Вот и всё. Зачем мы пугаем себя концом света? - Адам Робертс

для выработки энергии. Чтобы отвлечь нас от убогости такой судьбы, наши мозги подключат к коллективной виртуальной реальности — Матрице. В этой фабуле трудно найти внутреннюю логику, но поиски неувязок бессмысленны: эти фильмы прежде всего выражают образную истину о зависимости современного человека от компьютеров и о нашем предпочтении виртуальных симулякров реальной жизни. И эти метафоры столь же выразительны, сколь и изобретательны.

«Матрица», первый фильм трилогии, стал классикой жанра. Его ключевой посыл и многие специфические детали превратились в широко известные мемы, хотя его сиквел «Матрица: Перезагрузка» (2003) теперь считается разочаровывающим пшиком, а на долю «Матрицы: Революции» (2003) досталось совсем уж мало добрых слов. Большую часть времени сюжет фильма заплетается и путается сам в себе, однако в финале ему удается найти компромисс между человеком и машиной. После продолжительной битвы с армией машин, посланных для уничтожения человечества, люди понимают, что никогда не смогут победить. Нео возвращается в Матрицу, чтобы договориться о перемирии со всемогущим искусственным разумом.

Сама мысль о существовании форм жизни, которые могут оказаться умнее, чем мы, явно нас беспокоит. Если это не искусственный интеллект, созданный нашими руками, то это пришельцы. В прошлые времена инопланетяне часто превосходили человека не только технологически, но и нравственно. Огромный мудрый пришелец со звезды Сириус в книге Вольтера «Микромегас» (1752) с суровым неодобрением смотрит сверху вниз на Землю, охваченную войнами и несправедливостью. Большинство пришельцев XIX века живут в чисто духовном мире, как, например, в когда-то знаменитом, а теперь забытом «Романе о двух мирах» (1886) Мари Корелли. В нем страдания человека вызваны его приземленностью, а межзвездные пространства, в которых путешествует главный герой, наполнены духовными чудесами[80] (эту идею заимствовал К. С. Льюис для своей «Космической трилогии» (1938–1945)).

Тем не менее сегодня научная фантастика обычно рассматривает пришельцев как могущественных захватчиков, стремящихся покончить с нашим миром. Хотя вероятность такого сценария апокалипсиса мизерна, этот сюжет важен как в литературе, так и в популярной культуре в целом.

Почему же все так изменилось? Похоже, сдвиг в восприятии произошел между серединой XVIII и концом XIX века и был вызван экспансией западного империализма. Начало XIX века сложно назвать эпохой невинности: европейцы нещадно эксплуатировали остальной мир, а к концу столетия империализм достиг небывалых масштабов бесчеловечности. В метрополиях его стало так же сложно игнорировать, как в угнетенных странах, и это не могло не вызывать беспокойства по поводу того, что же произойдет, когда конкурирующие империи вступят в открытый конфликт друг с другом.

Повесть Джорджа Томкинса Чесни «Битва при Доркинге» (1871) о воображаемом нападении Германии на Британские острова породила целую волну «историй о вторжении». Она плохо написана, груба и безвкусна, но автору удалось затронуть тайные струны британской души: журналу Blackwood’s Magazine пришлось допечатывать тираж номера шесть раз, а потом издавать повесть отдельной книгой: за два месяца разошлось 110 тысяч экземпляров. В последующие десятилетия появилось множество книг с аналогичными сюжетами, где в качестве агрессоров выступали европейцы, китайцы, американцы и другие народы.

Впервые в истории заменил врагов-людей на врагов-пришельцев Герберт Уэллс в романе «Война миров» (1898) — гениальная идея еще и потому, что это позволило представить вторжение как угрозу планетарного масштаба. Автор задался вопросом, каково это — оказаться целью апокалиптической экспансии космических захватчиков. В «Войне миров» ужасные осьминогообразные марсианские агрессоры размером с медведя с грохотом приземляются на Землю в гигантских металлических цилиндрах, вылезают из них, загружаются в огромные механические треноги и разрушают Юго-Восточную Англию. Несколько месяцев они сеют смерть и разрушение, а затем сами начинают гибнуть от заурядных микробных инфекций, от которых у них нет иммунитета. Впрочем, вы уже знаете сюжет самого знаменитого романа Уэллса. «Война миров» повлияла на развитие всей научной фантастики XX века больше, чем какая-либо другая книга (за исключением разве что «Франкенштейна»).

Пришельцев Уэллса материальные блага интересуют куда больше духовных, это высокоразвитые и технологически продвинутые существа, совершенно равнодушные к моральному облику человечества. Они возвращают Британии должок, обрушивая мощь империалистической экспансии на самих британцев и принося в Лондон разрушение, эксплуатацию и смерть. По ходу действия мы узнаем, что «высокоразвитость» пришельцев означает, что они избавились от желудка и системы пищеварения и просто высасывают кровь из других животных, совсем как вампиры. Они прилетели на Землю за едой.

Если бы пришельцы не перемерли от болезней, случилась бы глобальная катастрофа: наш вид был бы истреблен, а цивилизации пришел бы конец. Впрочем, можно предположить, что инопланетяне не захотели бы уничтожить всю жизнь на Земле: ведь надо же чем-то питаться!

Многие современные писатели-фантасты представили нам более экстремальные версии этого сюжета. Есть немало книг и фильмов, в которых пришельцы решительнее марсиан Уэллса. Наиболее известная свободная адаптация «Войны миров» — кинокартина Роланда Эммериха «День независимости», ставшая самым кассовым фильмом в 1996 году. У Уэллса пришельцы покидают свой опустошенной засухой мир и ищут новые места обитания. У Эммериха они больше похожи на саранчу: бесконечно перемещаются с планеты на планету, пожирают все природные ресурсы и летят дальше.

Роман «Задача трех тел»[81] китайского писателя-фантаста Лю Цысиня вращается вокруг вопроса: какова связь между популярной иммерсивной игрой в виртуальной реальности и самоубийствами видных ученых? Ответ парадоксален: высокоразвитая цивилизация с планеты Трисолярис, которая находится на расстоянии многих световых лет от Солнечной системы, планирует уничтожить землян. Хотя космическим кораблям понадобится 400 лет, чтобы долететь до нас, кое-какие меры трисоларяне уже приняли. Используя технологию, основанную на софонах — частицах, транслирующих все, с чем они сталкиваются, трисоларяне давно наблюдают за человечеством и при желании могут с нами связаться. Их технология настолько продвинута, что от них ничто не может скрыться: у них есть доступ ко всем нашим компьютерным базам данных и каналам связи. Единственное, на что они не способны, — читать человеческие мысли.

Во второй части трилогии Лю Цысиня, в книге «Темный лес» (2008), вопрос поставлен так: как победить приближающегося всесильного врага, если он видит все ваши действия? Земляне придумывают оригинальный план. Тщательно выбраны четыре человека: президент страны, ученый, генерал и социолог Ло Цзи — главный герой романа. Эта группа, «Отвернувшиеся», должна разработать план спасения человечества, при этом каждый из участников работает сам по себе — при этом в их распоряжении все возможные ресурсы планеты. Сколь бы странными или непонятными ни были их запросы, они беспрекословно выполняются. Если кому-то кажется, что они действуют иррационально, глупо или даже безумно, — не беда, отсутствие логики только поможет обмануть системы наблюдения трисоларян. Когда Ло Цзи, ленивого и не очень успешного ученого, выбирают на столь престижную роль, он не верит в случившееся, но, когда он пытается отказаться, весь мир считает, что это