махнул рукой на экране:

— Левейдар, это же белорусы, самые стойкие люди во всей галактике, а крейсер «Слава» их дом и они не могли допустить, чтобы твои черти его спалили. Ничего, он сейчас отправится на Любовь и там встанет на модернизацию. Зато этот бой дал нам огромное количество таких новых данных, что мы мало того, что сделаем свои крейсера втрое более живучими, так ещё и сконструируем плазменную турбопушку совершенно новой конструкции, под выстрел которой я уже сейчас никому не советую попадать.

Губы космос-адмирала Левейдара Дарен Танира тронула улыбка, он тоже вяло махнул рукой и сказал:

— Борис, я предлагаю хорошо выспаться, после чего мы поговорим. Представь мне списки всех, кто находился на борту крейсера «Слава», вплоть до самого последнего робота, я их всех награжу за мужество и стойкость самыми высокими боевыми наградами военного космофлота Ардии. Сам крейсер, а также лейтенанта Новикова и его роботов, я представлю к высшей награде, «Бриллиантовой Звезде Героя Маураны». Передай мне также списки личного состава крейсера «Оливер Кромвель», его командир и космолётчики получат награды за боевые заслуги. Всё, Борис, я смертельно устал за эту неделю.

Через двое суток между двумя командующими флотами состоялся разговор, в ходе которого Борис Невский спросил:

— Леви, похоже, что твои ребята отправляются в космос вовсе не для того, чтобы завоёвывать что-то для Ардии, а для того, чтобы защищать Маурану, это так или я ошибаюсь?

— Только так и никак по другому, Боря, — простодушно ответил ардиец, — только мы, арши, налтиарцы и ещё кассамцы, а теперь, как я понимаю, вы, славийские военные космолётчики, отправляетесь в Дальний космос именно ради этого. Поэтому я и решил наградить вас, как союзников в грядущей войне с врагами извне. Ардия? Да, это наша Родина, но кроме неё есть ещё и Маурана и она важнее. А Ардия с её президентом мне даже не указчик. Она просто обеспечивает меня всем необходимым для отражении атаки внешнего врага.

Адмирал Невский улыбнулся:

— Леви, ты получишь не только корабли из максимеров новейших марок, но и новые турбопушки, хотя как раз для меня приказ нашего Верховного главнокомандующего высший закон. Сегодня утром у меня состоялся разговор с нашим Чкаловым и он сказал, чтобы я брал тебя в охапку и тащил на Любовь. Там ты увидишь все наши новейшие разработки и хотя военно-политический договор с Ардией вряд ли будет когда-либо подписан, его заключат между собой в полном объёме два космофлота, мой и твой. А ты, как я прочитал это в твоей голове, будешь командовать им даже после своей смерти, оставив после себя своё доверенное лицо и целую кучу директив на все случаи жизни. Представь себе, я намерен поступить точно так же. А ещё всех твоих космолётчиков и космодесантников ждёт самый страшный из всех военных полигонов Славии, расположенный на одном из приполярных островов. Там мы вытряхнем из вас всё то, чем изуродовал ардийцев прогресс, и сделаем такими же титанами, как парни вроде Алёши Новикова. Ты пойдёшь на это?

— Разумеется, Борис, — ответил ардиец, — иначе мои офицеры однажды придут в мою каюту на «Меганатре» и вышвырнут меня не только из неё, но из космофлота. К тому же Гейнуор доложил мне обо всём первому и хотя ему это не очень нравится, сказал, что только так Ардия может остановить своё сползание в каменный век. Жаль, что у него не хватает ума понять, кто вы такие на самом деле, но на Ардии всю политику вершит он, а я всего лишь охраняю покой Маураны. Зато мы, военные космолётчики Ардии, не видим политиков даже в упор, Боря. У нас своя собственная политика, но только в космосе.

Глава пятая

Тревога и боль Проклятых городов

Вадим Панов жил под именем Мануэля Васкеза в Ченнаи, бывшем Мадрасе, вот уже двадцать три года. Он был резидентом славийской разведки в этом городе. Проклятом городе, как говорили сейчас все его жители. Ченнаи был одним из самых больших по площади городов Индии и в нём находились чуть ли не самые большие трущобы в мире. Когда двадцать шесть лет назад началась колонизация Декана, то туда было решено отправить практически всё население, кроме самых богатых индусов и тамилов, Ченнаи и расположенного рядом Тируватиюра, а оба города снести практически полностью и построить на их месте индийский Лас-Вегас. Уже тогда было решено построить семь городов для весёлой жизни и развлечений, чтобы переселить туда все отбросы общества и работа закипела. Поначалу Максим Первенцев и «Комитет Триста Сорок» не обращали на это никакого внимания, но потом всё же решили направить во все города разведчиков.

Вадим Панов перебрался туда из Мехико. На его глазах этот город превратился из крупнейшего центра развлечений в огромнейшее гетто, в котором жило уже сорок два миллиона человек, население довольно большой европейской страны. За каких-то десять лет в Ченнаи были отправлены практически все люди, которые не вписывались в ту общественную систему, которую выстраивала Мадлен Захриди и её муж Джулай Энсон. Их всех называли в прессе нежелательными элементами, а попросту отбросами общества. Этой чести удостоились даже мелкие воришки, хакеры и просто хулиганы, не говоря уже о представителях криминального мира, проститутках, геях, лесбиянках и завсегдатаев казино. Потом к ним присоединились ещё и инакомыслящие граждане вплоть до университетских профессоров и если раньше вся эта публика веселилась, то уже десять лет назад стала всерьёз задумываться о своём будущем.