Архил…? Книга 2 - Павел Кожевников

Сергей. Рона с Кроном заинтересованно смотрели на него. – Что?

– После танца первого свидания ты должен спеть девушке красивую песню. А лучше не одну.

– Обложили демоны. – Выдал Сергей. – Пойду гитару отбирать. Только сразу предупреждаю, ни слуха, ни голоса у меня нет.

Он сходил до музыкантов и попросил гитару. С огромной неохотой, под строгим взглядом высокого, видимо, главного в этой компании, гитарист поделился инструментом. Вернувшись за стол, Сергей настроил гитару под себя. Сделал несколько переборов, привыкая к новому инструменту, и запел:

День молча сменит ночь

За твоим окном, любимая моя.

Сеет прохладу дождь

Мокрым серебром с приходом сентября…

(Вячеслав Быков – Любимая моя.)

– Это правда мне? – Спросила Нед, вытирая набежавшую слезу.

– Правда. – Сказал Сергей улыбаясь. – Хотя и не я её написал, но хорошо передаёт мои чувства.

– Как-то это всё внезапно. – Неуверенно проговорила девушка.

– А вас никто и не торопит. – Ответила Рона. – Проверьте свои чувства. Подождите лет пятьдесят.

– Сколько? – Удивилась Нед. – Я к тому времени уже старухой буду.

– Ты забыла, кто тебе песню пел? – Улыбнулась вампирша.

– Костяные драконы не стареют. У меня один 400 лет прожил и был как новый. – Сергей, дурачась, показал Нед язык. – Хватит о грустном. Давайте я ещё, что-нибудь сыграю.

– А сыграйте про войну. – Попросила пианистка.

Пока Сергей пел, все музыканты подобрались поближе. Из служебных дверей выглядывали работники кухни и официанты.

– Ого, как вас много. – Огляделся Сергей. – Подходите поближе. Я не буду петь про войну. Война - это кровь, грязь и смерть. Я не хочу об этом петь. Я вам просто сыграю хорошую музыку. Может, она будет немного грустной, но это мягкая грусть. Такая бывает, когда сидишь возле печки, а на улице идёт дождь. И тебе немного одиноко.

Сергей пробежался по струнам и заиграл. Мелодия плавно лилась, проникая в души людей. Гитара под его пальцами издавала, кажется, невозможные звуки. И низкий, похожий на удары грома, и высокие, доступные только на скрипке. Гитара как будто заменяла собой целый оркестр.

Люди и вампиры слушали, и каждый слышал, что-то своё. Одни улыбались, другие тихонько пускали слезу.

Наконец прозвучали последние ноты и музыка смолкла. В зале стояла тишина.

Сергей протянул гитару хозяину, который сидел прямо на полу, обхватив голову руками.

– Возьми. Отличный инструмент. – Произнёс Сергей.

– Мне к нему даже прикасаться стыдно после вашей игры. Я так никогда не смогу. – Ответил гитарист, поднимая голову. – А я ведь был лучшим на курсе.

– Научишься. Немного тренировки и у тебя всё получится. Я бы тебе ноты записал, но я нотной грамоте не обучен. – Улыбнулся ему Сергей.

– Шутите? – Сергей покачал головой. – Я запишу ноты. У меня абсолютный слух и музыкальная память.

– Ну вот. А ты переживаешь. Ты просто не знал, что на гитаре можно ТАК играть. А теперь, знаешь, к чему стремиться.

– Пожалуй, вы правы. – Поднимаясь с пола, ответил музыкант. – Но гитару я не возьму. Это вам в подарок от меня. Другую такую вы просто не найдёте, а мне она всё равно без надобности. Учиться можно на инструменте и похуже этого.

– Спасибо за подарок. – Ответил Сергей. – Иногда и правда хочется поиграть, а не на чём.

– Серёжа, давно бы сказал, я бы тебе гитару Страдивари нашла. – Вокруг раздались смешки. – Да знаю я, что он скрипки делал, но и гитарных дел мастера тоже должны быть.

– Лучшим гитарным мастером считается испанец Хосе Рамирес. Если попадётся такая, то смело покупайте. – Посоветовал гитарист.

– Обязательно. Куплю. – Многозначительно ответила Нед.

– Ох, Нед. – Покачал головой Сергей, при этом улыбаясь. – Ты в своём репертуаре. Давайте закругляться?

Возле машины их остановил сотрудник НКГБ.

– Вас просит о встрече товарищ Сталин. – Произнёс он.

– О! Я тоже поеду! – Сразу заявила Нед.

– Тебе интересны эти скучные разговоры? – Спросил Сергей.

– Если будет совсем скучно – посплю на диванчике.

– Там нет диванчика. – Возразил Сергей.

– Тогда поеду домой. Но не раньше, чем соскучусь.

– Прошу в машину. – Предложил сотрудник органов безопасности.

***

В приёмной находилось много людей в военной форме. Сергей и Нед одетые в лёгкую гражданскую одежду притягивали взгляды. Особенно много внимания привлекала девушка. Тем более её наряд был нетипичен для этого времени. Сергей скользнул взглядом по ожидающим своего вызова людям.

– Смотри. – Громко, чтобы все слышали, прошептала Нед. – Это же Хрущ.

– Похож. – Согласился Сергей.

– Давай его прирежем! – Предложила девушка. – Нам за эту гниду всё равно ничего не будет, кроме “спасибо” от потомков.

– Не стоит. У него свой хозяин есть, вот пусть он и разбирается. – Сергей повернулся к Поскрёбышеву. – Александр Николаевич, у вас зелёнка найдётся?

Поскрёбышев молча достал из стола пузырёк с лекарством. Взяв его, Сергей протянул пузырёк Нед.

– На. Лучше помоги товарищу.

– И что мне с этим делать? – Удивилась девушка.

– Лоб ему помажь, что же ещё. – Видя неподдельное удивление на лице Нед, он уточнил. – Это чтобы пуля инфекцию не занесла.

– Что вы себе позволяете! – Взвился Хрущёв с места. – Я этого так не оставлю!

– И что ты мне сделаешь? – Нед рывком приблизилась к нему и посмотрела в глаза. Тот отвёл взгляд и начал затравленно озираться. – Запомни хрущ, ты жив по, пока, непонятной мне причине. – Нед выхватила из воздуха нож и срезала крышку на бутыльке с зелёнкой. Потом не отрывая взгляда от глаз Никиты Сергеевича, вылила содержимое ему на лысину. – Сиди и не дёргайся, пока не обсохнешь. А как обсохнешь, берёшь ручку с листом бумаги и начинаешь писать. Глядишь и проживёшь подольше, пока дело идёт.

– Мне нечего писать! – Взвизгнул он. – Я ни в чём не виноват!

– Я тебя предупредила. Пуля в лоб покажется тебе недостижимым счастьем, когда я до тебя доберусь. Сколько сотен тысяч жизней ты загубил ради красивых циферок в отчётах? Сто? Двести? Да ты маньяк похлеще Джека Потрошителя. – Нед потрепала его по щеке. – Пиши чистосердечное, или умирать будешь очень долго и мучительно.

Под конец