Эксперимент - Александр Титов

она бывает лишь под ярким летним солнцем. В сочной, ароматной и невероятно мягкой, будто перина из старых сказок, стелящейся по бескрайнему полю. Кузнечики стрекотали, шмель жужжал. Иногда они садились и на самого Антона. На его грудь, на ноги. Даже на лицо попадали, но тут же пугались и наскоро убирались прочь.

Чистое голубое небо застыло перед глазами. Не пускало в свою густую синеву ни одного облака, и только жёлтый круг солнца завис в зените, не собираясь опускаться.

— Как хорошо-то! — крикнул во всё горло Антон, и наслаждение удвоилось. — Как же я по этому соскучился! Так бы и лежал целую вечность.

Тревожная сирена нарушила покой. Разорвала его в клочья, ни оставив ни одного укромного местечка. Следом за ней начала таять и трава, и небо. Их заменила надоевшая до боли обстановка каюты. Обжитая, насколько это позволяли правила межзвёздных полётов: с фотографией любимой собаки, оставшейся на Европе. Старичок разменял шестой десяток, но не потерял любовь к тамошним сукам. Чудеса внутриклеточной хирургии. Как только жили без неё раньше?

Сирена не унималась. Выжигала из памяти приятный сон без остатка. Лучше бы она так с кошмарами обходилась. Но их прервать не решался даже случайный шорох.

— Что ж тебе неймётся? — недовольно прорычал Антон, одеваясь.

Кто-то подбежал к двери и не менее навязчиво, чем сирена, принялся барабанить.

— Антон Павлович! Ядро пропало! Мы падаем! — надрывно закричал Лёвин.

— Да чтоб вас всех! — Антон отбросил рубашку и в одних штанах выбежал из каюты. — Это как? Кто дверь открыл? Кощей на месте?

— Не знаю. Бортовой компьютер отключился. Мониторы ничего не показывают. Я как увидел, сразу к вам.

— Связь работает? — Антон вставил наушник и прижал посильнее. Тишина. — Так. Понятно. Я в машинное. Проверю, что там стряслось. Ты беги в медотсек и проверь Бессмертина. Всех, кого встретишь, посылай в ангар.

— И андроидов?

— Да. Всех, значит, всех.

Антон пробежал к лифту. Тот ещё работал, хоть и включилось энергосбережение. Спустился на техническую палубу. Дальше — к машинному отделению. Дверь, что подчинялась только капитану, была распахнута. Антон забежал внутрь и подскочил к пустой стойке ядра.

— Кощей, паскуда! — выругался он, перебирая пальцами по пустому ложу для наноквазара. — Что ж ты натворил, старая гнида?

«В ангар!» — Мелькнуло в голове Антона. Он развернулся и только теперь увидел Ольгу. Планы изменились в один миг. Антон бросился к любимой, прощупал пульс. Слабый, едва заметный, как будто и вовсе только показался. Но он был.

— Что ж ты, малыш, дураку этому поверила?

Антон освободил её лицо от взъерошенных локонов. Бледное, со светлыми волосами, оно казалось ещё белее. Но главное — Ольга дышала.

Антон подхватил её на руки, потащил к лифту. Тот открылся, но закрываться отказался. Кнопки потухли.

— Ну как же вовремя-то!

И тут Антон нашёл хоть что-то хорошее. Главное, что по дороге не застрял, а наверх можно и по лестнице подняться.

В полутьме мигающей сигнализации лестница стала настоящим испытанием. Антон оступился почти сразу, упал коленом на край ступеньки. Боль прострелила ногу, но останавливаться было нельзя. Хромая, матерясь, он добрался до третьей палубы, а дальше в медотсек. Положил Ольгу на койку, пристегнул. Затем установил диоды, воткнул иглы. Теперь оставалось только ждать. Резервный аккумулятор должен продержаться до включения солнечных и ветряных генераторов.

Антон сел рядом, закатал штанину и осмотрел ушибленное колено. Оно набухло и покраснело. Если не перелом, то трещина в кости точного осталась от острого края ступени. Мелочь. Просто смазать мазью с активной кальциевой доставкой и всё заживёт в считанные часы. Вот только даже минуты теперь были на вес золота.

Закончив процедуру, Антон вымыл руки, снова подошёл к аппарату регенерации. Мониторы показывали, что всё идёт по плану. Сотрясение мозга, перелом затылочной кости и хрящей гортани. Ничего такого, с чем не справились бы трудолюбивые нано-роботы.

— Эх, Оля, Оля, — покачал Антон головой, поглаживая её руку.

Как же она оказалась там? Кощей её одурманил? Или Ольга всегда была змеёй, не заслуживающей доверия? Да нет, вроде. Разве не заметил бы этого Антон? Уж кого-кого, а подонков он чувствовал за километр, если не за три. И про Кощея никогда не сомневался. Но тут другое. Любовь. Ещё в ранней молодости Антон зарёкся привязываться к людям. С тех пор лишь Алевтина стала исключением. Заслуженным исключением. А теперь что? Перемахнув вековой юбилей, он решился создать семью и ошибся? Хотелось верить, что не от злого умысла Ольга пошла у старика на попятный.

Колено слегка затихло и позволило крепче наступать на ногу. Значит, пора в ангар. Узнать, как там дела. Но предчувствие подсказывало, что ничего хорошего можно и не ждать.

Так и оказалось. Там всё было хуже некуда. У самой двери лежало четыре обгоревших дочерна трупа. Двое из них — андроиды. Легко определить по оголившейся через прожжённый заменитель кожи металлический скелет. Но остальные двое… Разобрать, кто это, Антон не смог. Люди. Товарищи. Друзья.

«Горыныча» не было на месте. Кроме сожженных заживо, он оставил на память чёрные стены, оплавленные шкафы с инструментами, провода. Скафандр, оставшийся без пары, тоже превратился в золу.

— Ребята… — Антон обошёл трупы по кругу.

Он не мог поверить, что у кого-то хватило духу так поступить с человеком. Такому преступлению не было места в современном мире. Это скандал галактического масштаба. За десять лет в родной Солнечной системе не произошло ни одного убийства, и Антон привык к их невозможности. Что же теперь должно было так исказить все представления о морали и нравственности? Вымарать из памяти заученные устои оказалось совсем не сложно.

— Резервное питание включиться через два часа, — прервал размышления механический голос.

Антон взял себя в руки, передёрнул плечами, скидывая подступившее горе. Надо было спешить на капитанский мостик и принимать управление, прежде чем корабль окончательно упадёт.

Там его встретил Петров. Он метался между мониторами и пультами, покрытый блестящим слоем пота. Не справлялся ни с чем, и показатель высоты постепенно уменьшался. До поверхности оставалось сорок километров. Перед пропажей ядра цифра выглядела куда значительнее. Полторы сотни.

— Товарищ Красильников, мы падаем, а я ничего не могу сделать. И андроиды в режим сна переключились, чтоб их. А Лёвин и Потапенко пропали хрен знает где. И Кашидзе убежал вас искать.

— По-моему я видел Лёвина и Потапенко, — Антон подключился к работе. Нога не давала бегать, так что пришлось выбрать пару самых важных пультов и контролировать их.

— А чего ж не прислали сюда?

— Они погибли.

— Как? — остановился на мгновение Петров, но визгливый датчик крена