Грюнвальд. Разгром Тевтонского ордена - Вольфганг Акунов

К чести Генрика Сенкевича, в его романе «Крестоносцы» злополучный рыцарь Дипольд выведен, в соответствии с исторической правдой, не в «белом плаще» (как нобелевский лауреат почему-то вывел комтура Гамрата и самого магистра Ульриха фон Юнгингена), а в белом кафтане поверх доспехов, опоясанном золотым поясом (последнее вообще-то запрещалось «орденским братьям» их уставом, как всякая роскошь, но, как говорится, «жить, как хочешь, легко, а вот попробуй жить по уставу»)! Впрочем, довольно об этом…

В пору наивысшего расцвета ордена Девы Марии (около 1379 г.) в нем насчитывалось всего 824 «брата-рыцаря» (считая Пруссию, Ливонию, Германию, Италию, Испанию и т. д.). В 1400 г. в Пруссии насчитывалось около 600, а в Ливонии — не более 300 «братьев-рыцарей». Обычно в военное время в поход выступало не более половины «братьев-рыцарей», другая половина оставалась в составе гарнизонов орденских городов, крепостей, замков и усадеб («дворов»).

Кроме того, в замках и крепостях оставались больные, раненые и не способные по каким-либо причинам нести службу с оружием в руках «орденские братья». Принято считать, что на одного «брата-рыцаря» приходилось до десяти других конных воинов ордена Девы Марии («братьев-сариантов», призывавшихся на военную службу только в самом крайнем случае фамилиаров-«полукрестников» и пр.).

2000 «братьев-рыцарей», «братьев-сариантов» и воинов из состава постоянного войска Тевтонского ордена были разбросаны по Пруссии, готовые к отражению нападения неприятеля на других направлениях.

«Военные гости» Тевтонского ордена со своей челядью были родом главным образом из немецких областей Вестфалии, Швабии, Саксонии, Мейссена, Гессена и Тюрингии.

Участие в Крестовом походе считалось паломничеством (хотя и вооруженным), то есть благочестивым делом, важным для спасения души всякого искренне верующего христианина. Паломники верили, что получают от Бога «великое прощение» за все предыдущие грехи. Однако в «рейсах» рыцарей Девы Марии охотно участвовали и не столь религиозные (а может быть, и не столь обремененные нуждавшимися в искуплении грехами) люди. Как уже упоминалось выше, среди представителей знатных немецких (да и не только немецких) родов традиционно считалось особой честью «заслужить себе шпоры», сражаясь под знаменами Тевтонского ордена в качестве его «гостей». Для имиджа рода было важно прославиться в боях с «неверными» и «язычниками». Хронисты повествуют об участии в битве при Танненберге, в качестве «военных гостей» Тевтонского ордена Девы Марии, представителей германских родов фон Адельсбах, фон Бонин, фон Борзниц, фон Ведель, фон Гаммерштейн, фон Гаугвиц, фон Герсдорф, фон Дона, фон Зейдлиц, фон Калькрейт, фон Кпингенштейн, фон Мальтиц, фон Ностиц, фон Паннвиц, фон Эйленбург и фон Цоллерн (чьи представители впоследствии сыграли видную роль в истории — в первую очередь военной! — Пруссии и Германской империи под скипетром Гогенцоллернов).

Вооруженные силы самого ордена Девы Марии были организованы по комтурствам. Они представляли собой постоянное войско, с которым даже в мирное время постоянно проводились тактические занятия с целью поддержания и повышения боеспособности. Все орденское войско подразделялось на 65 отрядов («знамен», «баннеров» или «хоругвей»). Каждый из этих отрядов выступал под собственным знаменем, также именовавшимся баннером, нем.: Banner (по-немецки также: «фане», Fahne), или хоругвью, с гербом соответствующего комтурства. После битвы в руки поляков попало 51 орденское знамя (из чего иногда делается неправильный вывод, что и орденских отрядов было столько же).

Охрану каждого из главных баннеров орденской армии — знамен Верховного магистра, Верховного маршала (его баннер являлся одновременно главным знаменем всего орденского войска) и Великого казначея — составляли 12 отборных, сильнейших, обладавших высочайшей боевой выучкой и наиболее дисциплинированных «братьев-рыцарей» (не считая самого знаменосца). Орденский устав запрещал вооружать их в битве копьями, чтобы они, увлекшись общим порывом, не кинулись в «истинно рыцарский», копейный бой, оставив свой баннер без прикрытия. Соблюдалось ли это положение устава в битве при Танненберге, нам, однако, не известно.

Самой распространенной формой боевого порядка был так называемый «клин» (лат.: cuneus, нем.: Keil), «острие» (нем.: «шпиц», Spitz), «свинья» или «кабанья голова», острие которого составляли наиболее опытные рыцари, обладавшие самым лучшим вооружением, за которыми следовали всадники-«рейсиги» (нем.: Reisige, обычно — орденские «братья-сарианты») в тяжелом и среднем вооружении, оруженосцы (нем.: «кнаппен», Кпарреп), вооруженные копьями и мечами конные воины-кнехты, а также конные лучники и арбалетчики.

Кстати, по Длугошу, литовцы также строились «клиньями» и «турмами» (конными отрядами). Но это так, к слову…

«Баннером» в описываемую эпоху именовалось обычно главное знамя крупного военного отряда, состоявшего из нескольких более мелких подразделений, каждое из которых выступало под своим собственным, меньшего размера, знаменем (именовавшимся по-французски «пеннон», pennon, а по-немецки: «фенлейн», Faehnlein, то есть буквально: «маленькое знамя», «флажок», «фаньон», по-русски: «прапор»). Каждое из мелких подразделений, выступавших под этим «фенлейном»-«прапором», также именовалось по-немецки «фенлейн». Предводитель такого небольшого отряда-«прапора» именовался «прапорщиком». Изображения на полотнищах малых знамен-«фаньонов»-«прапоров»-«фенлейнов» не имели геральдического значения (например, на хоругви-фаньоне орденских лучников были изображены две скрещенные красные стрелы на белом поле). Геральдические фигуры, изображенные на полотнище баннера, были расположены вертикально, параллельно древку. Командир отряда, выступавшего под баннером, именовался по-французски «баннеретом», banneret, а по-немецки «баннерфюрером», Bannerfuehrer (у поляков ему соответствовал хорунжий, то есть хоругвеносец).

Более старинной формой знамени, чем баннер, был так называемый гонфанон (гонфалон), чаще всего игравший роль главного знамени по отношению к баннерам. В отличие от изображений на баннере, расположенных параллельно древку знамени, геральдические фигуры или эмблемы на полотнище гонфанона располагались перпендикулярно древку.

В битве при Танненберге знамена-хоругви Верховного магистра (Большое и Малое — последнее именовалось также «Гончей хоругвью», по-немецки: «Реннфане», Rennfahne, или «Лейферфане», Laeuferfahne), украшенные его должностным гербом[21], Большое знамя ордена (оно же — знамя Верховного маршала), хоругвь Верховного казначея ордена Девы Марии и знамя-хоругвь святого Георгия («военных гостей» ордена) были гонфанонами, а, скажем, знамена-хоругви Великого комтура и Верховного ризничего (интенданта) — баннерами.

Для сравнения: в союзном польско-литовском войске гонфанонами были Большая Краковская хоругвь (главное знамя всего польского войска), знамя-хоругвь польского короля Владислава Ягелло, хоругвь Мазовецкой земли и хоругвь святого Георгия.

В своем описании битвы при Грюнвальде-Танненберге польский хронист Ян Длугош, автор латинской «Истории Польши» (основанной на латинской «Хронике конфликта», лат.: Chronica Conflictus, написанной через несколько месяцев после окончания Великой войны польским вице-канцлером Николаем Тромбой), перечисляя орденские знамена-хоругви, не упоминает главное знамя Тевтонского ордена — стяг с образом его Небесной Заступницы и Покровительницы — Пречистой Девы Марии с Богомладенцем Иисусом на руках и орденским гербовым щитом с черным крестом на белом поле. Из этого можно сделать вывод, что полякам и литовцам не удалось овладеть орденским стягом с образом Пречистой Девы (поскольку Длугош описывает только те прусские хоругви, которые в качестве трофеев висели в его время в церкви краковского королевского замка Вавель).

Следует заметить, что никаких достоверных данных об использовании орденской конницей столь распространенных в кинофильмах и на книжных иллюстрациях белых конских попон, да еще с черными крестами, до нас не дошло (как и достоверных данных о наличии на копьях «тевтонов» белых, с черными крестами, копейных флажков-«прапорцев», именовавшихся впоследствии «флюгерами», не говоря уже о прапорцах с иными эмблемами, вроде флажка с серебряным ключом на красном поле, представляющего собой уменьшенную копию знамени, под которым выступала в битве при Танненберге «хоругвь»-«баннер» Верховного казначея Тевтонского ордена). По-немецки копейный флажок (имевший обычно, хотя и не всегда, треугольную форму) именовался «вимпель» (Wimpel), то есть буквально «вымпел» (светские рыцари обычно украшали свои копейные флажки родовыми гербами).

Отсутствуют и относящиеся к описываемой эпохе сведения о ношении братьями-рыцарями Тевтонского ордена на шлемах султанов или плюмажей (вроде описанных Генриком Сенкевичем в романе «Крестоносцы» павлиньих или страусовых «чубов», которые благородный польский рыцарь Збышко из Богданца так мечтал поскорее сорвать со шлемов «тевтонских псов» и преподнести в дар своей возлюбленной Дануське, замученной впоследствии коварным сатанистом Зигфридом де Лёве). Дошедшие до нас изображения «тевтонов» в оперенных шлемах, как правило, датируются не ранее чем серединой XVI в. Точно так же нет достоверных свидетельств сочетания на щитах «орденских братьев» (в отличие от светских вассалов, «военных гостей» и наемников ордена Девы Марии) орденского герба с иными эмблемами. Скорее всего, щиты (во всяком случае, боевые) всех членов ордена Девы Марии, вплоть до представителей его высшей иерархии, были украшены в описываемое время исключительно гербом ордена — прямым черным крестом на белом поле.