Зверь. Я верну тебя! - Марина Бархатова

и впиться клыками в толстую шею противника. Зверь угрожающе рычит, и я едва сдерживаю его и злость, которая кроваво-красными всполохами пляшет перед глазами.

Какого. Дьявола. Он. Здесь. Расселся?!

Что. Он. Забыл. Рядом. С Кари?!

Ааа… до хруста сжимаю ладони в кулаки, догадка молнией прошивает меня… Грозный уже начал выполнять приказ директора!

Бездна! Ну, конечно, у них же целая ночь для разговоров была!

Падаю на неудобный, с тонкими железными ножками стул и перевожу взгляд с ощетинившегося, следящего за мной из-под нахмуренных бровей Грозного на притихшую Кари.

Ловлю её нервный рваный вдох, вижу, как до побелевших костяшек сжимает в руке железную вилку.

Недовольна. Боится меня. Ненавидит.

Рядом находиться не хочет… отвергает… отталкивает. Всем своим видом показывает, чтобы я не переходил установленные ей чёткие границы между нами.

Холод её неприязни проходит острыми иглами по моей спине, заставляя уже не в первый раз липкое чувство сожаления пробраться под горячую кожу.

Дьявол, я сам в таком отношении виноват.

Я же именно этого добивался – страха и полного подчинения… я не знал, что можно по-другому, делал то, что привык… ломал под себя…

Что ж, можно себя поздравить - страха я добился, а вот с подчинением сильно промахнулся.

Кари не из тех, что ломается в угоду чужим желанием. Да, она прогнулась под меня… на время, но не сломалась… Слишком сильная, чтобы её сломать, слишком дерзкая, чтобы её приструнить и слишком свободолюбивая, чтобы её приручить…

Вот она… сидит рядом со мной, гордо расправив плечи и пряча от меня свой дерзкий взгляд, но я хорошо чувствую её нутро – Кари упивается своей свободой и она будет защищать своё право на эту жизнь, раздирая глотку каждого, кто посмеет ей мешать... и моя будет первая в очереди.

Моя Зверушка вырвалась из клетки, в которой я её держал, и она больше по собственной воле не зайдёт обратно… только мне уже это и не нужно… я другого хочу.

Месяцы без Кари дались мне слишком трудно, выжигая меня дотла, выкручивая все внутренности и заставляя крепко задуматься о том, что я творил… и я задумался и понял, какой идиот был, какую боль Кари причинил… дьявол, она же совсем не похожа на остальных моих женщин, а я шёл по проторенному пути… тотального подчинения захотел, а она просто дарила мне себя… она и правда любила такого монстра как я, а я растоптал её.

Сейчас я хочу попробовать по-другому… только вот понимаю, что Кари не даст мне и шанса. И я бы на её месте не дал…

Дьявол!

Она сидит рядом, но между нами пропасть… пропасть из моего предательства и её унижений и боли… но я не сдамся, я всё-таки рискну и зайду за обозначенную ей красную линию и снова завоюю её!

Других вариантов у меня нет – или с ней быть или сдохнуть в одиночестве, тоскуя по её взгляду и ласкам.

Смотрю на неё и окончательно понимаю, что и бессердечного монстра может настигнуть эта подлая зараза… эта страшная кара Богини… любовь.

Отчаянная. Сжигающая дотла. Безумная.

Страшное, болезненное, сметающее всё на своём пути чувство.

Сейчас я как никогда понимаю - мы две половинки одного целого и пусть я гнилая, погрязшая в грехах половина и ты – слишком хороша для меня… я всё исправлю… в моём мраке мне отчаянно нужен твой свет, Кари!

Наклоняю к ней голову и жадно вдыхаю тягучий аромат молока, исходящий от Кари… бляяяя… её нежный вкус тут же разливается на моём языке, мгновенно вызывая дикое желание во всём теле.

- Здесь занято, - напряжённый голос Грозного неожиданно вклинивается в мои мысли, чем ужасно раздражает и я, не поворачиваясь к нему, только громко хмыкаю в ответ.

- Алекс, не нарывайся.

Пошёл на х*й!

Не выдерживаю и накрываю её ладонь своей рукой. Чувствую, как она вздрагивает, но я её не отпускаю. Сильнее сжимаю её холодные пальцы и отчаянно хочу поймать её взгляд, но она смотрит лишь в свою тарелку.

Черти!

- Руку убрал.

Поворачиваюсь к упитанному хмырю.

- Сиди молча, Грозный, тебе же велено охранять и не отсвечивать, а ты шары к ней свои подкатываешь, - холодной сталью слов бью, яд так и сочится из меня, - что нашёл повод и уже наплевал на здешние правила?

Я прекрасно вижу, как он смотрит на Кари, капая слюнями на стол.

Убью, тварь, пусть только дёрнется в её сторону!

Буравим друг друга полными ненависти и злобы взглядами и воздух трещит между нами, напряжение растёт с каждой секундой, даже шепчущиеся позади нас курсанты резко затихают, предчувствуя надвигающуюся бурю.

Эх, лучше бы вы вышли отсюда ребятки.

Кари резко выдёргивает свою руку из моего захвата, показывая, как ей неприятны мои прикосновения, и я сжимаю ладони в кулаки, отчаянно сдерживая порыв вдарить по столу или лучше по недовольной роже сидящего рядом Грозного.

- Что ты… как ты можешь такое говорить?! – Кари, наконец, оборачивается ко мне такая прекрасная в своей дерзкой злости, её карие глаза пылают ненавистью и, чёрт, это дико заводит, так хочется обнять ладонями её прекрасное лицо и губами стереть всю ненависть и боль, что встали между нами. Залипаю на её приоткрытых губах, а Кари продолжает гневно отчитывать меня, ничего не замечая, - у тебя прав нет так говорить, тебя это вообще не касается?! – вилка вылетает из её пальцев и со звоном бьётся об пол, когда Кари резко встаёт.

- У меня есть все права на тебя, девочка, не забывайся, - лениво поднимаюсь вслед за ней, - и я не отступлю от своего, - открыто смотрю ей в глаза. Сейчас я говорю правду и Кари это считывает. Замираем, дерзко вторгаемся на территорию друг друга. Я позволяю ей увидеть всё, что творится сейчас в моей душе, заглянуть в мой пылающий ад, лицезреть, как я горю без неё… задыхаюсь.

Несколько безмолвных секунд с огромной скоростью летим в бездонную пропасть безумия, сгораем открытые в своих чувствах.

Метка начинает раскаляться и покалывать от острой боли. Вижу, как Кари в этот момент моргает несколько раз, сбрасывая одно на двоих наваждение, и пальцами касается древнего узора Богини на своей шее.

Отчаянная надежда рождается в моей душе – на неё тоже действует, не прошло, значит, у меня ещё есть шанс прорваться сквозь её ледяной панцирь и вернуть Кари себе!

- Я наелась, - с неприязнью в голосе говорит