Безальтернативная реальность - Филипп Улановский

– И при подлете к Земле наш корабль будет уничтожен залповым ударом ядерных боеголовок противоракетной обороны. А потом скажут народу – авария на завершающей стадии… – философски заметил Феликс.

– А мы народу сообщим о нашем намерении заранее! – это сказал Самвел.

– По тахионному каналу? Так он только у КГБ и властей! Народ и не узнает о твоих планах! Или – предложил бы еще лучший вариант – по интернету, в расчете, что «Запад нам поможет» и распространит твои идеи с помощью вражьих голосов? Ты что – изменник Родины? Враг? А творческая интеллигенция вообще плевала на тебя и твои революционные идеи! Для нее главное – сытно поесть! – это вновь отметился Феликс.

– Не знаю как вы, а я пойду в кабину пилотов, – заявил Петр.

– Тебя туда никто не пустит! – высказался Лайош.

– А я хитростью проникну… Скажу, что у меня – срочное дело к командиру.

– Какое еще срочное дело? Что ты там собираешься наврать? – иронически заметил Феликс.

– Эпидемия ящура… Или чего-нибудь еще пострашнее – ответил Петр.

– Эпидемия? После всех земных проверок и карантинов? Ну, ты знаешь… – заявил Вася Курочкин.

– Мясо, скажу, несвежее, – возразил Петр.

– Тоже мне, матрос с «Броненосца Потемкин»! – скривился Павел.

– Это мясо на протяжении двадцати лет перед нашим полетом Родина специально для нас под землёй в консервах сохраняла, народу не давала, а ты ещё называешь его несвежим? Очень аполитично выражаешься! Тебе не поверят и задержат до выяснения обстоятельств. Потом посадят в карцер. А затем переловят всех нас, – констатировал Дмитрий-старший.

– Надо достать оружие. Тогда мне сразу поверят, – парировал Петр.

– И ты так спокойно говоришь об оружии? Помни, товарищ Алёшин подслушивает! – напомнил Павел.

– Ничего он не услышит! Я полчаса назад выломал всю подслушивающую и подсматривающую аппаратуру из этой фальш-панели, – тоном, не терпящим возражений, произнес Петр.

– Да?! И не сработала сигнализация? – усомнился Миша «Толстый».

– Не сработала! Я ее тоже на хрен отключил!

– Странно, странно… Неужели, кроме Алешина, за нами здесь никто не следит? – озабоченно произнес Дмитрий-младший.

– Следят, да еще как! – ответил Феликс.

– Уж не Вы ли, товарищ Драгуновский? – иронически спросил Дмитрий-старший.

– Нет, не я! Операторы в рубке слежения и контроля! – ответил Феликс.

– Странно, очень странно… Тогда почему же с пункта слежения никого не прислали заменить испортившуюся аппаратуру? – с подозрением произнес Дмитрий-младший.

– Никого! Алешин сейчас спит, – ответил Петр.

– А где его команда? – спросил Павел.

– Плевал я на товарища Алёшина, его команду слежки и все их жучки! – ответил Петр.

– Слюны не хватит! Ладно, хрен с ними! А что ты, Петр, говорил об оружии? – спросил Феликс.

– Я знаю, как и где его достать! – заявил Дмитрий-младший.

– Где достать – знают все. В нашей опечатанной оружейной. Но там сидит такой неподкупный Цербер… – протянул Миша «Толстый».

– Не такой уж он и неподкупный, этот товарищ Иванов… – заметил вскользь Дмитрий-младший.

– Ты что-то знаешь о товарище Иване Ивановиче Иванове и не хочешь сообщить нам, своим товарищам? – спросил Дмитрий-старший.

– Забыли вы все, видно, поговорку: «Тамбовский волк – нам всем друг, товарищ и брат»? – отметился Вася Курочкин.

– При чем здесь тамбовский волк?!- удивился Мирослав, видимо, не очень хорошо знавший русские пословицы и поговорки.

– Давайте, товарищи, забудем это слово – «товарищ»… – сказал Самвел.

– И как тебя именовать сейчас – «господин», что ли? – смеясь, спросил Миша «Толстый».

– Да хотя бы просто – гражданин, – ответил Самвел.

– Прокурор на Земле к тебе так обратится, а мы здесь пока – товарищи! Что ты еще хочешь сказать? – вновь ответил Миша «Толстый».

– Товарищ кладовщик Иванов, оказывается, имеет тайную страстишку. Любит он в карты поиграть на деньги, – признался Дмитрий-младший.

– Поиграть – на деньги?! Здесь, на космическом корабле?! – в разговор вступила весьма удивленная Харью.

– А вы что, предполагали, что здесь одни ангелы собрались? Или считаете, что наши корабельные химики не синтезировали в своей лаборатории самые сильные наркотики, которые когда-либо попадались людям? – ответил ей Самвел.

– Наркотики? То-то я замечал, что у второго пилота товарища Огнева глаза в самом начале полета пару раз не так как надо смотрели…- произнес Павел.

– Ну, ты – наблюдательный, – восхищенно произнес Феликс.

– Или вы все думаете, на корабле нет тайного борделя? – продолжил Дмитрий-младший.

– Борделя? – изумилась Тамара.

– Да, настоящего публичного дома! Заработал он еще до вхождения в анабиоз, а на полную мощь развернулся в наши дни. И работают в этом публичном доме за деньги около 10 наших космонавток и даже двое «голубых», – признался Дмитрий-младший.

– Ты утверждаешь, что наши прекрасные девушки продают свое тело за деньги?! – удивился Самвел, поглядывая кавказским орлиным взглядом на представительниц тайного кружка.

– А ты хотел получить все бесплатно? На Западе поговаривают – слово «любовь» придумали русские, чтобы не платить женщине за секс с нею, – ответила Данута.

– А ты откуда знаешь, что говорят на Западе? Что, вражеские голоса слушаешь, да? – переспросил прекрасную полячку Петр.

– Откуда здесь вражеские голоса? – возразила представительница Карибати.

– Так мы же говорим не про «здесь», а про Землю… – произнесла Фатима.

Вася Курочкин, услышав про «голубых», очень заинтересовался этим:

– Так что, и пидеры у нас свои есть?

– Есть, есть, не волнуйся! Если хочешь воспользоваться их услугами, обратись к нашему профоргу, товарищу Венику! Он мигом тебе все устроит! – сообщил Дмитрий-младший.

– Так что же, Николай Петрович Веник работает у нас главным «бордельеро»? – удивился Дмитрий-старший.

– А то нет! И по совместительству – профоргом и завхозом…- доверительно проинформировал его младший тезка.

– С ума сойти! Космический бордель… – прошептала Ольга.

– И наркопритон! – отметила Харью.

– И маленькое Монте-Карло! – произнесла Таоляо Мичунг.

– А ты что, была там, что ли? – удивилась Тамара. – Бери выше! Целый Лас-Вегас!

– Значит, выходит, что мы несем с собой в дальний космос все пороки нашей планеты-прародительницы. Все, самое худшее, что было на Земле, мы, оказывается, взяли с собой… – отметился Павел.

– Я лично ничего такого с собой не брал! – ответил Вася.

А Петр добавил: «При чем здесь планета-прародительница?! Это всё было сотворено человеческим обществом, будь оно трижды неладно!»

– Так говоришь, будто сам ты – инопланетянин, или, по крайней мере, – дельфин… – смачно произнес Самвел, поглядывая на девушек.

– Я – человек, и поэтому не раз и не два ссужал товарища Иванова деньгами для игры в карты, – признался Петр.

– И ты, Петр? – удивился Дмитрий-младший.

– Деньги на космическом корабле? – спросил его старший тезка, повторяя интонацию, с которой на эту тему двумя минутами до того выразила свою мысль Харью.

– А что, ты думал, что здесь уже – коммунизм, и все деньги отменены? Не забывай, что среди поселенцев есть граждане республик, совсем недавно вступивших в Союз, пока не отвыкшие от денег… Здесь можно встретить и рубли, и иностранную валюту… – отметил Петр.

– А статья за спекуляцию?! – вставил свою фразу Гена Крокодилов, ранее только прислушивавшийся к разговору друзей.

– Кто же эту статью будет применять в космосе? Товарищ Чудилов? Или товарищ Алешин? И по отношению к кому – к гражданам, лишь недавно ставшим советскими людьми? – удивился Павел.

– Но товарищ Иванов – не из новой республики, а из Питера, – назидательно произнес Дмитрий-старший.

– Не Питера, а Ленинграда! Товарищ Иванов мне должен около 200 рублей. Одалживать то он одалживает, а вот возвращать – не любит и не умеет, – признался Дмитрий-младший.

– А у меня он одолжил сто пятьдесят, и тоже не вернул, – сознался Петр.

– Поэтому он вас двоих мигом заложит товарищу Алешину, если вы только заикнетесь об оружейной, – отметился Феликс.

– Да не буду я с ним на эту тему говорить! Я хорошо знаю, где он прячет ключи от оружейной каюты! – сообщил Дмитрий-младший.

– А опечатанная товарищем Алёшиным дверь тебя не останавливает? Как ты ее вскроешь? – спросил Павел.

– У меня есть оттиск печати товарища Алешина, – ответил Дмитрий-младший. – Я его сделал, когда товарищ Иванов валялся пьяный после очередного картежного проигрыша…

– Может, он притворялся пьяным, а на самом деле испытывал тебя? – выдвинул предположение Феликс.

– Нет, он действительно был бухим в дупель… – уточнил Дима-младший.

– Да… А почему у Иванова оказалась печать товарища Алешина? – с подозрением спросил Дима-старший.