Тайна забытого клада - Жорж Байяр

Артур был того же мнения, и друзья принялись искать, где они могли бы проникнуть в парк. Они быстро нашли место, где стену обвивал плющ и можно было перелезть, не боясь поцарапаться.

Оказавшись в парке, они посовещались и направились I к гаражу. Артур приник к маленькому застекленному окошку в воротах и удивленно воскликнул:

— Смотри-ка, машина мсье Лакуа стоит на месте! Либо его отъезд — просто обман, либо у него несколько автомобилей.

— А собаки на месте нет, — сказал Даниэль, заметив, что вольер пуст.

Приятели медленно направились к дому, Там все было тихо.

— Да-а, — протянул Артур. — Тайна, покрытая мраком.

— Куда все-таки мог подеваться Мишель? — недоумевал Даниэль.

Мальчики пошли по бетонной дорожке, выложенной вокруг дома, У одной из отдушин они замерли, услышав слабый голос:

— Помогите! Помогите!

— Это мсье Лакуа! — воскликнул Даниэль, — Он в подвале, и, похоже, с ним что-то случилось!

— Идем туда!

— А вдруг это западня? — предположил Даниэль, хватая приятеля за руку.

— Западня?! Думаешь, кто-то хочет заманить нас в дом? Сейчас посмотрим.

Артур вырвался из рук товарища, подбежал к двери дома, повернул ручку и толкнул створку, а сам отскочил в сторону. Впрочем, опасения ребят оказались напрасны. Однако при виде лежавшей на полу мадам Фертель и Мишеля, который стоял на коленях и протирал лоб женщины влажным полотенцем, они онемели от неожиданности.

Мальчик оглянулся на звук открываемой двери и радостно вскрикнул:

— Вот и вы! Очень кстати. Вам придется мне помочь.

— А в чем, собственно… — начал было Даниэль.

— Я потом все объясню. А сейчас мы положим мадам Фертель на кровать и пойдем на выручку мсье Лакуа. Он свалился с лестницы.

Властный и спокойный тон Мишеля помог его друзьям справиться с удивлением. Не прошло и нескольких минут, как мадам Фертель уже пришла в чувство, а хозяин дома сидел в своем кресле-каталке.

— Уф! — перевел дух Мишель. — Ну и денек! Вы не очень сильно ушиблись, мсье Лакуа?

Хозяин дома лишь отрицательно покачал головой. Казалось, он был чем-то удручен и пребывал в состоянии глубокой растерянности.

— Может, теперь ты что-нибудь нам объяснишь?! — с вызовом в голосе спросил Даниэль.

Мишель коротко рассказал о своих злоключениях. Когда он дошел до звонка Жермена и описал ситуацию, в которой оказались Натали и ее отец, мсье Лакуа насторожился.

— Наверно, стоит позвать сюда мадам Фертель, — предложил он. — Ее все это касается в первую очередь.

Когда бедная женщина вошла в комнату, она была бледна как мел. Ее колотила мелкая дрожь, в глазах стояли слезы. Она опустилась на скамью и закрыла лицо руками.

Мишель передал главное, что ему удалось узнать из телефонного разговора с Жерменом. Артур и Даниэль внимали ему, раскрыв рты от изумления и едва веря собственным ушам. В своем рассказе мальчик умышленно остановился на том, что бандит говорил о «делишках» мсье Лакуа. Краем глаза при этом он следил за реакцией инвалида и понял, что тот самым внимательным образом слушает его, стараясь, однако, не показывать вида. Чтобы вызвать хозяина дома на объяснение, он повернулся к нему и спросил:

— Что же нам теперь делать, мсье? Однако ответила ему мадам Фертель.

— Я знаю, что следует делать мне, — проговорила она дрожащим голосом. — Мое место рядом с мужем и дочерью. Я отправлюсь в Курвеж. Этот человек, конечно же, впустит меня, и тогда…

— Не думаю, что это правильное решение, — возразил Мишель. — Вы увеличите число заложников и только сыграете на руку бандитам. Не забывайте: мы не можем вызвать полицию, потому что в этом случае ваша дочь подверглась бы дополнительной опасности.

Но женщину его доводы не убедили.

— Мне сейчас не до рассуждений, — заявила она. — Я знаю, в чем заключается мой долг, и поступлю так, как он мне велит.

Кое-что в поведении инвалида настораживало Мишеля, поэтому он решил задать вопрос в лоб:

— А вы как считаете, мсье? Должны мы подчиниться Жермену и отпустить Борена?

Мсье Лакуа вздохнул. На лице его отразилось глубокое замешательство. Потом он выпрямился в кресле, как человек, принявший, наконец, трудное решение, и изрек:

— Не вижу другого выхода. Вы наверняка задаете себе вопрос, почему для своей аферы Жермен и Борен выбрали именно мое поместье. Постараюсь вам ответить. Разумеется, из-за легенды о гугеноте. Но это было не главным. Борен меня шантажировал, вынудив стать своим сообщником. Но сейчас не время говорить об этом. Ты прав, Мишель. Мы ничего не можем предпринять против Жермена, потому что у него в руках заложники. В первую очередь нам следует думать о них. А раз у нас нет возможности позвать на помощь полицию, остается только подчиниться. Жермен — опасный бандит. Он бежал из тюрьмы и не остановится ни перед чем, лишь бы достичь своей цели. Теперь мне известно, что поступить ко мне на службу ему посоветовал Борен. Какую непростительную ошибку я совершил, наняв его! Кстати, этот Борен — тоже ловкий жулик. Чтобы драгоценности, которые вы нашли, выглядели, как настоящий клад, он украл в каком-то музее подлинный сундучок XVII века.

— Значит, вы считаете, что против этих преступников мы бессильны? — настаивал Мишель.

— Да, таково мое мнение.

— Похоже, не остается ничего другого, как только отпустить Борена, — вмешался в разговор Артур.

— Может, сначала попросим мадам Фертель сварить нам кофе? — сказал хозяин дома. — На кухне есть все необходимое.

Женщина была удивлена подобным предложением. Тем не менее, двигаясь, как сомнамбула, она вышла из комнаты, и вскоре с кухни донеслось жужжание кофемолки.

Мишель нахмурился, о чем-то размышляя, а потом, взяв приятелей под руки, потащил их в парк.

После короткого, но бурного спора ребята достали часы и сверили их.

— Как только подъедете к дому, сразу дайте гудок, — говорил Мип!ель. — Я открою дверь гаража. Все вместе мы либо освободим Натали и ее отца, либо нейтрализуем Борена и Жермена.

— А ты уверен, что сам сумеешь проникнуть в дом мсье Фертеля? — спросил Даниэль.

Его двоюродный брат улыбнулся:

— Историю с троянским конем помнишь?

Артур бросил взгляд на часы и в одиночестве направился в сторону деревни. Мишель и Даниэль что-то оживленно обсуждали еще несколько минут и лишь после этого вернулись в дом.

Если мсье Лакуа и заметил отсутствие Артура, то ничем не выдал своего удивления. Тем временем мадам Фертель принесла кофе. Пока все наслаждались обжигающим напитком, Мишель о чем-то оживленно рассказывал, стараясь как можно дальше оттянуть момент освобождения Борена. Вернулся запыхавшийся Артур и едва заметно подмигнул-приятелям. Мишель сразу поднялся из-за стола и сказал:

— Мадам Фертель, мы с друзьями выйдем в парк, а вы развяжите Борена. Объясните ему, что в Курвеже его ждет Жермен. Пусть он возьмет машину мсье Лакуа, зальет полный бак бензина и едет прямо к вашему городскому дому. Дверь гаража будет открыта. Думаю, стоит ему также сказать, как того требует Жермен, что никто из нас не обратится в полицию.

— Я все сделаю, как ты сказал, — пробормотала мадам Фертель, которой было явно не по себе. — Только я не могу больше ждать! Прошу тебя, пообещай, что хотя бы позвонишь сюда, как только что-нибудь выяснишь.

— Обещаю, мадам, — серьезно ответил мальчик.

Друзья вышли в парк и стали прогуливаться по лужайке. Когда через четверть часа из дома показался Борен, он заметил вдалеке, под деревьями, трех ребят. Они что-то оживленно обсуждали. Правда, Мишель почему-то упорно поворачивался к нему спиной.

При одной мысли о том, что какой-то мальчишка одержал над ним верх, бандит почувствовал, что его охватывает ярость. Но все же ему удалось сдержать свой порыв и не наброситься на ребят с кулаками. Он слишком спешил и не мог позволить себе терять время на пустяки. Губы преступника скривились в ядовитой усмешке. Только что он позвонил Жермену и сказал ему, что все в порядке. Ничего, он, Борен, еще посмеется над всеми, и не этому увальню Жермену обвести его вокруг пальца! У него давно созрел собственный план.

Продолжая улыбаться, Борен вошел в гараж, сел в машину и, оставив распахнутыми все ворота, поехал в Курвеж. По дороге он остановился в деревне, чтобы заправиться, проверить уровень масла и давление в шинах.

Тем временем трое ребят, которым, видимо, надоело гулять по парку, покинули владения мсье Лакуа, оставив его наедине с мадам Фертель.

Инвалид пребывал в самом мрачном расположении духа. Несчастная женщина, перемывая сваленную в раковину посуду, с неослабевающей тревогой думала о том, смогут ли ее муж и дочь выпутаться из опасного положения.

Если бы она знала, что в этот момент происходит в ее собственном доме, в Курвеже, у нее наверняка прибавилось бы оснований для тревоги.