С Днем рождения, детка! (СИ) - Чуб Елена Петровна

Синеглазка и посол, видимо решивший присоединиться к своему товарищу в процессе выманивания меня из кареты, таращились на меня так пристально, что щеки тут же, моментально обдало стыдливым жаром. Быстро поворачиваюсь спиной к замершим истуканами мужчинам и одним резким рывком стягиваю шнурки на корсете своего платья. И чего ЕМУ было на меня ТАК смотреть?! И я не господина посла имею ввиду. На этого мужчину мне, по большему счету, было вообще наплевать. Но вот второй из находящихся в карете демонов…

Вот не верю я в то, что Синеглазка, обладая настолько яркой, вызывающей внешностью, никогда за всю свою жизнь полностью обнаженной девицы не видел. Не девственник же он, в конце-концов… Я была более чем уверена в том, что дамочки, желающие попасть в кровать этого, просто невероятно сексапильного парня, его спальню чуть ли не штурмом берут. А очень многие в нее даже и попадают. И в саму спальню и в кровать. Очень и очень многие… И от осознания этого факта мне становилось непонятно отчего грустно и до невероятного тоскливо. А еще хотелось кого-нибудь прибить, да еще и с особой жестокостью. Как ни странно, но в этот раз не демона, а его вероятных многочисленных любовниц в полном их составе. И эти ощущения мне очень сильно не нравились… Поскольку отдавали самой настоящей ревностью.

И пока я торопливо приводила свою одежду в порядок, в карету для полного моего "счастья" решил заглянуть еще и Рэйни. Быстренько оценив сложившуюся, крайне напряженную обстановку в сразу же ставшем невероятно тесном помещении, мужчина своим, вмиг посуровевшим взглядом, чуть ли не на кусочки нашинковал обоих демонов, посмевших заглядываться на его воспитанницу.

— Господа демоны! — возмущенно рявкнула я, едва только нервно дрожащими пальцами смогла наконец — то завязать шнурки на корсете своего платья. Обернулась ко все еще стоявшим возле дверцы парням и чуть ли не прорычала. — Перестаньте так пристально на меня пялиться. Я вообще-то стесняюсь!

Неожиданно лишившиеся халявного стриптиза демоны пришли в себя довольно быстро. Посол, отпрянув от дверцы и, отчего — то бросив настороженный взгляд на уже привычно недовольно поджавшего губы Синеглазку, пробормотал себе под нос какие-то невразумительные извинения и, обильно при этом покраснев щеками, быстро смылся с места преступления. Оставшийся с нами демон-целитель, судя по всему, извиняться за свое недостойное поведение не слишком-то и спешил. Окинув меня быстрым, но весьма недовольным взглядом, он все же крайне неохотно, едва заметно кивнул, тем самым как бы признавая за собой некоторую вину, после чего тоже отбыл восвояси. Молча и опять презрительно скривив губы. И почему-то это взбесило меня более всего, и я все-таки сорвалась.

— Послушайте, Рэйни, — проводив тяжелым взглядом чересчур прямую спину демона, неспешно удаляющегося в сторону разбиваемой охраной стоянки, я угрюмо поинтересовалась у так же напряженно следящего за Синеглазкой эльфа: — Если вы сейчас мне расскажете о том, что у них в стране все женщины ходят закутавшись с головы до ног в плотные покрывала с крохотной щелочкой для обзора, я этому уже даже не удивлюсь…

— Айлари…

— Я не Айлари, я Аня! — умудрилась гаркнуть я полушепотом, чтобы не привлечь к нашему разговору ненужного внимания. — И мне уже надоело все это безумие до чертиков! Эти парни что, женские ноги выше туфель никогда в жизни не видели? Да у нас, в моем мире, все так летом ходят. А многие вообще чуть ли не голышом! А здесь? Мне что, в парандже ходить нужно, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания? Задолбало! Вокруг меня вьются толпы озабоченных идиотов! И всем им от меня что-то нужно. И я даже догадываюсь, что именно. Достало! И лекарь этот хвостатый меня достал! Вот почему он на меня всегда ТАК презрительно смотрит? Что я ему плохого сделала? Не понимаю… И вообще. Надоело мне это все! Я домой хочу! Причем немедленно. Ты же обещал что-нибудь для этого сделать, и вернуть меня обратно в мое родное тело. Вот и делай!

— Послушай… Анна.

Белобрысый совершенно не обрадовался накатывающей на меня истерике и, так же как и я, перешел на шепот повышенной громкости и раздраженности. — Думаю, ты и сама прекрасно понимаешь, что ни о каком «немедленно» и речи быть не может. И если у меня изначально была бы хоть какая-то возможность это сделать, то я бы сразу же ею воспользовался. Поэтому привыкай, что на некоторое время ты являешься не Анной, а Айлари, в отличие от тебя, являющейся весьма достойной молодой эльфийкой, которая никогда бы не осмелилась оголить ноги при посторонних мужчинах… Не говоря уже о груди.

— Но я же это не специально сделала… — тихо прошептала я в свое оправдание и виновато опустила глаза в пол. — Жарко ведь как… С ума просто сойти можно.

— И что из этого? — мужчина совершенно не проникся моим искренним раскаянием и продолжил меня отчитывать. — Ты хотя бы понимаешь, что о тебе будут думать твои вполне возможные будущие подданные? Айлари — незаконнорожденная принцесса. Которую, как мне кажется, вручили демонам всего лишь как бесплатный довесок к вполне возможной выгодной сделке между двумя Правителями о которой мы ничего не знаем. То есть, ты — почти что пустое место, которое нужно только лишь для того, чтобы родить наследника для Верховного демона. К тому же не забывай… Ты — не настоящая принцесса, а всего лишь ее подменыш. Которая вместо того, чтобы вести себя тихо и по-возможности незаметно, творит вообще непонятно что. Твое поведение, манеры, речь- все это больше бы подошло какой-нибудь легко доступной трактирной девице, но никак не принцессе, которая вскоре должна стать Правительницей демонов. Та что не удивляйся, когда окружающие будут относиться к тебе так, как ты того заслуживаешь.

И, вообще, скажи спасибо, что я почти что спокойно терплю твои глупые выходки и помогаю. Хотя вполне бы мог еще с самого начала, когда только лишь понял, что ты не Айлари, сообщить твоему дяде о том, кто ты есть такая на самом деле.

— Ну и сообщил бы, что из того? — рычу и с вызовом смотрю на мгновенно посуровевшего мужчину.

— Глупая девчонка! — быстро метнувшийся ко мне эльф, больно вцепился жесткими пальцами в мои плечи и хорошенько меня за них же и встряхнул. — вообще-то ты могла бы быть хоть немного благодарна мне за то, что я покрываю тебя, рискуя собственной жизнью. Или ты думаешь, что все это игрушки? Так вот, дорогая… Анна. Имей в виду, что, если в этот раз ты погибнешь здесь, то в свое старое тело попасть ты уже никак не сможешь. Там меня рядом с тобой не будет. И в этот раз ты умрешь окончательно и бесповоротно. Так что прекрати ныть и жаловаться на жизнь, и учись говорить как Айлари, думать как Айлари, и жить как Айлари.

— Но я — не она! — шиплю возмущенно, на что получаю холодный предупреждающий взгляд.

— Я это знаю. И для тебя сейчас самое главное, чтобы об этом больше никто кроме меня так и не узнал. А это значит, что тебе нужно немедленно взяться за ум и вести себя с гораздо большей осторожностью, чем сейчас. Точно так же, как вела себя моя воспитанница. Неужели ты думаешь, что настоящая владелица этого тела смогла бы дожить даже до своих восемнадцати лет, если бы позволила себе хоть малейшую ошибку? Да если бы она постоянно не играла роль совершенно не интересующегося политикой, недалекого ребенка, полностью потерявшегося среди пыльных книг и вышивок, то её уже давно бы уничтожили. И, скорее всего, что даже по приказу её собственного дяди или же наследного принца. Ведь ни тому, ни другому совершенно не хотелось видеть рядом с собой постоянное, живое напоминание о позоре ее матери. А ты? О чем ты вообще думала, и думала ли вообще, когда своими глупыми выходками заставила Правителя Альдэра насторожиться, посмев пререкаться с ним в открытую. А ведь я тебя предупреждал…

— Предупреждал. — недовольно буркнула я, соглашаясь, конкретно впечатлившись этой вполне справедливой отповедью. Но у меня тоже были кое- какие ответные претензии к белобрысому лекарю: — Но ты же мне вообще почти что ничего не рассказал о своем мире. Здесь все совсем по другому, не так как у меня дома. Откуда же я могла знать…