Очарование тайны. Эзотеризм и массовая культура - Павел Георгиевич Носачёв

открывается иная реальность и где он встречается с кентаврами. Сами по себе кентавры здесь символ соединения материального и духовного, указание на то, что человек способен достичь высшего мира. Но не только эта встреча, а вся жизнь О’Мэлли описывается проникнутой восторженным чувством, ведь изначально «…космос для него был духовен»133, и еще во время общения с доктором Шталем, когда они впервые затронули духовные вопросы и коснулись темы Мировой души, «…в сердце ирландца поднялась непонятная волна, грозившая разорвать его. Радость ли то была или ужас, или странная смесь того и другого вместе, он не понимал»134. Позднее, когда на Кавказе перед ним раскрылись врата, его проводник испытал панический ужас, в то время как для О’Мэлли «все перестало существовать, затопленное переполняющим его ощущением счастья»135. И совершенно неважно, что для физической оболочки О’Мэлли жизнь в романе завершается очень прискорбно, зато его духовная сущность сливается с Мировой душой, и это событие значительно ценнее всего, что могло бы случиться с ним в обыденной жизни. Подобная трансформация ужасающего в прекрасное, их близкое соседство встречается во многих произведениях писателя: в «Юлиусе Леваллоне», «Обновлении лорда Эрни», «Человеческом аккорде» и др.

Итак, в отличие от Мейчена, Блэквуд был глубже вовлечен в жизнь эзотерических сообществ эпохи, его широкая эрудиция позволяла использовать идеи этих сообществ в произведениях. Но несмотря на это, его жизненное мировоззрение покоилось на внутреннем религиозном чувстве Природы как живого целого, в котором человек является лишь частью, а индийская концепция реинкарнации показалась ему наиболее подходящей формой концептуального выражения этого взгляда. Но, как и Мейчен, Блэквуд был убежден в том, что обыденная жизнь человека лишь тень, за которой скрывается истинное бытие, превосходящее все то, что человек может себе представить. Приоткрытие этого бытия в его произведениях передается через смесь страха и восторга, и в зависимости от произведения доминировать может как первое, так и второе чувство.

Глава 3

Континентальные мастера: Густав Майринк и Стефан Грабинский

Вам отпущено пятьдесят лет жизни, школа крадет десять: в итоге сорок.

Сон пожирает двадцать: в итоге – двадцать.

На хлопоты уходит десять – в итоге десять.

Пять лет идет дождь – остается пять.

Из этих пяти лет четыре вас гложет страх перед завтрашним днем;

итак, живете вы один год – в лучшем случае!

Почему же вы не хотите умереть?!

Смерть прекрасна.

Там покой, вечный покой.

И никаких страхов перед завтрашним днем136.

Приведенный выше отрывок, пожалуй, характеризует неприязнь к обыденной серой жизни, материальному бытию значительно радикальнее, чем все, что было написано Блэквудом и Мейченом, вместе взятыми. Это слова из рассказа «Bal macabre» немецкого писателя Густава Майринка. Майринк считается одним из самых, если не самым популярным эзотерическим писателем, его проза оценивается как квинтэссенция эзотерического мировоззрения. Не обратиться к его творчеству было просто невозможно. Но столь глубоко работал с эзотерическими темами не он один. Обсуждая европейских мастеров черной фантастики, нельзя обойти вниманием и польского автора Стефана Грабинского, все творчество которого буквально пронизано эзотерическими идеями.

Густав Майринк

После прочтения приведенного в начале главы отрывка у незнакомого с Майринком читателя может сложиться образ нелюдимого мизантропа, непрестанно пребывающего в хандре. Наверно, ничего более далекого от истины нельзя представить. Отменный фехтовальщик, заядлый спортсмен, гребец, выигравший тридцать две регаты, банкир, владевший первым автомобилем в Праге, экстравагантный денди и примерный семьянин, отец двоих детей – и это далеко не все, что можно сказать о внешней жизни Густава Майринка. Пожалуй, лучшее представление о его личности может создать фотография: его облик в сочетании с необычным взглядом производят впечатление. Для довершения образа писателя приведем воспоминание Оскара Шмитца о первой случайной встрече с ним (именно Шмитц сподвиг Майринка стать писателем):

Он был… христианином, банкиром из Праги и, безусловно, самым странным человеком, которого я встречал на тот момент. Например, он утверждал, что магия возможна, говорил о тайных посвящениях, ложах, адептах, демонстрировал всестороннее знание индийских религий, практиковал йогу и в то же время был хорошо информирован о практических аспектах современного мира… Однако самым удивительным в моем новом знакомом был его острый ум и чистый взгляд, которым он наблюдал за окружающим миром137.

Поскольку в России имя Майринка достаточно известно, его, не в пример британским коллегам, не только хорошо издают, но активно комментируют, есть немало содержательных статей, посвященных его взглядам и биографии138, то здесь мы ограничимся лишь краткой характеристикой его жизненного пути.

Жизнь

Густав Майер – такую фамилию он носил до того, как взял псевдоним, – родился в Вене в 1868 году, его мать, пражская актриса, приехала в этот город, чтобы избежать огласки: ребенок был внебрачным сыном министра иностранных дел и президента тайного совета Вюртемберга, скандал никому не был нужен. Юность писателя и его молодость проходят в Праге. Получив хорошее образование и неплохой капитал от отца, около 1889 года он открывает собственный банк, позиционируемый как первый христианский. Образ денди-оригинала, участвующего в шумных вечеринках, салонной жизни, много общающегося с молодыми писателями, поэтами и художниками, закрепляется за Майринком именно здесь. Экстравагантность его поведения хорошо выражена во впечатлении от его квартиры, оставленном посетителями:

…у него был террариум с двумя африканскими мышами, которым он дал имена персонажей из Метерлинка, настоящая исповедальня, откопанная Бог весть где, фотографии мадам Блаватской, скульптура призрака, исчезающего в стене, и много других вещей, которым было не место в доме банкира139.

По отзывам, Майринк был прекрасным рассказчиком, притягивавшим к себе слушателей на вечеринках, этот его талант стал основой для писательской карьеры. В 1901 году в журнале «Симплициссимус» выходит первый рассказ Майринка «Горячий солдат». Говорят, что ключевую роль в том, чтобы публикацию приняли, сыграл известный писатель Людвиг Тома, высоко оценивший стиль рассказа. Майринк получает контракт на публикацию, именно «Симплициссимус» становится главной площадкой, на которой публикуются тридцать семь из пятидесяти трех ранних его произведений.

Хорошо известно, что Прага глубоко впечатлила Майринка. По его словам, это был «город сокровенного сердечного ритма»140. Он, в свою очередь, сделал все, чтобы создать Праге славу мистической столицы Европы, которой она пользуется по сей день. Но этот же город принес и много разочарований. Первый его брак, заключенный в 1893 году, был неудачным, биографы ломают голову, почему он вообще женился