Вкус ранней клубники - Лариса Олеговна Шкатула

Он говорил вслух, рассуждая и прикидывая, и лишь один раз спросил:

– Ты ничего не упустила?

– Вроде, нет… Разве что, этот Рафик упомянул о каких-то куклах.

– О куклах?

– Ну да… Мол, не положила ли Валерия в дипломат кукол. А та запротестовала: как бы я осмелилась…

– Рафик, говоришь? Не иначе, местная "Коза ностра". Небось, куклы Лерочке боком бы вышли. Значит, расчёт мы получили полный…

Я вспомнила, что видела в каком-то нашем фильме, как делали этих самых кукол. Аккуратные кусочки бумаги, вырезанные по размеру купюры, а сверху и снизу по паре настоящих банкнот. На вид – обычная упаковка денег.

Артем помотал головой как конь, отгоняющий мух.

– Чувствовал ведь, что идет слишком гладко. И Санька предупреждал. Недаром же он всю дорогу был как на иголках. А эти её извинения, что на обратный путь не успела товар подготовить… Три ящика клубники забраковала…

– А Рафику этому сказала, что один.

– Даже в мелочах не может не надувать. Связаться с таким человеком!

– Но деньги-то в дипломате настоящие. Давай обратимся в милицию.

– Малыш, какая милиция! Валерия всё рассчитала тонко. Ведь по документам никаких денег у меня нет. А иначе – подоходный налог, налог с продаж и прочее… В глазах закона я – преступник… Да обратись мы в милицию, деньги у нас конфискуют, и всё! А как с совхозом расплачиваться?

– Значит, у нас нет никакого выхода?!

Сказать, что я была просто в отчаянии, значит, ничего не сказать.

– Как это, нет, – есть! – Артем вытащил из-под сидения свой "макаров". – Кто предупрежден, тот вооружен. И в прямом, и в переносном смысле.

Мне хотелось плакать. Рыдать и рвать на себе волосы. И посыпать голову пеплом.

Когда я провожала Артема в армию, а потом ждала, никогда я так за него не боялась. А он ведь и по боевой тревоге поднимался, и с парашютом прыгал. Отчего же сейчас я умирала от страха?

Артем запихнул пистолет за пояс брюк и прикрыл его длинной просторной футболкой.

– Этот приз, мальчики, ещё нужно заработать!

Лицо моего мужа было решительным и спокойным, но я могла представить, что творится у него на сердце. Один в поле не воин?.. Или как у Заболоцкого: "Он воин в поле, даже и один".

Я поймала себя на том, что не до конца верю в происходящее. Словно смотрю фильм, очень похожий на реальную жизнь. Такого не могло быть! Мы обычная, рядовая семья, и вдруг какие-то убийцы. Хочется рассмеяться, да вот скулы свело…

– Сейчас я отвезу тебя на автостанцию, – сказал Артем. – Благо, она в черте города. Поедешь домой на автобусе…

– Даже и не думай! – не очень вежливо прервала его я, не желая слушать. Бросить мужа одного в такой опасный момент? Да за кого он меня принимает?!

– Белла!

Не слишком ли часто в последнее время муж стал называть меня полным именем, что прежде делал лишь в минуты крайнего раздражения. Раньше это могло меня задеть, но теперь не произвело никакого впечатления.

– Не старайся, не из пугливых!

– Пойми, Белка, ты свяжешь мне руки!

– Ага, и ноги. Ты подумал, как можно одновременно стрелять и рулить? Даром что ли Саша учил меня водить вашу машину?.. Скажи, ты когда-нибудь мне изменял? Ну, там с плечевыми или ещё как?

Последнюю фразу я проговорила безо всякого перехода и не могла отказать себе в удовольствии полюбоваться на его отвисшую от удивления челюсть.

– При чем здесь это? Я знаю, ты превосходно умеешь заговаривать мне зубы, но не в такой же момент!

– А вот я тебе не изменяла.

Не знаю, чего вдруг меня понесло? Нашла время выяснять отношения. Но получилось, что ткнула в самое больное место. Лицо Артема на глазах неприятно изменилось. Взгляд стал замкнуто-презрительным, будто он столкнулся с чем-то грязным, недостойным, тем, чего от меня никак не ожидал. И потому считал всего лишь гнусной притворщицей.

Я знала своего мужа достаточно, чтобы и без слов прочесть на его лице: другая женщина постаралась хотя бы не нарываться на грубость. Он даже отвернулся от меня и смотрел в окно, будто именно там происходило сейчас самое интересное.

– Иван Александрович тебя видел.

– Какой Иван Александрович? Где?

– Не притворяйся, – произнес Артем устало, – у нас нет времени выслушивать сказки.

– Нет уж, ты скажи, – уперлась и я; даже если мне суждено умереть, я хочу прежде избавиться от клейма предательницы. Не очень заслуженного.

– Пожалуйста. Иван Александрович – наш главный механик. Он хороший мужик, не какой-нибудь дешёвый сплетник. Но однажды он поинтересовался, не развелись ли мы с тобой? Я сразу догадался, что вопрос задан неспроста. А он тут же пошёл на попятную. Мол, возможно он что-то не так понял, или перепутал меня с кем-то. Но ты же знаешь, если я в кого-то вцеплюсь…

– Знаю, ты как бульдог, зубов не разжимаешь!

– Вот именно, так что главмех против меня не сдюжил. И рассказал со всякими экивоками и отступлениями, вроде того, что он мог и ошибиться. И чем больше он говорил, тем я больше убеждался, что никакой ошибки не было. Продолжать?

– Продолжай, – упрямо сказала я; чего, чего, а твердолобости и мне хватает.

– В общем, он был в ресторане в компании жены и друзей, а за соседним столиком отдыхала некая пара, причем, женщина показалась ему странно знакомой. Потом он сподобился лицезреть жаркие объятия указанной пары. Правда, до конца ему досмотреть не удалось, торопился с женой домой.

– Ах, вот оно что! – я растягивала слова, стараясь не спешить с ответом, потому что слишком много чувств обуревало меня в тот момент; они мешали мне отреагировать на слова мужа как должно, но в конце концов всё отступило перед охватившим меня бурным негодованием.

– Лучше бы ты меня ударил! Избил, как собаку. Убил наконец! Но нет, вместо этого день за днем, месяц за месяцем ты предпочел отравлять жизнь себе и мне! Я думала, ты меня разлюбил. В твоем взгляде была такая ненависть! Я думала, ты полюбил другую женщину…

– Как я мог полюбить кого-то, если люблю тебя, идиотка! – крикнул он, и рука его, дернувшись, сжалась в кулак.

– И это ты называешь любовью мужчины? Страдать молча? Дурак ты, Тёмка! Вместо того, чтобы задать мне всего один вопрос.

– И чтобы ты ответила? – взорвался он.

– Что я один раз поцеловалась с этим… человеком, и только.

– И только?!

– И только! Это была ошибка. И целоваться мне вовсе не понравилось. И я прошу у тебя прощения за этот дурацкий поцелуй. Я давно раскаялась и поняла, что кроме тебя мне никто не нужен.

– Странно у тебя получается, – покачал головой Артем. – Чтобы понять своё отношение к мужу, надо целоваться с другими мужчинами… Браво!

Я вовсе не думала, что он вот так сразу возьмёт и простит меня. Слишком глубоко он был оскорблён и уязвлён, но я