Учебный роман - Кристин Уокер

Такиша Кинг предложила:

– А если взять кого-то из младших?

– Не получится, – ответила Аманда, – у них в тот же день своя игра на поле противника.

Тут вышел Тодд и махнул рукой, подзывая всех к себе. Вокруг него собралась куча ребят. Я видела, что он им что-то говорит, но не слышала его. Но, видимо, это было нечто смешное, потому что все тут же истерически захохотали. То здесь, то там подпрыгивали хвостики и сиськи, гремел хохот и истерический визг. А потом он сказал что-то еще – и как вылил на них ведро жидкого азота. Девчонки замерли, как ледяные статуи, ошеломленно глядя на Тодда. А потом по одной принялись поворачиваться ко мне.

Вот дерьмо. Что они там затеяли?

Аманда заметно погрустнела. Хотя, если точнее, это была не грусть, а ужас и отвращение. Она затопала ногами и закачала головой. Тодд шепнул что-то в ее острое розовое ушко, и она слегка успокоилась, потом вскинула руки, словно сдается вторженцам с других планет, и направилась к раздевалке.

Тодд пошел в мою сторону, а за ним и вся команда. Они были похожи на разъяренных уличных головорезов с сиськами. Он остановился передо мной, руки в боки. И, как по указке, абсолютно синхронно все остальные повторили этот жест. Стая уток-роботов, блин. Мне бы рассмеяться, но отчего-то у меня легкие словно слиплись.

– Добро пожаловать в команду, Фиона, – сказала Такиша.

– А? – пискнула я. Мысли в голове бешено мчались по кругу, и из всех возможных трактовок этого заявления на первый план вышла одна, верная и ужасная. – Нет.

– Да, – ответил Тодд. – Будешь вместо Джудит.

– Нет.

– Да.

Это какая-то шутка. Подстава. Наверняка это все Тодд подстроил, чтобы надо мной приколоться. Ради чего Джудит пришлось сломать ногу. Он же и на такое готов, лишь бы поржать надо мной, верно? Верно же?

Не верно.

– Ты же весь сезон на нас смотришь, – снова сказала Такиша. – Всю программу знаешь.

Вот это было верно. Более того, иногда я по ночам не могла заснуть из-за того, что у меня в голове крутились их ужасные речевки типа: «У нас! У нас в сердцах горит пламя орлиной гордости! Да! У нас! У нас в сердцах оно горит! Шпана, разойдись!» Иногда в такие моменты я даже молила Господа о смерти. Но знать речевки и кричать их самой – разного поля ягоды. Точнее – первое было еще ягодками, а вот второе… скорее ручной гранатой, упавшей у моих ног.

Я подскочила и принялась размахивать руками, в первую очередь чтобы скрыть, как они затряслись.

– Забудьте об этом.

– Ладно, Принцесса, тебе лезть ни на кого не придется. Постоишь снизу, а Такиша займет место Джудит. Нам нужно лишь теплокровное тело. Но и твое, наверное, сойдет.

Некоторые утки-роботы захихикали.

– Ха-ХА! – заорала я, вложив в эти два слога весь сарказм, на какой только была способна.

Тодд шагнул в мою сторону. Утки снова нога в ногу дружно потопали за ним, и, богом клянусь, мне показалось, что они сейчас захлопают и запоют: «Одна из нас! Одна из нас! Орел покажет высший класс!», а потом окружат меня и раздерут в клочья своими безупречными, сверкающими после химического отбеливания клыками.

Тодд включил режим очарования, который обычно предназначался для Мэгги Кляйн, и прокурлыкал:

– Фиона, ну пожалуйста.

Я посмотрела на раскрашенные лица, эти хитрые глазенки глядели куда угодно, только не на меня. Я поняла, что у меня есть лишь один выход.

– Я соглашусь, – сказала я, уже поздравив себя с блестящей победой, – только если меня попросит Аманда. Вежливо. – Вот оно. Я знала, что ни за что на свете у Аманды не хватит духа без выпендрежа попросить меня о помощи. Свобода!

– Фиона… – попытался возразить Тодд.

Но я его перебила:

– Нет, Тодд. Иначе никак. Она же второй капитан, куда она делась? Видимо, ей невыносимо, что приходится обращаться ко мне? – И я отважилась на еще один шаг, теперь, оглядываясь назад, я думаю, что перебрала. Я наклонилась к нему и сказала: – Как я могу быть уверена в том, что эта сучка не попытается мне ногу сломать? Или шею?

Тодд вспыхнул такой яростью, какой я не видела с того дня, как швырнула в него хот-догом. Он схватил меня за руку и потащил к двери. Я представляла себе, что сейчас он вышвырнет меня, как из баров вышвыривают людей, которые, напившись, начинают буянить. Но Тодд лишь вытащил меня в коридор и поставил к стенке.

Того, что было потом, я толком объяснить не могу. Может, меня выбило из колеи нашествие уток-роботов. Может, я испугалась, что Тодд меня убьет.

Могу лишь констатировать, что я, совершенно без предупреждения, разрыдалась.

– Что это за фигня такая? – спросил Тодд. Его явно ошарашил тот факт, что я пустила слезы. Он отшатнулся. – Что это за фигня?

– Да ладно. – Я размазала слезы ладонями по щекам. – Не говори, что первый раз в жизни ревущую девку видишь. Ведь твоя подружка та еще любительница драмы разыгрывать.

Снова услышав об Аманде, Тодд пришел в себя:

– Блин, между вами-то что за фигня происходит?

Я шмыгнула носом и вытерла нос рукавом:

– Она на меня всегда нападает. Я лишь защищаюсь.

– Бред. Ты сама не лучше. К тому же ты никогда не задумывалась о том, что у нее для нападок тоже есть какая-то причина?

– Ну, я рассматривала вероятность того, что у нее бешенство.

Тодд закатил глаза:

– Я просто офигеваю с того, какая ты добрая.

– Ты слишком свой сарказм переоцениваешь.

– Ладно. Забудь об Аманде. Сделай это для меня. Выручи команду. Прошу тебя.

– С чего вдруг? – Я решила по полной воспользоваться своей сегодняшней плаксивостью.

– С того. Потому что я тебя прошу.

Приехали. Господин Обосрашка, этот безмозглый неандерталец, стоит передо мной и просит о помощи – лишь на том основании, что нас объединили узами фиктивного брака.

А я говорю «да».

– Ладно, – пробормотала я. – Помогу. Но ты скажи Аманде, чтобы она со мной вела себя повежливее. Хотя бы просто по-человечески.

Тодд закрыл свои синие глаза, но вскоре снова открыл:

– Хорошо. Спасибо.

Я достала из кармана бумажный платок не первой свежести и высморкалась.

– Давай только расставим все точки над «i» – я больше этот хренов кулер таскать не буду.

– Не вопрос.

– И еще, слушай, я не хочу просто стоять как дура в костюме. Научишь меня шагам и прочей черлидерской шняге?

– Думаешь, справишься?

Я вспомнила пять детских лет в балетной школе. Но Анны Павловой из меня не вышло. Я пожала плечами:

– Понятия не имею.

Тодд открыл передо мной дверь в спортзал:

– Ну что ж, идем посмотрим.

Я сунула мокрый платок обратно в карман:

– Ну и денек. Я уже думала, что хуже, чем утром, и быть не может. Блин, я себя такой овцой чувствую из-за того, что у Джонни теперь неприятности.

– Мерсер большой мальчик, – ответил Тодд. – Справится сам.

– Все равно я свинья.

– Ну, свыкайся с этим чувством. Репетиция сейчас начнется.

– Прекрасно, – сказала я.

– Кстати, по поводу этой выходки с громкоговорителем.

– Что?

– Хороший прикол.

Мы вместе вошли в зал.

После репетиции я едва до дома доехала. У меня горела каждая мышца, связка и сухожилие. А еще горло. И также мозг. Из соображений чисто человеческого приличия и инстинкта самосохранения я не могу рассказать о своей первой репетиции подробнее. Когда я смотрела на этих уток-роботов, все выглядело так просто. Я думала, что если уж они справляются, то там все легче легкого.

Но на деле оказалось не так. И больше я об этом дне ничего не скажу.

Глава семнадцатая

Прошла неделя, а у меня все еще дико болела каждая мышца. Я и не представляла, в какой я плохой форме. Я спортом не занималась совсем, только на велике ездила. Но все же я ждала от себя большей выносливости, чем, скажем, от моей бабули с ее артритом. Каждое утро мне первым делом приходилось доставать пузырек с ибупрофеном и принимать несколько таблеток. Но подействовали они не сразу. Только во вторник на консультации с Мэгги Кляйн я смогла сидеть нормально, без чувства, что мне в задницу вонзили десяток ножей.

– Добро пожаловать, Тодд, добро пожаловать, Фиона. Итак. Как идут дела? – Мэгги Кляйн скрестила ноги, склонила голову вправо и сплела руки на коленях. Классическая поза психолога.

Мы с Тоддом пожали плечами. Я на нее даже смотреть не хотела. Честно говоря, я была увлечена конфетными обертками, разбросанными возле мусорного ведра. И грудами бумаг – казалось, что это один и тот же листок, ксерокопированный бесчисленное количество раз.

– Вы пожимаете плечами – что это значит? Что все нормально? Или что все настолько плохо, что даже говорить страшно? – Она еще сильнее склонила голову. На короткий миг я даже вообразила, что ее башка сейчас отвалится и покатится в угол, собирая по пути липкие фантики.

Я была уверена, что Мэгги ожидала ответа в духе «все плохо», потому что, когда Тодд ответил, что все отлично, у нее брови от удивления чуть не до потолка взлетели.