Круглые кубики - Анна Мосьпанов

Я написала Гришке ответный мейл, в котором посоветовала не сдаваться и искать дальше. В родной стране обязательно должно получиться.

Потом Гришка пропал. Месяц, два… Я уже начала волноваться. Мобильник все время был отключен, почту мою он игнорировал, связи с ним не было. Наконец пришла СМС-ка с незнакомого номера: «Послезавтра прилетаю. Страна идиотов. Расскажу все при встрече. Г.»

Мы встретили Гришку в аэропорту. Был он хмур, небрит, грязно-серый рюкзак похудел, ласт почему-то не было. Сам Гришка тоже осунулся и как-то погас.

Отрешенно кивнул мне, протянул руку мужу и не говоря ни слова залез на заднее сиденье машины.

– Гриш, ну что? Не тяни… Тебя обворовали, избили? С мамой что-то? Гриш… – Я теребила его всю дорогу до дома, но Гришка только мычал что-то невразумительное и смотрел в окно, на проплывающие мимо аккуратные немецкие домики, на изумрудные газоны, на ненавистных бюргеров с их не менее ненавистными собаками.

Мы привели Гришку к нам. Пока муж готовил ужин, я запихала его под душ. От него как-то странно, неприятно попахивало. Очень нетипично для чистоплотного, в общем-то, человека.

За ужином Гришка мрачно поднял рюмку водки и наконец заговорил:

– Не, ребят, ну вилы выкидные! Ну эта Россия… Кошмар. Я налью себе еще, ладно?

– Чего кошмарного-то? – попытался уточнить муж. – Ты третий раз повторяешь это слово. Объяснить внятно можешь? И закусывай, Гриш, закусывай. А то сморит мгновенно с дороги. Что-то я не помню за тобой такой страсти к спиртному.

Гришка с аппетитом налегал на бутерброды с красной рыбой, зажевывал петрушечкой.

– Люди, ребят, там злющие. Ужас! Понимаете, повсеместная злоба. Все всех ненавидят. Все только и норовят тебя подцепить, поддеть, растоптать. В метро – грязь, духота, бомжи вонючие… Слушай, там этих бритоголовых развелось… прикинь, они в открытую маршируют. А мне с моей среднерусской внешностью и среднерусским носом это как-то не того… Прикинь, мобилу сперли! В транспорте. Карман разрезали и того. Хорошо, документы целы. Уроды.

– Ну а как с работой, Гриш? Нашел чего? – осторожно перевела я тему.

Гришка снова побагровел, посмотрел на меня волчонком.

– Какой там… Не, ну не идти же мне дворником, в самом деле. Пару раз в Питер даже съездил на собеседование. Ждите, говорят, ответа. Вот с тех пор и жду. Ну подумай сама, зачем оно мне так? При таком-то раскладе? Дворником я и здесь могу. Или, к примеру, почту разносить… Такой-то работы в Германии полно. Гражданство получу, опять же. Я ж здесь уже сколько лет. Завтра же начну искать. Здесь хоть не страшно, дышать можно спокойно. Одно слово, Европа! Цивилизация…

Посидев с часок, Гришка ушел домой.

Ночью мне приснился кошмар. Бритоголовые гонятся за Гришкой, припирают к стене, отбирают мобилу. Потом самый страшный, огромный лысый мужик в кованых ботинках, замахивается на Гришку, беззащитным цыпленком втянувшего в плечи голову с рано появившимися залысинами, и орет: «Ну и где вы были все эти годы? И зачем решили к нам вернуться, да еще из Германии? У нас тут полно своих иногородних сантехников». Я просыпаюсь, не могу сообразить, где я…

Через день Гриша сообщил, что начал активно искать работу, поэтому времени у него теперь будет мало, и чтоб мы все, и я в том числе, его не беспокоили. Мы пообещали не мешать ему в этом ответственном процессе. Попросили только сообщить, когда что-то появится.

Через четыре месяца у меня раздался звонок.

– Мика, тебе в Москву ничего не надо передать? Нет, ну вот только не начинай с начала…

И Гришка снова уехал. На этот раз – окончательно. И несколько лет мы о нем ничего не слышали. Долетали слухи, что вроде бы живет где-то в Москве, работает. Общение он как-то резко оборвал, а мы не стали навязываться.

Прожил Гришка в России несколько лет. А потом ему показалось, что кризис начал звереть, причем не в стране абстрактно, а совершенно конкретно по отношению к нему, Грише. И пора двигаться… в Норвегию. Почему в Норвегию, я понять так и не успела. Мне было сообщено, что в Скандинавии все на редкость стабильно, жизнь хороша, жить хорошо, а уж таким как Гришка – вообще просто замечательно.

Пацан сказал – пацан сделал. Гришка собрал манатки и приехал прямиком в Осло. Устроился работать на какой-то склад. Фирма была немецкая, и Гришка, вполне пристойно владеющий немецким и английским, пришелся там очень ко двору. В логистике разбирался неплохо – благо когда-то здесь, в Германии, закончил некие курсы. Каких только курсов он ни заканчивал… Были среди них и такие.

Контакт снова наладился. Гришка начал забрасывать нас мейлами. И было у него все в полном шоколаде с розочкой сверху. В письмах у него появилась страсть к суффиксам превосходной степени. И страна красивейшая, и люди приветливейшие, и природа обалденнейшая.

Гришка рассматривал фьорды, учил язык, наложил эмбарго на прием пиццы в пользу рыбы и морепродуктов и просил называть себя «просто викинг». Друзья и знакомые, которым он рассылал одинаковые восторженные мейлы, были просто счастливы. Гришка не скупился на подробности, охотно рассказывал, как осваивается в новой стране, как познает культуру и ищет себя.

Контракт у него был временный, но его это совершенно не беспокоило. Норвегия же… Счастливейшая страна.

Однако жизнь – та еще стерва. Длительное использование превосходных степеней не может пройти бесследно – рано или поздно наступает пресыщение. Или диатез. Или и то и другое. Наиболее дальновидные из друзей пытались робко напоминать Гришке, что не надо бы так истово восторгаться, ибо рано или поздно может прийти неприятное разочарование. Но он только отмахивался и продолжал с притопыванием и придыханием распространяться про чудо чудное под названием «Норвегия».

Однако карета превратилась в тыкву раньше положенного срока, и Гришку турнули. Даже в счастливейших странах наступает кризис. Немедленно всем друзьям были отправлены патетические письма о том, что если есть на свете ад – то это Норвегия. Хуже, чтоб не сказать «адее» – только Россия и Германия. В порядке перечисления. И нужно, просто необходимо немедленно искать новую страну.

Мы же с мужем получили короткую СМС-ку со словами: «Еду. Скоро буду. Кризис надо пересиживать в стабильной стране. В Германии. И работы там полно для таких как я. Встретите?»

Глава 12

Вещий Олег, вуду и большие собаки

Витька периодически наведывался к нам в Германию и был в курсе Гришиных перемещений в пространстве. Правда, нашу с мужем не совсем обычную привязанность к странноватому, неуравновешенному горе-программисту не одобрял, утверждая, что любой индивидуум с головой и руками в состоянии прокормить себя в чужой стране – было бы желание. А люди, подобные Грише, мол, самые обычные паразиты, не умеющие и не стремящиеся найти работу.

Справедливости ради следует заметить, что уж кто-кто, а Виктор-то знал о чем говорил. Приняв решение остаться в Англии, он бросил все силы на воплощение в жизнь мечты о стабильной и сытой жизни. После окончания школы ему удалось набрать достаточное количество баллов для поступления в один английский университет. Не Оксфорд и не Кембридж, конечно, но все же университет.

Образование стоило баснословных по нашим меркам денег. Небольшую сумму внесли родители, остальное Виктор получил через специальные фонды, финансировавшие образование неимущих студентов из Восточной Европы. Финансирование покрывало только издержки на само обучение.

Все остальные расходы Витя должен был нести самостоятельно. Крутился как мог. И в пабе работал, и за стариком лежачим ухаживал – сутки через сутки по очереди с другим мальчиком. Двадцать четыре часа наедине с парализованным, которого нужно мыть, переодевать, кормить. Родственники старика по неизвестным причинам не хотели нанимать профессиональных сиделок и предпочитали дешевую рабочую силу без особых претензий. Получал Виктор гроши, но особо не жаловался, справедливо считая, что потерпеть осталось совсем чуть-чуть. Вот сейчас он доучится, станет наконец настоящим дизайнером, и тогда все изменится.

К сожалению, ему никто не рассказал, что самые большие сложности начнутся как раз после окончания учебы. В университете Витька познакомился с несколькими ребятами из бывшего СССР. Все они точно так же правдами и неправдами попали в Великобританию и были готовы буквально на все, чтобы только не возвращаться назад. Оставаться в захолустном студенческом английском городке они тоже не хотели. Манили огни большого города. В двадцать лет не хочется размениваться на мелочи, поэтому было решено покорять Лондон. В конце концов, смелость города берет.

Поэтому после окончания учебы Витька и еще четыре мальчика запаковали свои нехитрые шмотки в рюкзаки и перебрались в огромный, шумный, равнодушный и совершенно неласковый город на Темзе. Денег было – на дорогу и чуток на первое время, чтобы с голоду не пухнуть. Цены в Лондоне страшные. А жить-то хочется все же не под мостом.