Звоночек 3 - Михаил Маришин

— Везучий ты человек, Семён, — глядя в окно сказал нарком ВМФ. — В других условиях за такую подделку я б сам первый твоей крови потребовал. Но, к весне корпусные работы по "Фрунзе" закончены не будут. Новаторы-рационализаторы взялись делать були и третье дно сварными, да ещё дополнительное бронирование в подводной части включить в силовой набор. А корпус линкора из трёх разных по составу сталей собран, да ещё мороз, на котором, оказывается, варить вообще нельзя. В итоге работы на восемьдесят процентов выполнили, когда приёмка трещины в швах обнаружила. Всё насмарку. Переделывать будут летом, сейчас эти самые швы протачивают до чистого металла.

Тут я не сдержался и тихонько с облегчением выдохнул. По всему выходило, что судьба подарила мне минимум полгода.

— Радуешься, что громы-молнии не тебе достались? — усмехнулся Иван Кузьмич. — Напрасно. Надоели мне выкрутасы наркомата тяжёлой промышленности. 130-миллиметровые пушки для эсминцев, несмотря на ТТЗ, не универсальные и ресурс 100 выстрелов всего! Два года работы и такую ерунду мне впаривают! Зачем мне новая пушка, которая хуже старой Б-7? К чему оправдания, что из-за высоты линии огня зенитную стрельбу только в башне обеспечить можно? Этого что, сразу понять нельзя было? Теперь обещают башни, не раньше, чем через два года. А эсминцы мне чем вооружать? И так во всём!

Повисла неловкая пауза, которую сам Кожанов, немного успокоившись, прервал.

— Совнарком дал добро на предварительные натурные испытания дизель-гидравлической силовой установки. Как только лёд на Неве сойдёт, поставим на Адмиралтейский завод "Ворошилов". Это старорежимный недострой. Машины у него такие же, как на "Фрунзе". Заменим на паре валов турбины на дизеля и посмотрим, как это будет на ходу. Так что, будь добр, обеспечь. На упрощёнку глаза, так и быть, закрою. Всё-таки, "Ворошилов" не линкор, на контроле в ЦК его не держат.

Слушая Ивана Кузьмича, я напрягался всё больше. Дело в том, что он говорил именно то, что я хотел бы больше всего услышать. Возможно, за исключением полной отмены этой затеи высшего руководства. Вот только необходимости сообщать мне об этом именно здесь и сейчас, не было никакой. Наоборот, наркому было бы выгодно, чтоб я землю носом рыл, стараясь не прогневить ЦК. А происходящее было больше всего похоже, как на бойне успокаивают быка, прежде чем прирезать.

Я весь внутренне подобрался, ожидая подвоха. Был бы передо мной Берия, о характере и поступках которого я знал что-то заранее, было б легче. Но с наркомом ВМФ всё моё знакомство опиралось исключительно на личный опыт. Без подсказок из несостоявшегося будущего. Хоть и был Кожанов чем-то похож на Ежова, но вот поведение их различалось кардинально. Взлетев высоко, Иван Кузьмич умудрился не оторваться от "земли", или, в его случае, "палубы", оставаясь всё тем же "матросским флагманом", близким и понятным любому военному моряку и пользующимся за это любовью и уважением. Военно-Морской Флот ставил в своей жизни на первое место и искренне старался подготовить его к грядущим испытаниям как можно лучше. Из известных исторических личностей, больше всего он, пожалуй, напоминал мне фельдмаршала Суворова. И при всём при этом, предвоенной чистки, видимо, не пережил. Не помню я его фамилию среди героев войны, да и после неё тоже. А человек такого калибра безвестно затеряться не должен был. Значит убрали недоброжелатели. Вот только кто? Ворошилов? Да, не может он смириться, что моряки от него сбежали, но тогда-то такого не было. Александр Васильевич, коли уж я его вспомнил, и перед самим императором встать за правду не сробел, за что и попал в опалу. Есть над чем подумать, стоит ли к такому человеку приближаться. Впрочем, особого выбора у меня нет, с сухопутными я в контрах, а дело делать надо. Общие противники сближают.

Пока я развлекал себя такими размышлениями, умолкнувший было на несколько минут нарком, видимо, твёрдо решивший не дать нам умереть со скуки, снова подал голос.

— А вот наркомат лёгкой промышленности для меня, как бальзам на душу. Всё что ни попросишь, дорогой Исидор Евстигнеевич предоставит. Если б ты знал, Семён, как Клим ругался, когда мы форму нового образца на две бригады морской пехоты получили. У него заявки годами не отовариваются.

— Уж скажешь, тоже, годами, — насупился дядюшка. — Не больше чем на шесть месяцев. И не от нас это зависит, а от сезона. Если они мне в ноябре заявки присылают на следующий год, а овец стригут в мае? Кстати, Семён, работает твоя идея. В степи дорог нет, но как просохнет, кати куда хочешь! Четыре-пять прицепов к "пятому" ЗИЛу и вперёд! Мы так уже считай, не только наш Туркестан в оборот взяли, но и Монголию, и Синьцзян. Но последнее не от автопоездов больше зависело, а от наведения порядка. Молодцы пограничники. Удобно всем получилось. Нам шерсть. А мы туда топливо, стройматериалы, корма какие, ну и так, поторговать мелочь разная. Был бы буржуем, эх я б развернулся там! Рефрижераторов бы! Не даёт ни госплан, ни наркомфин. Говорят, вы уж нас совсем стеклом и химией своей объели, у других наркоматов хлеб отбираете.

— Хоть за дело пеняют-то? — обернулся назад Кожанов. — Успехи есть?

— Не наседал бы ты на меня со стеклотканью, Иван Кузьмич! Одно расстройство от неё! Рассчитывай на ближайшее время на стекломочало. Не так аккуратно выходит, как племянник говорит, но бакелитовый саман неплох. Сам понимаешь, от смолы и все недостатки. Ты бы поискал по заграницам рецепты, а то своя разведка только у тебя.

— Если что будет, сообщу обязательно, — кивнул Кожанов.

Слушая этот разговор, я невольно обращал внимание, что, не имея "забугорных" образцов с готовыми названиями, наши люди вполне успешно подбирали свои, интуитивно понятные. Так, "мочало" не могло относиться ни к чему иному, кроме как к распылению жидкого горячего стекла сжатым воздухом, а "саман", естественно, предтеча всех композитов.

— Ну, а с искусственным волокном… Вискоза и близко не стоит, к тому образцу. Чувствую, спросят меня за такой расход средств на сомнительное дело. Лабораторию по последнему слову химической науки оборудовали, средства только туда вливаем, а толку пока нет. Не могли обмануть нас? Может эти нити как-то естественным образом получаются? Не может такого быть?

— Концов не найти, Исидор Евстигнеевич. Источник, после случая с Ежовым, сами немцы ликвидировали. Пробовали по наработанной им агентуре пройтись, так там островитяне нарисовались. Два провала. Такое впечатление, что им известно достаточно много. Пока выжидаем и смотрим. А сомнения насчёт сведений и у меня появились, Семён. Тот фторопласт, по твоей формуле, флотская лаборатория порохов и боевой химии, получила. Оказывается, это порошок! Да, скользкий. Но! Разлагается меньше чем при трёхстах градусах на ядовитые составляющие и при выстреле из пушки сгорит. Чистая деза!

— Пусть дальше работают! Даже порошок – просто отличный результат! Его в трансмиссионную смазку хорошо добавлять! Ресурс в разы! И есть способ его получения в виде покрытий и крупных кусков. Это химическая и элктроизоляция, детали трущихся узлов. Пусть ищут! — я испугался, что работы свернут.

— Ты так уверенно говоришь, Семён Петрович, а ведь иных подтверждений этой информации нет. Всё с твоих слов. Разведка ничего не дала. И у меня создаётся нехорошее впечатление, что ты нам не доверяешь и придерживаешь информацию. При этом хочешь, чтоб мы верили тебе на слово. Или ты думаешь, что мне пороходелов-химиков озадачить нечем? — наехал на меня нарком ВМФ.

— Источник, как вы сами сказали, мёртв, а мне добавить нечего, — уйти "в отказ" было, в данном случае, единственно верным решением, но холодок между нами в этот момент перестал быть красивой фразой, кожа вдоль хребта пошла мурашками.

— Ладно… — сказал Кожанов, всем своим видом показывая, что дела обстоят как раз наоборот, и сменил тему. — Мы тут с твоим дядей посовещались и вот что решили. Семён Петрович, не желаешь ли ты сделать карьеру в наркомате внутренних дел?

— Желаю я или не желаю, в данном случае, не имеет никакого значения, — тут я даже позволил себе от души повеселиться. — Берия не такой дурак, чтоб не только таскать чемодан без ручки, но ещё и набивать его камнями. Думаете, он не понимает, что рано или поздно уронит и отдавит себе ноги?

— Никто и не говорит, что всё будет просто. Но у Лаврентия неустойчивое положение. Ежов, в своё время, провёл переаттестацию, чтоб расставить на ключевых постах своих людей или просто тех, кто был ему обязан всем. Фактически, сейчас Берия свой наркомат контролирует слабо и будет от этой слабости избавляться различными структурными изменениями. Для нас это шанс продвинуть тебя повыше. А точка опоры и влияния в НКВД исключительно важна. Хотя бы, как лишняя гарантия безопасности для нас всех. Позиция товарища Сталина по тебе, с августа не изменилась, хотя то предложение и было жестом отчаяния под прессом кадрового голода. Орджоникидзе и Киров тоже за тебя встанут в случае чего. Смело можем вопрос о твоём назначении хоть в ЦК продавливать. Лаврентий это понимает и артачиться не будет.