Неудержимый. Книга XXVI - Андрей Боярский

семь раз больше, чем стоимость первого «Сармата». Я встал с дивана и подошёл к столику на колёсах. За что это он тут просит такие деньги, интересно? Нет, я, конечно, понимаю, что каждая работа должна оплачиваться, но не до такой же степени?

Нагрудник выглядел впечатляюще. Я постучал по нему пальцем, словно что-то в этом понимал, но мне и не надо было. Главный критерий моего отбора — максимальная мобильность. Сейчас на мне вообще, можно сказать, брони и не было, всего лишь куски, защищающие в основном верхнюю часть туловища.

Во втором «Сармате» всё оказалось совершенно по-другому. Судя по всему, они учли прежние ошибки, и теперь в самом бронекостюме пластины сплава накладывались друг на друга, позволяя двигаться независимо друг от друга. Это был крайне полезный бонус. А что с весом? Я попробовал поднять нагрудник, и у меня получилось даже без усиления.

— Заметили разницу? — спросил у меня Аким улыбаясь. — Вторая версия содержит в себе дополнительные артефакты по «уменьшению веса».

— Хитро придумано, — я ухмыльнулся.

Чтобы облегчить броню, они вплавили в самые тяжёлые части дары с «облегчением веса» с тусклыми рунами. Вроде бы мелочь, а какой заметный эффект.

— Сколько? — спросил я.

— Всего десять, — ответил он. — К костюму прилагается перечень всех артефактов, что использовались при его создании.

Я провёл пальцем по пластинчатой защите живота, которая слегка отдавала синеватой дымкой. Так как костюм был выполнен в чёрно-синих тонах, то её было практически не видно. В каждой пластине прятался дар «защитного покрова» со светлой руной. Я улыбнулся. Резак на эту броню явно раскошелился. Впрочем, ничего необычного в ней не было, если не считать встроенных атакующих заклинаний, но и они смогут остановить разве что гопников из подворотни. Серьёзным дядям такие заклинания, даже один «защитный покров», не повредят, а ты поди ещё в них попади. Нет, увы, но всё это придётся заменить.

Теперь мне стало понятно, откуда такая высокая стоимость. Хитрый жук в лице Резака не только свою броню продаёт, но и дары, причём стоимость последних гораздо выше рыночной стоимости.

— Вот видишь? Семьсот миллионов рублей, — подвёл итог аристократ. — Есть у тебя такие деньги? Очень сомневаюсь, а вот я… — он порылся во внутреннем кармане пиджака. — А вот я уже готов подписать чек…

А вот я… А вот я… Я начал дразнить его про себя старыми шуточками. Чек — это, конечно, хорошо, вот только я таким воспользоваться не могу. Надо было сначала документы перепроверить да в банк заехать, уточнить, что с моим счётом случилось. А то ведь после казни могло случиться так, что его и вовсе аннулировали. А там, между прочим, должно было быть около миллиарда рублей. Конечно, если сделку с Николь покойный казначей всё-таки одобрил.

— В таком случае я куплю её в два раза дороже, — я обратился к Резаку. — Мастер, такая сумма вас устроит?

Резак вновь выпучил глаза и открыл рот от удивления. Да, поступать подобным образом было крайне глупо, но фиолетовый клоун меня уже порядком достал.

— В-в-в-два раза? — переспросил он. — Т-ты уверен?

— Конечно, — я улыбнулся. — Осталось только узнать у вашего посетителя, сможет ли он предложить больше? — я ответил ему улыбкой.

Ого! Как его рожу перекосило! Интересно, а кто он вообще такой, что может себе позволить столь дорогие подарки? У обычных аристократов таких денег отродясь не водилось. А если и водились, то тратить их на подарки… Нет, тут гусь высокого полёта, вон как прожигает меня взглядом. Уверен, если бы он не оставил свою охрану где-то на парковке, сейчас бы он верещал на них, требуя меня пристрелить.

— Что за глупые игры, Ризенко? — зашипел он, уставившись на мастера. — Неужели ты думаешь, что я поверю, что у этого оборванца есть такая сумма? Что за спектакль? Решили накрутить цену?

— Вы бы за словами своими последили, — я усмехнулся. — Вы уже в третий раз меня оскорбили. Ещё немного, и я обижусь… — уже на полном серьёзе ответил я.

— Обидишься? Ты? — он засмеялся в голос. — И что же ты мне сделаешь? Да ты хоть знаешь, кто я такой, щенок? Я владелец компании «Элитные Эликсиры», — он ткнул себя в грудь большим пальцем. — А ты! Ты кто такой? Давай, — он развёл руками перед немногочисленными зрителями. — Давай, поведай же нам, чего достиг в этой жизни ты! Чтобы вот так просто бросаться словами. И если ответ мне не понравится, ты сегодня же умрёшь!

— Я не виноват, — уставившись на Резака, я попытался объясниться. — Ты же видишь, они сами на меня лезут.

— Вениамин Иванович, прошу вас успокоиться, — Резак попытался взять ситуацию под контроль.

— Старик, лучше бы тебе не вмешиваться, — вновь прошипел он. — Я жду ответа.

— Да, пожалуйста, — фыркнул я и передал Резаку серебряную пластину.

Активировав её, брови Резака полетели вверх, и он закашлялся. Хорошо, что официантка, которая должна была принести кофе, была рядом. Всё это время она пряталась за одной из колонн в зале, чтобы не отсвечивать и случайно не попасть под горячую руку. Но увидев, как мастеру стало плохо, она тут же выбежала и, поставив поднос на столик, наколдовала воды в чашку.

— Ооох! — сделав несколько глотков, Резак выдохнул. — Дима! Твою же мать! Прекрати свои шуточки! Ты когда-нибудь убьёшь меня! — начал он орать на меня благим матом. — Нельзя же так с ходу! Имей совесть!

— Виноват, — я почесал затылок.

— Что вы тут опять устраиваете? Дай сюда! — аристократ выхватил пластину из рук Резака и активировал её.

Злость владельца компании «Элитные эликсиры» сменилась разочарованием. Причём это разочарование касалось всей его жизни. Оно и понятно, навыпендриваться на кандидата в «Великие Охотники» равнялось скоротечной смерти. Стоит мне только вызвать бедолагу на дуэль, и всё, его финита ля комедия. Фразочка из моего мира, которая в переводе с итальянского означала «Конец комедии». Здесь она идеально подходила, потому что кроме как комедией это всё не назовёшь.

Глаза Вениамина Ивановича начали метаться по залу. Он отчаянно пытался придумать, как выйти из столь неловкого положения, но всё же придумал.

— Уважаемый Чёрный Егерь, — аристократ подошёл ближе и улыбнулся, — позвольте мне представиться как подобает, — он слегка поклонился,