Он, другой и ты - Ольга Пожидаева

у меня знатный пропойца, так и я в него. Мне б ПТУ закончить и работать каким-нибудь слесарем или маляром. Маляры не влюбляются, Сашк. Да и детей не рожают. Они бухать любят и девок трахать. От них только залетают.

Саша из последних сил сглотнула комок и сжала челюсти. Что-то в этих словах ее так сильно ранило, что она вся напряглась. Какая-то безысходность, тоска и обида за этого человека острой иголкой кольнула ее прямо в сердце. Нестерова силилась продолжить разговор, что-то опровергнуть, в чем-то разуверить, но Дима заглушил мотор и, снова натянув маску счастливого засранца, оповестил:

– Приехали.

Сашка вылезла из машины, отметив, что очень удобно иметь собственный транспорт. Даже в чулках и пальто нараспашку не замерзла. Она постаралась отогнать глупые философские потуги мышления о судьбе Димы Петровича и снова настроиться на веселый трах с опытным мужиком. Нестерова почувствовала легкий трепет в районе паха, предвкушая урок секса от искушенного ценителя женщин, и окончательно запретила себе загоняться.

Токарев вставил ключ в замок, и на этот раз дверь сразу открылась. Однако в прихожей их встретила какая-то девушка. На вид ей было лет двадцать пять, симпатичная, худенькая, простенько одетая. Саша чуть не завыла от досады.

– Привет, – вежливо поздоровалась девушка.

– Привет, – стараясь не выдать своего обескураженного состояния, ответила Сашка.

Дима представил их, но имя Нестерова тут же забыла. Она разулась, прошла в единственную комнату и бросила сумку в угол, стараясь не слушать, о чем тихонько говорят в прихожей. Едва Дима вошел в комнату, хлопнула входная дверь. Девушка ушла.

– Кто это? – не сдержалась Сашка.

– Знакомая, – ответил Дима, скидывая куртку на кресло. – Живет тут временно.

Надо отметить, что вокруг было чисто, вполне даже уютно, хотя и без излишеств. Саша не испытывала брезгливости, хотя мозгами прекрасно понимала, что именно тут вчера двое Диминых приятелей имели эту самую временную постоялицу. И, скорее всего, именно ее имел в виду Петрович, предлагая Сашке секс втроем. А еще Нестерова допускала, что никакая это не знакомая, а самая обычная проститутка, с которой Токарев время от времени оттягивается по части нетривиальных эротических забав. Саша, как истинная поклонница книг Коэльо, а в особенности его «Одиннадцати минут», никогда не осуждала представительниц древнейшей профессии. Она вообще старалась не вешать ярлыков. Любила посплетничать, может, даже позлорадствовать над кем-то не очень приятным, но вот право судить оставляла высшим силам, предпочитая просто наблюдать, пожимая плечами и говоря: «Всякое бывает, каждый делает свой выбор».

И сегодня Сашин выбор – это двуспальная кровать, легкий озноб и одноразовый секс с тридцатидвухлетним алкоголиком. За такое ее много кто осудил бы, но Нестеровой было плевать, ведь все логические доводы рассудка затмевало одно простое – хочу.

Дима обнял ее сзади, прижимаясь губами к шее и прокладывая тропинку поцелуев к чувствительному месту за ухом. Сашка тихо выдохнула, стараясь расслабиться, но тут зазвонил мобильный Токарева. Он ответил, одновременно разворачивая ее к себе лицом, расстегивая пуговицы на легкой блузке, не сводя глаз с мягких полушарий, прикрытых кружевным лифчиком, но и не переставая отвечать в трубку:

– Ага, ладно… Да, можно и сегодня… К вечеру… На машине, да.

Саша выдохнула, когда Дима повесил трубку и бросил телефон на кровать.

– Ты красивая, такая ладненькая, – отвесил он комплимент, стягивая блузку.

– Наела у тебя в кофейне живот, – попеняла ему Сашка, вроде как оправдываясь.

– У девочки и должен быть животик. Небольшой и мягонький. Как у тебя, – Дима расстегнул молнию юбки и, чуть стянув ее вниз, погладил Сашу ниже талии. – Да, вот именно такой.

Предательский румянец от этой похвалы залил ее щеки, но Саша смело потянула белую майку вверх, раздевая бывшего босса. Она оставила на его обнаженной груди несколько поцелуев, чувствуя себя рядом с ним чертовски неопытной. Если с Женей во время секса она испытывала бешеные эмоции, отдаваясь ему всей душой, не стесняясь, а, наоборот, гордясь невинностью, а с Денисом открывалась исследованиям, позволяя ему изучать свое тело, то с Димой ее просто переклинило. Не невинная, но и не опытная, она понятия не имела, ни что делать, ни как доставить ему удовольствие, ни как самой получить его по максимуму.

После его откровений о мягком животе Нестерова поняла, что ни черта не понимает в мужских предпочтениях. Ей казалось, что ценится именно плоский живот, может, даже с намеком на пресс. Наверное, таких рассуждений не возникло бы, будь они на веселе, если бы все шло стихийно на уровне интуиции. Но сейчас оба были с трезвом уме и, как Саше показалось, чересчур серьезными.

Немного утешало то, что сам Дима тоже был ни разу не модельной внешности. Оказывается, под белой футболкой бывший босс и сам прятал небольшой живот. Не противное пивное пузо, а, словно у плюшевого мишки, мягкое и забавное брюшко. Вообще Дима был уютным. Саша невольно представила себя в теплых объятьях этого человека где-нибудь у камина под теплым пледом в канун Нового года с чашкой глинтвейна и снегопадом за окном.

– Минет? – предложил ей Дима, вздернув бровь и снимая джинсы вместе с трусами.

Сашка вспыхнула, мысленно спуская в унитаз свои идиотские новогодние картинки и возвращаясь к делам насущным.

– Эээ, Дим… Я не умею, если честно, – пробормотала она, заставив себя опустить руку и погладить его член. – Вернее, умею немножко, но…

– Обойдемся тогда, – улыбнулся Петрович, поглаживая ее щеку большим пальцем. – Сколько парней у тебя было?

– Два, – честно призналась Саша.

– Понятно. Там все чувствительное, мошонка тоже, спустись ниже… угу.

Дима прерывисто выдохнул, закатывая глаза от удовольствия, едва Сашка начала послушно поглаживать и сжимать его яйца. Он двумя быстрыми движениями избавил ее от юбки с трусиками и лифчиком, улегся на кровать, пристроив Сашку сверху так, что его член прижался к уже влажным складочкам.

И снова зазвонил телефон. Начиная еще больше нервничать, Саша уткнулась Диме в грудь, надеясь, что он поставит на беззвучный режим. Но Токарев как ни в чем ни бывало снял трубку. Он снова отвечал лишь односложными фразами, то поглаживая Сашкину попку, то щипая за соски. Нестерова, стараясь не обращать внимания на мобильник, покрыла поцелуями Димину шею, торс, прикусила соски, не без удовольствия отметив, как он еле заметно вздрогнул. Телефон все не отпускал его, и Сашка уже решила повторить трюк с укусом, только на этот раз посильнее, но не успела, потому что Дима каким-то