Безнадежный поход. - Денис Субботин

Совершенно неожиданно задумавшемуся технику-интенданту больно резануло по глазам ярким светом. Не сообразив, поначалу, в чём причина, уже спустя малую толику времени он рухнул на землю, постаравшись вжаться в землю как можно плотнее. Ещё бы – ведь это возвращался прам! Оказывается, техника у аборигенов была вполне себе на уровне. Такой мощный свет мог бы издавать электрический прожектор, но электричества на Тароне было крайне мало, и уж вряд ли кто мог ожидать его использования на столь примитивных суденышках.

Суван даже не стал ломать голову над тем, что за энергия даёт трапперам такой мощный свет? Ну, получилось у них, и ладно. Лишь бы его не заметили. Не так долго осталось. Через четверть – самое большее полчаса – десантный бот войдёт в атмосферу, сделает половину витка и приземлится по лучу, с ним рядом. Тогда уже никто ему не будет страшен!

Потом фрегат уйдёт из системы, а с ним поработает психолог. Ему дадут отпуск и «серебряное сердце» - его дают всем, кто участвовал – и вернулся! – в операции под грифом «С». Сколько потребуется времени, чтобы забыть про Тарон и всё, что произошло здесь за последние дни? – вряд ли больше недели – на «Палладе» всегда были лучшие психологи во флоте!

Он дождался, пока прам проплывёт дальше вниз по реке, и только тогда двинулся дальше. Удивительное дело, но трапперы не заметили ни его, ни слабо замаскированного каноэ. Что ж, значит, он зря их боялся. Серая масса, как и все остальные…

Бог с ними! Он забыл! Уже забыл! Бот спускается. Ждать осталось недолго.

Десантный бот – тяжёлая бронированная калоша – рухнул на землю без четверти четыре по местному времени. Аппарель тоже рухнула – видно, пилоты спешили. Обрадованный Александер бросился к боту уже не оглядываясь…

Ему не везло весь этот рейд, не повезло и сейчас. Ещё на полпути его нога попала в чью-то там норку, а поскольку лейтенант продолжал бежать, то нога и хрустнула. Звонко. Трудно сказать, отчего Александер потерял сознание, от боли или от этого жуткого хруста. Даже боли не успел почувствовать, – мозг милосердно отключил сознание за долю секунды до того, как она ослепляющей белой вспышкой стеганула по измученным нервам, – пыльным мешком осел на болотистую землю.

Вряд ли на боте обрадовались этому, но, надо отдать им должное, не промедлили и секунды. Четвёрка спецназовцев выскользнула наружу, обшаривая окрестный лес через визиры лучемётов. Двое прикрывали, двое других кинулись к Александеру, подхватили под руки и поволокли волоком. Благо, он всё равно был без сознания, и волочь его можно было как угодно грубо – всё равно ничего не почует. А к моменту, когда он придёт в себя, он уже станет пациентом корабельного лазарета и будет так накачан наркотиками и обезболивающими, что не почует, даже если ему – очнувшемуся – что-нибудь отрезать.

Бот не пробыл на планете ни единой минутой дольше, чем было необходимо. Стоило аппарели встать на место, как тут же взревели стартовые двигатели, оставляя после себя обгорелое пятно метров сто в поперчнике – все живое, что не успело вовремя убраться, было выжжено безжалостно и равнодушно.

Бот стартовал…

Пилоты, конечно, имели понятие, зачем они опускались на планету, нарушая сразу четыре параграфа инструкции о поведении на колониях 5-го уровня – к каковым, собственно, и относился Тарон. Однако объект их поиска, находясь на борту, пребывал в то же время в состоянии полнейшего беспамятства. Разумеется, главной для себя целью они видели доставить его на борт фрегата.

Про ящик же забыли. И про прам – тоже. Командир бота вспомнил о второй задаче лишь тогда, когда раненного отнесли в лазарет. Вспомнил, и честно доложил о случившемся командиру корабля. Тот долго колебался, посылать назад бот, или же нет. В конце концов, то, что фрегату пора было возвращаться домой, перевесило всё остальное. Капитан скомандовал отход от планеты, только и сделав, что предварительно передав информацию о пушке вниз, на планету. В Столицу. Пусть таронцы сами разбираются.

Фрегат вошёл в прокол в восемь часов по корабельному времени. Сообщение пришло в Имперский дворец в двенадцать по Столичному времени. С этой минуты история совершила очередной резкий поворот.

Глава 4

«Подсудное дело»

1.

Обратная дорога заняла аж четверо суток – по пути наткнулись на стаю водяных троллей, и порядком поистратили боезапас. На этот раз – не страдали об этом, так как в вещах космолётчиков нашли золотой запас – десять тысяч в северных марках. Необрезанных, разумеется. И ещё пять тысяч – в бриллиантинах, то бишь пяти огромных полупрозрачных пластинах с рифлёным гербом Императора, выпущенных в обращение лет двести назад. По сути своей они являлись негасимыми чеками – платёжными обязательствами Империи. Неважно где, на Земле или Альфе-3 Альматеи, или на Тароне, такая пластина обозначала жёстко определённую сумму в местных деньгах. На Тароне – тысячу золотых марок.

Пятнадцать тысяч марок – сумма, которая может позволить провести не один сезон в покое и неге. К тому же ещё и дела поправить – парней подлечить и на прам что-нибудь новое купить. Вот, например, Ворчун давно уже ворчал вполголоса про новую залповую восьмистволку, способную враз заменить обе мортиры.

Якобы изобрели её эльфы. И драли безбожно дорого – пять-семь тысяч марок, но при этом гарантировали десятину выжженной земли после одного залпа. Поставить такую на нос, и можно забыть про большинство опасностей, подстерегающих прам на реке. Правда, ещё никто не купил, и цена в последнее время вроде бы упала марок на пятьсот. Можно подождать до конца сезона – тогда ещё больше подешевеет… Но имеет ли смысл покупать жалкую пушчонку местного производства, когда у них имеется космическая пушка?!

И снова вопрос возвращался к пушке. Не принесла она радости, вряд ли принесёт деньги. А вот огневая мощь…

Милях в пятидесяти от Трампа на мостик к дежурившему Яну поднялся Ворчун.

Вместе с Накатой, который вновь стоял у картечницы, контролируя всю заднюю полусферу, сейчас на мостике собрались трое всё решающих трапперов. Надо ли говорить, что Ворчун был настроен крайне решительно. Под бородой, аккуратно расчёсанной и расплетённой на две косицы, гуляли желваки, маленькие тёмные глазки пристально смотрели из-под густых бровей.

- Что случилось, Ворчун? – спросил Ян, вовсе не настроенный на разговор. Прам шёл по очень узкому фарватеру, любое неверное движение грозило столкновением с берегом, да и коряги нет-нет попадались.

- Разговор есть, - торжественно ответил тот. Разве только палец не вздел для пущей важности.

- А он как, разговор твой, совсем не терпит? – без особой надежды, спросил Ян, не отрывая глаз от реки, – Сейчас Третий перекат. Нам бы переползти его поскорее…

- А потом до Трампа совсем ничего останется, – сердито возразил Строри Ворчун, уважаемый гном из горных кланов. – Нет, Ян, сейчас! Мы поговорим здесь и сейчас!

Ян только плечами пожал.

Настроен Ворчун был очень серьёзно. Как оказалось, и мысли его были крайне серьёзны – целую речь закатил! О том, что эта пушка не принесёт им удачи и превосходства в бою. Что убивать своих, которые наверняка на них из-за нее ополчатся – это грех и подлость. Что пушку надо выбросить, пока не поздно…

- Поздно, – возразил Наката, – Не знаю как у тебя, а у меня рука не поднимется такое выкинуть. Да и лучемёт ручной – его ты тоже выкинешь?

Ворчун вздохнул. Он, по правде сказать, уже положил глаз на необычное оружие, даже испробовал разок. Испробовав – почуял разницу, и на свою мортирку смотрел отныне едва ли не с брезгливым ужасом. Вот лучемёт – это мощь, сила! Жаль только, половина заряда осталась. Ну, чуть больше… Ворчун ни за какие коврижки не отдал бы лучемёт – это понимали все. А злить его ещё больше – увольте, дураков нет!

Переглянувшись, Ян и Наката чуть не хором заверили насупившегося было гнома, что к лучемёту их претензии всё-таки не относятся.

Так, в разговорах, прошёл ещё час. За это время были пройдены пороги, и опаснейшая часть пути осталась позади. Двадцать с небольшим миль до города проходили по спокойной и ровной поверхности, а скорость течения здесь была не в пример выше. Далеко позади, к слову, остался и тот проклятый пост порубежников. Проходя мимо него, выпалили из всех стволов, по старой традиции помянули погибших…

Сразу после того, как прам весело и задорно зашлепал плицами по большой воде, Ворчун вознамерился было вновь начать свой разговор, но Ян его опередил.

- Как придём, отправимся в Столицу. Пока не поздно! Далеко, конечно, но деньги на экспресс у нас есть, а он ходит быстро… Даже не будем экономить, снимем целый вагон. Если что, будет шанс отбиться.

- Зачем нам в столицу? – удивился только что поднявшийся на мостик Вилли.