Восход солнца - Эрин Хантер

—  Все в порядке, Черныш, — ответила Джин­го. — Просто эти коты спрашивали нас о…

—  Ничего не в порядке! — прошипел тот, кого назвали Чернышом. — И никогда больше не будет в порядке. Я не желаю больше даже думать об этой твари! — Он резко развернулся и скрылся в проеме.

—  Кажется, мы его расстроили… Мне так жаль! — пролепетала Орешница, глядя вслед ушед­шему коту.

—  Вы тут ни при чем, — вздохнула Джинго. — Перец был его братом, поэтому он не выносит упоминания имени Сола.

—  Значит, Перец погиб? — прошептала Остро­листая.

Гусар мрачно кивнул.

— Причем еще до того, как мы успели войти в палатку. Мы прятались на крыше одной старой палатки, и оттуда увидели, как Перец несется по каменной дороге, а собаки мчатся за ним следом. Никогда в жизни я не слышал такого страшного лая! А потом до нас донесся дикий кошачий иизг….

Лапы у Львиносвета приросли к полу, когда снаружи вдруг послышался ужасный вой, слов­но вызванный последними словами Гусара. Затем послышался громкий, стремительно приближаю­щийся лай.

Пораженные страхом, коты-воители припали к полу и заскребли когтями по доскам. Стручок шмыгнул обратно под деревянную громадину, а Крапинка торопливо поманила хвостом котят.

—  Все к мамочке, живо!

Четверо котят поспешно вскарабкались на мяг­кий камень, а Крапинка закрыла их собой, загородив хвостом и лапами.

Только Джинго и Гусар сохранили полное спо­койствие.

—  Они сюда не заберутся, — сказала Джинго.

Но тут послышался стук когтей по деревян­ному полу, и Львиносвет вскочил, приготовив­шись к бою. Гусар тоже встал со своего места, но и следующий миг с урчанием сел обратно. Хоро­шенькая кремовая кошечка осторожно просу­нула в помещение голову с зажатой в зубах мы­шью. Из-за ее плеча выглядывал молодой серый кот.

—  Это ты, Мэри, — буркнул Гусар, дугой выгибая спину. — Привет, Весельчак.

Мэри робко оглядела незнакомых котов, а потом, покачав головой, буркнула что-то неразбор­чивое и, не выпуская из пасти мышь, скрылась в дальнем помещении.

Зато Весельчак решительно вошел внутрь и уселся на полу возле двери, недоверчиво погляды­вая на чужаков.

—  После схватки с собаками мы все немного нервные, — пояснил гостям Гусар.

—  И неудивительно! — Стручок снова выбрал­ся из своего укрытия и небрежно прилизал взъе­рошенную шерсть на груди, делая вид, будто ни­сколько не напуган.

—  Расскажите же нам, что случилось, — попро­сил Львиносвет. — Вы услышали крик…

—  Мы все бросились в палатку, — продолжи­ла рассказ Джинго, глубоко впиваясь когтями в свой мягкий камень. — Перец был уже мертв. Собаки порвали его на куски. Мы напали на них, но собак было слишком много, и все они были намного крупнее, злее и беспощаднее нас. Мы все были ранены. Холодка собаки порвали в клочья, а Клоун был так страшно изувечен, что умер сразу после того, как мы его сюда при­несли.

У Львиносвета задрожали лапы. Сол совершил чудовищную ошибку. Коты только чудом не погиб­ли в этой безумной битве, а собаки по-прежнему отравляют несчастным жизнь и угрожают их суще­ствованию!

—  А теперь спросите, что Сол делал во время битвы? — проскрипел Стручок.

—  И что же? — насторожил уши Ежевика.

—  Он даже когтем не пошевелил, чтобы помочь нам, — торжествующе воскликнул старый кот. — Он не пришел даже посмотреть на то, как мы сра­жаемся. Он явился только тогда, когда мы зализы­вали раны.

— И что было потом? — спросил Бурый.

Джинго вздохнула.

— Если бы он признал свою ошибку, все могло бы быть иначе. Но он с порога заявил, что мы сами хотели драться, а значит, сами и вино­вны, что проиграли. Потом он, как ни в чем не бывало, уселся посреди комнаты, вылизался и попросил Черныша принести ему что-нибудь поесть.

—  Если бы я не удержал Весельчака, тот порвал бы этого Сола пополам, — вставил Гусар.

Березовик понимающе пошевелил ушами.

—  Напрасно ты его удержал!

Джинго удивленно посмотрела на него, но ни­чего не сказала и закончила:

—  Тогда мы попросили Сола уйти прочь. Если оы он отказался уйти, мы бы его выгнали, но Сол лишь сказал, что мы совершаем огромную ошибку, а потом убрался без возражений. — Она вздохнулa. — Возможно, он был прав. Я уже сама не знаю, что и думать обо всем этом.

—  Нет, он не был прав, — прошипел Березовик на ухо Львиносвету. — Им лучше без Сола, как и всем нам!

Зевнув, Джинго встала, потянулась и снова со вздохом уселась на место.

—  Вот и все, что мы можем вам рассказать. А теперь ваша очередь рассказывать.

Ежевика переглянулся с Бурым, а потом осто­рожно сказал:

—  Сол явился в лес, где мы живем. Наверное, это случилось сразу после того, как он ушел от вас. Он поселился в племени Теней — это стая котов, что живет рядом с нами — и убедил их перестать следовать Воинскому закону и верить в духов на­ших предков-воителей.

Коты с территории Двуногих непонимающе переглянулись. Было очевидно, что они впер­вые слышат о Воинском законе и Звездном пле­мени.

—  Сол может быть очень убедительным, ког­да пытается уговорить кого-то, — пробормотала Джинго.

Львиносвет и Остролистая быстро перегляну­лись. Они лучше других знали, каким убедитель­ным может быть Сол.

«Может, Сол был прав? — несмотря на только что пережитый ужас и страшный рассказ о злодея­ниях собак, Львиносвет никак не мог отделаться от этой мысли. — Возможно, он не виноват в том, что эти коты потерпели поражение? — Он выпу­стил когти, представив, каково встретиться один на один с разъяренным псом. — Ну да, это страш­но, конечно… Но может быть, они просто мало тренировались?»

—  Значит, вы ищете Сола из-за того, что он сде­лал с… племенем Теней? — спросила Джинго.

—  Нет, все дело в другом воителе… — начал было Березовик, и Львиносвет похолодел при мысли о том, что тот хочет рассказать им об убий­стве Уголька.

Но Ежевика поднял хвост, приказывая молодо­му воину прикусить язык.

—  Мы хотим поговорить с Солом по пово­ду того, что произошло в нашем лесу совсем недавно, — спокойно сказал он. — Вы его ви­дели?

—  Не видели и видеть не желаем, — отрезал Стручок.

Гусар одобрительно буркнул, но Львиносвет за­метил, что Крапинка задумчиво покачала головой, словно знала намного больше.

— Я не видел Сола, — внезапно сказал молчавший до сих пор Весельчак. — Но слышал, что он вернулся.

Гуcap вскочил и заскреб когтями по полу.

— Он бы никогда не посмел!

— Нет, сюда он не вернулся, — пояснил Весель­чак. — Говорят, он поселился на другой стороне Гремящей тропы. Там, где раньше жил кот по имени Пурди.

—  Мы знаем Пурди! — воскликнул Львиносвет, вспомнив старого одиночку, который показал им дорогу во время путешествия в горы.

—  Спасибо, вы очень нам помогли! — горячо воскликнул Ежевика. — Мы немедленно отпра­вимся на поиски Сола.

—  Сейчас уже слишком поздно, — сказала Джинго. Встав, она легко спрыгнула со своего мягкого камня и устроилась рядом с Гусаром. — Переночуйте здесь, а завтра утром отправитесь на поиски.

—  Спасибо, — с благодарностью кивнул Еже­вика.

—  Можете поесть с нами, — добавила Джинго. — Пойдем, Гусар, поможешь мне принести еду.

Они вышли и вскоре вернулись со свежей добычей, которую поровну поделили между всеми котами. Спрыгнув со своего мягкого камня, Кра­пинка присоединилась к едокам, да и котята не отставали от матери. Крапинка дала им мышку, и малыши с писком принялись возиться с ней.

—  Этому их точно не Сол научил, — шепнул сестре Львиносвет, с аппетитом жуя дрозда. — Пом­нишь, как он говорил котам из племени Теней, что каждый должен заботиться о себе и своем брюхе? Он внушал им, что только слабаки зависят от других, а сильные живут сами по себе.

—  А у этих котов есть общая куча, и они охотят­ся для тех, кто слишком стар и слаб, чтобы само­стоятельно себя прокормить, — кивнула Остроли­стая. — Знаешь что? Они больше похожи на племя, чем на стаю одиночек!

—  И мне кажется, что без Сола им намного луч­ше, — прошептал Львиносвет, хотя понимал, что многие коты с ним не согласятся. Он и сам от­лично помнил необоримую власть обаяния Сола, его спокойную властность и неколебимую уверен­ность в собственной правоте.

Вздохнув, Львиносвет снова принялся за еду. Дрозд оказался свежим и сочным, однако от него так сильно пахло Гремящей тропой, что не будь Львиносвет так голоден, ему вряд ли удалось про­глотить хотя бы кусочек.

Когда с едой было покончено, Крапинкины ко­тята затеяли шумную возню с опавшим листом. Они с писком носились по палатке, пихались и боролись на полу друг с другом. Наконец, Пры­гун — самый большой и сильный из них — игриво подтолкнул лист Львиносвету.

Тот весело отбросил лист котенку, и вдруг по­чувствовал, как все его тревоги и страхи растаяли сами собой. Он всегда любил играть с котятами, и у себя в лагере никогда не отказывался повозиться с малышами. Крапинкины котята были сильны­ми и крупными, в Грозовом племени им уже скоро пришло бы время становиться оруженосцами.