ОРУЖИЕ ГЕНОЦИДА: самоубийство людей и его механизмы - КОБ

Итак, нужна коренная борьба со злом, которая в конечном итоге должна привести к отрезвлению населения и изъятию алкоголя из вольной продажи, к чему и необходимо всемерно стремиться в интересах оздоровления населения.

В.М.Бехтерев.

Доказано, что даже малые дозы алкоголя ослабляют умственные способности.

В.М.Бехтерев.

Между прочим, на примере России можно видеть, как с повышением количества потребляемого алкоголя увеличилось количество душевнобольных. Так, в 1912 году в психиатрические больницы поступило 9130 душевнобольных – алкоголиков, а в 1913 году — 10210. Запрещение же спиртных напитков в 1914 г. понизило резко число душевнобольных: в 1914 г. их поступило в больницы 6300, в 1915 г. — 911, а в 1916 г. их совершенно не поступало.

В.М.Бехтерев.

Нет во всём организме ни одного органа, ни одной ткани, ни одной составной части, которая не испытывала бы на себе пагубного влияния алкоголя.

Н.Е.Введенский.

Принять что-либо за мерку безвредного употребления алкоголя совершенно невозможно, ибо действие его на разных органах и на разных деятельностях организма сказывается не одновременно, а на самом высшем органе, органе самоопределения, головном мозгу, алкоголь уже в небольших дозах обнаруживает быстро своё парализующее влияние. Впрочем, многие из прибегающих к алкоголю бессознательно или сознательно этого и добиваются. Итак, говорить о норме или безвредности употребления спиртных напитков совершенно не приходится.

Н.Е.Введенский.

Что алкоголь вообще яд для всяких живых клеток — это должно считать твёрдо установленным в науке. Даже деятельность микроскопического грибка, производящего алкогольное брожение в сахаре, прекращается, когда алкоголь накопляется в бродящей жидкости до известного процента.

Н.Е.Введенский.

Русские пословицы и поговорки

Был Иван, а стал Болван, а всё винцо виновато.

Вешний путь не дорога, а пьяного речь на беседа.

В луже водки и богатыри тонут.

Водку пить — себя губить.

Водка не лечит, а калечит.

Водка без огня разум сожжёт.

Вино полюбил — семью разорил.

Вино приходит — стыд уходит.

Где винцо, там и горюшко.

Голод да холод дорогу в кабак протоптали.

Где опьянение, там и преступление.

Кабак построили — горе да беда.

Кто бражкой упивается, тот слезами умывается.

Кто вино любит, тот своё сердце губит.

На пьяницу в семь сох не напашешься.

Пить да гулять — добра не видать.

Пьяница в народе, что сорняк в огороде.

Пьяный решетом деньги мерит, а проспится, не на что и решето купить.

Пьяница не сам идёт его хмель ведёт.

Река с ручья начинается, а пьянство с рюмочки.

С водкой дружить — здоровье прожить.

Стаканчики да рюмочки доведут до сумочки.

Стаканчики гранёные, а хата развалённая.

У пьяного семь клетей, а проспится один плетень.

У трезвого кулаки дерево рубят, у пьяного и топор не берёт.

Хватил винца — не стало молодца.

Дореволюционная история и поэзия

Всегда ведь были на Руси

Истоки здравомыслия.

У мудрецов пойди спроси,

Кого пьянство возвысило?

 Один из крупных психиатров дореволюционной России И.А.Сикорский писал: «Раньше было пьянство, а с XIX века начался алкоголизм с его неизбежными последствиями... Алкоголизация вызывает общее расстройство здоровья с преимущественным поражением высших сторон, а именно: чувства, воли, нравственности, работоспособности».

В 1781 году Екатерина II создаёт питейные палаты, которые были обязаны заготавливать в определённых районах установленное количество водки в год — на основе сложившейся практики и потребности в ней в данной местности. Однако Указ 1781 года не предписывал, как питейные палаты должны были заготавливать водку: её можно было, как заказать на казённых заводах, так и закупить у любого производителя. Но и этот Указ не мог ликвидировать взяточничество и коррупцию, более того, он способствовал ухудшению дел казённых винокурен, так как государственная казённая палата размещала там всё меньше и меньше заказов. С 1795 года заготовка водки казной почти исчезает. Откуп становится господствующей системой. К концу XVIII века он распространился по всей России.

По мнению ряда отечественных авторов, жадное русское купечество захватило в свои руки государственную монополию на водку в виде откупов, превратило откупную систему в источник своего бесхлопотного обогащения, стало паразитировать и наживаться на основе злоупотреблений, воровства, ухудшения качества продукции, поскольку водочные откупа предоставляли такие возможности. Однако, учитывая действительное положение дел в винокуренном производстве и торговле вином на тот период, говорить только о «жадном русском купечестве», стыдливо потупив глаза, исторически неверно и несправедливо.

«К восемнадцатому столетию винное дело стало почти главным занятием евреев. Этот промысел часто создавал столкновения между евреем и мужиком, этим бесправным «холопом», который шёл в шинок не от достатка, а от крайней бедности и горя». (S.M.Dubnow, p.265; Джеймс Паркс «Евреи среди народов: Обзор причин антисемитизма». Париж: YMCA-Press, 1932, с. 154).

Особо безудержной алкогольной эксплуатации подвергался наш народ с конца XVIII и в первой половине XIX столетия, когда по всей стране были открыты кабаки и корчмы с продажей водки практически в любое время дня и ночи.

Разорение и, по существу, истребление народа с помощью водки достигло особенно опасных размеров в Белоруссии и на западе России. Там к концу XVIII века одно питейное заведение приходилось на 250-300 «душ обоего пола». О том, насколько водка разоряла народ, можно судить по следующему примеру.

В 1858 — 1859 годах в России опять, уже в третий раз в истории, прокатилась волна «кабацких» бунтов, возникло мощное трезвенническое движение. Тысячи сёл и деревень, сотни тысяч людей выносили решения о закрытии питейных заведений. Во многих губерниях (Ковенской, Виленской, Саратовской, Курской, Тульской и других) стали возникать общества трезвости. В июле 1859 года Святейший Синод вынес решение, в котором обязал «священнослужителей содействовать возникновению в городских и сельских сословиях благой решимости воздержания от употребления вина». Сотни тысяч людей, в каких-нибудь пять-шесть месяцев, без всяких предварительных возбуждений и прокламаций, в разных концах обширного царства отказались от водки.

Начавшееся трезвенническое движение было прервано грубым вмешательством в него официальных властей. Министром финансов было сделано распоряжение: «...Приговоры городских и сельских обществ о воздержании уничтожить и впредь городских собраний и сельских сходней для сей цели не допускать». По питейным делам были брошены в тюрьмы более 11 тысяч крестьян. Даже с церковью правительство вошло в конфликт, отстаивая барыши виноторговцев. Министр финансов писал обер-прокурору Святейшего Синода: «Совершенное запрещение горячего вина посредством сильнодействующих на умы простого народа религиозных угроз и клятвенных обещаний не должно быть допускаемо, как противное не только общему понятию о пользе умеренного употребления вина, но и тем постановлениям, на основании которых правительство отдало питейные сборы в откупное содержание».

Народ был возмущён действиями царского правительства, прибегнувшего к репрессиям против участников трезвеннического движения, а также поведением служителей церкви, которые под влиянием властей сразу прекратили борьбу с пьянством. Всё это способствовало нагнетанию революционной ситуации.

С этого времени организация обществ трезвости надолго сделалась невозможной. Однако народный протест против вина, поддерживаемый в статьях передовых врачей, учителей, учёных и просветителей, продолжал оказывать влияние на умы, на поиски людьми путей преодоления пьянства. И несмотря на правительственное стремление поддержать пьянство на прежнем уровне, оно продолжает спадать, на что указывают данные о потреблении алкоголя на душу населения страны.

Так, если в 1863 — 1866 годах чистого спирта на душу населения ежегодно приходилось в среднем по 4,55 литра, то через 10 лет — 4,18, ещё через 10 лет — 3,32, а в 1893 г. — 2,46 литра. Таким образом, можно считать несомненным, что вопреки действиям правительства, благодаря влиянию на умы людей лучшей части нашей интеллигенции, революционных демократов и народных просветителей — начиная с шестидесятых годов потребление алкогольных напитков в стране постепенно уменьшалось и в таковой же пропорции в ней уменьшалось количество «алкогольных» смертей. Если в 1870 году умерло от пьянства внезапно 4077, то в 1878 году – 3240 мужчин.