Попаданец. Маг Тени. Книга 11 - Серг Усов

— Да, хочу. — подтвердил Андрей. — Собственно, для этого и пригласил сюда.

Кроме ограждающего площадку парапета с зубцами, тут не имелось, к чему можно было бы прислониться. Хозяин замка последовал примеру зятя, а его супруга обошлась и без этого, лишь ближе подойдя к адепту восьми стихий, уперев кулаки в бока, слушая его, чуть склонив влево голову и изредка покусывая нижнюю губу, при этом не сводя внимательного взгляда с мужа своей дочери. Этой манерой слушать она вновь напомнила олу Рею его любимую Джису.

Единственное, о чём попаданец не стал рассказывать Пиренам, так это о своём и Аркадия иномирном происхождении, а ещё, вытекающее из этого, появление в Гертале иллюзионов и синема, оставив заслугу магической кинематографии Тени. Остальные свои тайны поведал почти в полном объёме. Если о чём-то и умолчал, то не из желания скрыть от родственников, а просто забыл или не посчитал важным. Видел, чувствовал, что и у Октонера, и у Риверы готов был сорваться с губ вопрос, чем Вит ол Шерриг заслужил такую милость, не стал ждать, пока зададут, сказал, что сам не знает, одна из тех загадок, на которые у него нет ответа.

Немченко прекрасно понимал, что тестя с тёщей свалившаяся информация сильно выбила из колеи, ошеломила и привела в замешательство. Обоим нужно время, чтобы осознать то, что им рассказал зять, и понять, к каким последствиям это может привести для него, для их дочери и будущих внуков, для родни, для королевства, материка и всей Герталы. Сейчас благородные владетели — хозяева замка Пирен сильно напоминали вытащенных из воды рыб. Андрей вспомнил слово «прострация».

— Вот в общем такие дела. — он с облегчением выдохнул, завершив свою речь. — Мне с вами хотелось бы о многом посоветоваться, только, полагаю, вам нужно время подумать. Давайте, я из Нагабина вернусь сюда ещё раз, и мы поговорим уже обо всём более подробно. Хорошо?

— Без обеда я тебя никуда не отпущу. — пришла в себя Ривера. — Анд, то что ты рассказал, слишком, слишком… очень трудно в это поверить.

— Мне нужно продемонстрировать заклинания всех имеющихся восьми стихий? — усмехнулся попаданец.

— Нет, что ты. — подняла она руки на уровни плеч. — Я не правильно выразилась. Просто, Великий маг — это легенда. Многие ведь даже не верят в то, что он реально существовал, несмотря на огромное количество фактов это подтверждающих. И тут вдруг узнать, что избранник нашей дочери получил огромное почти безграничное могущество…

Она замолчала, вновь погрузившись в размышления, зато отошёл от парапета и обернулся к зятю её супруг.

— Такая сила опасна. — сказал он. — И для тебя тоже.

— Да знаю. — вздохнул Немченко. — Как думаешь, скоро против меня все объединятся?

— Не всё так плохо. — поморщился Октонер. — Кто-то захочет к тебе присоединиться, особенно, низкоранговые олы. До поры до времени. Но если ты действительно получишь возможность разрушать магические источники…

— Пока такой силы не имею, и получу ли, не известно. В любом случае, такое умение демонстрировать не собираюсь. Только если совсем прижмёт. И потом, мы ведь не знаем условия и ограничения на применение такого великого заклинания. Зато те, кто со мной, уже, Октонер, уже начали получать новые ранги, и по ступеням умений не подниматься, а взлетать. Хотел вообще о своём могуществе умолчать. — неожиданно даже до самого себя признался Андрей. — Жить как раньше жил, да только просто так ведь такие возможности не даются. Стихии тоже ждут от своей щедрости отдачи. Сила обстоятельств.

— Так, отправляемся на обед. — протянула тёща руку к зятю. — Нам действительно надо всё обдумать.

К Анду ол Рею хозяева проявили уважение ещё до того, как он огорошил их своим рассказом, стол на троих едоков накрыли в главном зале. Помещение было большим, но по сравнению со своим аналогом столичного дворца Реев зал смотрелся не дорого-богато, а дёшево и скромно. Тем не менее стол буквально терялся под высокими сводами.

Погруженная в размышления ола Пирен, принимая от адепта восьми стихий мешочек с иллюзионами, даже не поинтересовалась их содержимым, сразу же передав камни одной из служанок, пожилой рабыне с круглым лицом и плоским носом.

Обед Немченко понравился, а вот намерение родителей Джисы продолжить обсуждение нет. Он выразительно поморщился, и все перешли на обсуждение хозяйственных тем.

— Ты когда вернёшься? — поинтересовался Октонер, когда подали десерт. — Может тебе коня подобрать? А то члену клуба ходить пешком как-то не подобает.

— Честно? — Немченко почувствовал себя сытым настолько, что сладости в него больше не полезут. Он откинулся на высокую спинку стула. — Мне всё равно, кто что подумает.

— Да, пожалуй тебе можно теперь себя вести как хочешь. — Ривера чуть приподняла кончики губ. — Тот ведь тоже изумлял всех своим поведением и одеждой. Если верить древним трактатам, мог ходить в простой крестьянской рубахе навыпуск.

— Это удобно. — пожал Андрей плечами. — Особенно в нынешнюю жару. Нет-нет, прекрасная ола, я пока не собираюсь так всех удивлять, но от коня всё же откажусь. Спасибо, — встал он. — мне пора. Насчёт следующего появления у вас, ещё не знаю. Точно не завтра, но может быть послезавтра или через пару дней.

На прощание он вновь приобнял родителей Джисы, после чего прямо отсюда из зала переместился в Нагабин на Храмовую площадь, где в толчее собравшихся там людей незаметно для всех вышел в реальность. Лишь через пару секунд какая-то тётка, ругавшая своего мужа, вдруг увидела неспешно пробирающегося сквозь толпу благородного ола, икнула от неожиданности и пробормотала:

— Здравствуйте, господин.

— И тебе привет, почтенная. — кивнул ей попаданец, грубо оттолкнув чуть не наступившего ему на ногу белобрысого парня. — Смотри, куда прёшь, быдло. — высокомерно сказал ему.

В Гертале у рабов имелись только имена, иногда клички. Нитёк и Фемпала, получив вольную, с разрешения уже бывшего хозяина фамилию Рейн, понятно, от чего образованную. В столице после продажи нагабинского особняка они поселились в одном из помещений дворца, но в Далие не прижились, затосковали, к тому же суровый нрав олы Рей распространялся на всех домочадцев без исключения. Предложение господина Анда вернуться в родной Нагабин встретили с нескрываемой радостью. особняк для бывших рабов иметь было бы слишком жирно, рассудил адепт восьми стихий, точнее, тогда ещё шести, но