Воспитание бабочек - Донато Карризи

Серена взглянула на задернутые шторы за спиной Луизы.

— Ладно, — произнесла она. — Расскажи мне, что произошло в последний вечер.

5

— Нам, воспитательницам, сложнее всего приходилось в первый и последний вечер каникул, — начала Луиза. — В первый день для девочек все было внове и они плохо засыпали. На седьмой день они, как правило, не хотели ложиться спать и колобродили допоздна.

Серена хорошо помнила, в каком радостном возбуждении была Аврора, когда говорила с ней вечером накануне трагедии.

— Поэтому в последний день мы старались сделать так, чтобы они выбились из сил и к отбою валились с ног от усталости.

— Праздник фей-бабочек, — припомнила Серена. Именно его она видела на рисунках одиннадцати выживших.

Луиза кивнула:

— Днем перед пожаром мы разделили между девочками задачи. Одна группа должна была позаботиться об угощении: Берта отвела их на кухню и велела приготовить пироги, канапе и попкорн. Другой группе поручили украсить зал: они вместе со мной сделали и развесили бумажные гирлянды. Флора научила их мастерить крылья бабочек из синего тюля и проволоки. Мы вместе выбрали, в какие игры будем играть и какую музыку слушать. Потом мы причесали их и вплели им в волосы серебряные нити.

Серена представила Аврору с крылышками феи-бабочки и блестящими светлыми кудряшками.

— Праздник с танцами и играми продлился пару часов. Как мы и планировали, около половины девятого девочки начали зевать, а к девяти все уже были в своих комнатах.

Серена сделала над собой усилие и спросила:

— Аврора выглядела счастливой?

— Я сама укладывала ее спать, и она без умолку говорила о празднике. Думаю, вернувшись домой, она бы рассказывала о нем еще несколько недель. По ее словам, он прошел «отпадно».

«Отпадно», — повторила про себя Серена.

— Аврора настояла на том, чтобы надеть крылья бабочки поверх ночнушки. Я сказала ей, что в них неудобно спать. Но она ответила, что хочет, чтобы ей приснилось, будто она фея.

Последняя фраза словно ударила Серену молотом по сердцу. Она представила, как горят тюлевые крылья. Но сдержала эмоции и не подала виду.

— После того как девочек уложили спать, Флора осталась наверху, чтобы за ними присматривать. А мы с Бертой ушли вниз прибраться и навести чистоту.

— Разве в шале не было другого персонала? — удивилась Серена.

— Уборщицы приезжали около шести утра, а после полудня уезжали. Шеф-повар, который готовил еду, никогда не задерживался после ужина. Всем остальным занимались мы.

— Значит, в ту ночь вы были там единственными взрослыми, — утвердительно произнесла Серена.

— Да. Комнаты двенадцати девочек — на втором и третьем этажах, — напомнила ей Луиза. — Комната Берты была на втором, а наша с Флорой — на третьем.

— Какой распорядок у вас был ночью?

— Примерно каждые два часа одна из нас вставала и обходила комнаты — проверяла, как спят девочки. Мы делали это по очереди.

Серена сочла, что за девочками тщательно присматривали. Как могло что-то пойти не так? Невероятно.

— Кто делал последний обход перед пожаром?

— Я, — призналась девушка.

Стало ясно, что своим долгим вступлением Луиза подводила именно к этому моменту. Серена слушала ее, стараясь не перебивать. Она знала, что девушке нужно время, чтобы найти в себе смелость рассказать остальное. И вот они добрались до сути.

— Когда у меня прозвенел будильник, было два часа ночи. Я встала, а Флора продолжала крепко спать на соседней кровати. — Вспоминая эти детали, Луиза казалась очень сосредоточенной. — Я надела халат и выглянула в окно: бушевала метель, все засыпало снегом — улицы, припаркованные машины. Я благодарила небеса за то, что сама в тепле, — я же не знала, что вскоре мы все окажемся на этом морозе, пытаясь спастись из огненного ада.

Серена почти слышала тишину, царившую в горном шале. Чувствовала то самое затишье перед бурей. Тем временем девушка продолжала свой рассказ:

— Я начала обычный обход и зашла во все комнаты. Чтобы не разбудить девочек, мы пользовались маленьким фонариком и включали его ненадолго, только чтобы на них посмотреть. — Она помолчала. — В последний раз, когда я видела Аврору, она мирно спала на животе, потому что крылья феи-бабочки мешали ей перевернуться на спину.

«Это было перед тем, как ее официально объявили пропавшей без вести, — подумала Серена. — И она была еще жива».

— Когда я закончила обход, мне захотелось пить. Поэтому я не вернулась в постель сразу, а пошла вниз попить воды.

Луиза излагала очень обстоятельно. Серена отметила, что девушка старается передать всё в точности.

— На втором этаже у нас был зал с большим каменным камином, а кухня — на первом, — пояснила та. — Я никогда не включала свет, чтобы туда спуститься. Путь я знала наизусть, хотя на всякий случай и носила с собой фонарик.

Непонятно, зачем столько подробностей. Серена, впрочем, молчала: она не сомневалась, что веская причина вскоре выяснится.

— Я наполняла стакан из-под крана в мойке и почувствовала затылком холодный сквозняк… Обернувшись, я заметила, что служебная дверь приоткрыта.

Серена замерла, но сердце у нее бешено заколотилось.

— Приоткрыта? — не веря своим ушам, переспросила она.

— Иногда Флора выходила покурить. Берта злилась, когда от Флоры пахло сигаретами при девочках. Так что она стала курить по ночам, когда заканчивала обход, и Берта ничего не могла ей сказать. Я увидела приоткрытую дверь и решила, что Флора вышла покурить после своего обхода, а потом не закрыла как следует. — Оправдание звучало неубедительно. Луиза и сама это знала и даже покачала головой. — Я сглупила. Не подумала, что выходить в такую вьюгу — безумие и что должно быть другое объяснение.

Серена твердила себе, что это не может быть просто совпадением. Приоткрытая дверь и открытое окно. Пожалуй, она правильно сделала, что не рассказала Луизе о второй странности.

— Я заперла дверь на засов и уже собиралась вернуться в постель, но тут почувствовала что-то странное.

Серена заметила, что тон Луизы изменился. Голос ее понизился почти до шепота. И в нем слышалась дрожь.

— Я оглянулась на коридор, который вел из кухни в кладовую и прачечную. Было совершенно темно. — Луиза опустила глаза. — Не знаю, как описать, но у меня возникло ощущение, будто за мной кто-то наблюдает…

Серена не перебивала. Боялась, что малейший вздох разрушит хрупкие узы доверия, которые побудили девушку поведать ей о том, что, возможно, даже она сама не могла ни осознать, ни объяснить.

— Я никого не видела, но