Победа ускользает - Мошков Кирилл

Ким повернулся, через стекло вглядываясь в грозные очертания фасада меж зеленых холмов.

— Миша, машина должна ждать у южного подъезда Kidz World, — сказал он наконец.

— Как вы туда попадете? Через парк? — удивился Миша, тоже глядя на Красный Дом.

— Через парк, — подтвердил Ким.

— Очень много времени уйдет — пройти через парк, — озабоченно сказал Реми. — Минуты три, если не больше.

— А ты прикинь, что произойдет, если золотистый «роллс-ройс» будет стоять прямо возле Красного Дома, — усмехнулся Ким.

— Да, об этом я не подумал, — кивнул Миша. — Но можно припарковаться с другой стороны здания.

— Там сплошное наблюдение, — возразил Ким.

Миша кивнул.

— Ну ладно, значит — у Kidz World. Только это безумие. Даже за две минуты вас там с потрохами возьмут.

— Неизбежный риск, — возразил Ким. — Друзья, давайте не будем входить в обсуждение технологии. Давайте продолжим. Все остальные, кроме того, кто пойдет со мной, должны вернуться на «Лося» и подготовить его к взлету. Как только я сообщу, что мы на борту «Вездехода», «Лось» должен тотчас стартовать.

— Значит, я не иду? — в голосе Реми сквозила досада. — Без Йона только я могу поднять «Лося». Он меня прописал в системе вторым пилотом.

— Значит, так и будет, — кивнул Ким. — Соответственно, Дойт, Эвис и Ирам, которых Легин не знает в лицо, тоже должны быть на борту. Больше того. Поскольку из всех нас наилучший контакт с министром Кригером есть у Сакамото Ёсио, я просил бы именно его взять на себя организацию проникновения на «Лось». Космодром наверняка снаружи под наблюдением, если не оцеплен. Вам, Ёсио, надлежит как можно быстрее связаться с министром Кригером и вместе с ним придумать, как именно вы пятеро проникнете на космодром и затем на корабль.

Ёсио смотрел на Кима с каменным лицом.

— По-моему, вы совершаете ошибку, — по возможности бесстрастно произнес монах (ясно видно было, что его душит обида). — Вам в Красном Доме понадобился бы человек, умеющий, например, становиться невидимым.

Ким опять вздохнул.

— Поймите, благородный почтенный Ёсио-сан. Я в высшей степени уверен в том, что при прочих равных условиях вы, именно вы, были бы в Красном Доме самым полезным человеком. Но мне не понадобится там человек, умеющий становиться невидимым. Мне вообще не понадобится там боец. Мне просто нужен человек, которого в лицо знают и Легин, и Йонас Лорд. А ваши удивительные умения в высшей степени понадобятся при организации прорыва на «Лося».

Ёсио смиренно кивнул и ничего не ответил.

Ким перевел взгляд на Клю.

Лицо девушки светилось непередаваемым счастьем.

Ведь идти с Кимом в страшные подвалы Красного Дома должна была именно она.

Космодром — это космодром, но в то же время космодром космодрому рознь. Одно дело — это Лисский. Поле размером семь на тринадцать километров, двенадцать пассажирских терминалов, собственное метро, четыре рубежа охраны, камеры, датчики по всему периметру, плюс сплошное сканирование воздушного пространства миль на сорок вокруг.

Совсем другое дело — Гринтаунский космодром. Таких, как он, в окрестностях Лисса еще семь. Это просто губернский космодром. Его территория никогда раньше не была аэропортом. Когда-то здесь располагались городские свалки.

Когда лет сто назад губерния откупила эту территорию у мэрии Гринтауна (тогда еще не входившего в городскую черту Лисса), здесь построили один из восьми космодромов местного значения, чтобы разгрузить от локальных полетов стремительно растущий Лисский космодром. И разница в системах безопасности Гринтаунского и Лисского космодромов оказалась примерно такой же, какова разница, скажем, между системами безопасности аэропорта имени Джона Фитцджералда Кеннеди в Нью-Йорке и аэродрома в Грейт-Форкс, штат Монтана. Еще бы, ну кому могут быть нужны космодромы вроде Гринтаунского? Двадцать-тридцать, ну — пятьдесят каботажников, пять-десять чартеров и столько же частных кораблей ежедневно — такова его средняя нагрузка. Так что по периметру поле обнесено трехметровым забором, поверх которого под отрицательным углом натянуто три ряда колючей проволоки — вот и все. С юга и востока забор сетчатый, с севера и запада — бетонный. Перед взлетом и посадкой борта площадка соответствующего корабля сканируется роботом, видящим инфракрасные лучи — а то лет сорок назад был случай, когда на поле очутился местный гринтаунский забулдыга, которого заметили в самый последний момент перед посадкой большого грузовика и еле успели спасти. Вот и вся система безопасности.

Служба безопасности космодрома подчиняется губернскому управлению космического транспорта (крохотной структуре, отвечающей только за функционирование восьми губернских космодромов), а оно, в свою очередь — аналогичному управлению автономии. Теперь, следовательно, оно подчинено новому министру космического флота — Роби Кригеру.

Роби Кригер, сгорбившись, сидел перед тройным монитором в своем временном кабинете на седьмом этаже штаба Зайнемана. Время подходило к трем ночи, и глаза временного министра слипались. О, он был в прекрасной форме, вот только спать за последние трое суток ему пришлось от силы часов шесть. Впрочем, его помощникам досталось еще тяжелей, и один из них спал сейчас в кресле в углу кабинета, запрокинув к потолку черное, лоснящееся от пота лицо. Да и второй, которого Кригер не видел (потому что тот сидел у него за спиной), не подавал признаков активности.

Правая рука министра лежала на сенситиве рабочего терминала, и он, медленно перебирая пальцами, поочередно отслеживал пункты, намеченные им и Сакамото Ёсио для проникновения экипажа на «Лось».

Кригеру подчинялась не только служба безопасности, но и наземные службы космодрома. Вот он вызвал данные наземников: по его приказу «Лося» уже отсоединили от наземных систем и, что называется, «ввели в режим», то есть обеспечили ему весь стартовый коридор, с отрыва от грунта до выхода на орбиту. Вот министр переключился на службу безопасности: он даже мог видеть лица четырех полицейских в вестибюле служебной проходной космодрома, мог видеть, как еще пять человек в форме стоят снаружи проходной, вглядываясь в освещенную аллею, ведущую к хайвэю.

Министр прекрасно видел, что при выезде на аллею с обеих сторон дороги стоят два тяжелых джипа, и прекрасно знал, что в джипах с десяток отборных офицеров МИБ сидят и терпеливо ждут прибытия экипажа «Лося», чтобы арестовать всех при попытке возвращения на корабль.

Конечно, МИБовцы уже стояли бы в оцеплении вокруг самого корабля, но полиция не допустила их на поле, а ввязываться в открытый конфликт и неизбежную перестрелку они не стали.

Кригер знал, что эти два джипа — далеко не все, это только видимая часть. Чтобы убедиться в этом, он вызвал на правый монитор полный сканированный план космодрома. Во всем Лиссе он один мог сейчас получить эту картинку, сконфигурированную для него умельцами из космодромной компьютерной службы всего два часа назад из восьми разных потоков данных. Результирующий массив был закрыт его личными паролями, а его персональную систему паролей и шифров разрабатывали на Компе по спецзаказу, и министр знал, что МИБовским хакерам понадобится минимум год, чтобы подобраться к ее взлому.

Южная часть поля была обращена к ветландам, малопривлекательным пригородным болотам, на которых пятьсот лет назад была насыпана городская свалка, а четыреста лет спустя построен космодром. Используя несколько комбинированных сигналов непрерывного сканирования площади, Кригер отчетливо видел по крайней мере дюжину людей в касках и бронежилетах, расположившихся в засадах меж высоких кочек ветланда вдоль всего южного забора.

Министр знал, что то же самое происходит и с восточной стороны, где бойцы МИБ притаились среди ангаров и пакгаузов грузового терминала, и с западной, где они почти в открытую сидели меж деревьев чахлого сквера, отделяющего космодром от жилого массива. Но Кригера сейчас в высшей степени интересовало то, что будет происходить с южной стороны.