Когда падают листья... - Наталия Андреева

— Я знаю здесь отличную гостильню, — снова затараторил Карстер, — всего в двух кварталах отсюда.

Дарен решил не испытывать свои нервы на прочность, а кошелек на вес, и последовал за попутчиком.

Город был красивым. Чистые узенькие улочки вдоль которых стена к стене расположились дома, покрашенные в разные цвета. Над каждым из них висело медное кольцо Оара, переливаясь в лучах вечернего солнца. Стоки и канавы были тщательно вычищены, что Дарену удалось наблюдать еще только в одном городе — в столице. Горожане мирно спешили по своим делам, не ругаясь и не препираясь посреди улицы с товарками. Почти около каждого дома был маленький дворик с таким же небольшим огородом и аккуратной клумбой, на которой доцветали бальзамин и поздняя камнеломка. Вторые этажи в большинстве своем были увиты зелено-розовыми лозами дикого винограда, спускавшимися до самой земли.

— …и огороды стали частью жизни… — Карстер повернулся к задумавшемуся попутчику и возмутился: — эй, ты меня не слушаешь!

— Не слушаю, — подтвердил Дар, кивая, — что ты там говорил про гостильню?

"Веселая Русалка" радовала глаз маразматической картинкой неизвестного творца, видимо русалок не видевшего никогда в жизни. Нет, Дарен, конечно, и сам не мог похвастаться подобным, но искренне полагал, что ты должен знать то, о чем рисуешь. А так… А так на прибитой доске красовалась обнаженная полногрудая баба с жалким зеленым рыбьим хвостом. Причем, судя по всему, у автора сего шедевра по окончании бюста, закрывавшего весь живот несчастной, закончилась бежевая краска, а потому лицо было под цвет хвосту — разве что чешуи на нем не было. Лупоглазая и большегрудая русалка отбивала все желание зайти в это заведение, но Карстер уверенно потащил Дара именно туда.

— Идем, не пожалеешь!

В одном попутчик оказался прав: кормили тут отменно, да и цены были приемлемые — не полстрибрянника за ночлег, конечно, но и не состояние.

Они попивали яблочную биру и вели разговор о том, как было бы неплохо поскорее разобраться с делами. Вернее, разговор вел один Карстер, потому как у Дарен и дел-то особых никаких не было. Кинжал прикупить вместо выданной в армии ржавой "открывалки" да еще, может быть, посетить знаменитый Родъенский цирк. А там можно и на родину податься. Выстроить дом, завести семью, детей, дерево посадить, в конце концов… Пора уже.

И быть бы тому, как задумал Дар, если бы на самой приятной ноте в гостильню не вошло трое вооруженных людей. Все они имели непримечательные лица с ничего не выражающими серыми прозрачными глазами, гладко прилизанные гривы волос, у одного из мужчин была аккуратная рыжая бородка. Вошедшие были просто усыпаны различными приспособлениями для убиения. Дар даже удивился: и не лень им в жару такую тяжесть таскать на себе?

— Это он, — один негромко показал на их столик, — точно говорю.

— Берем его. Попытается улизнуть — убиваем.

Дарен кисло поморщился: а как все хорошо начиналось! Конец лета, спелая черника, веселый попутчик…

Было явно, что побоев не избежать. Послышался злобный лязг вытаскиваемых из ножен узких недлинных мечей, в общем зале сразу стало подозрительно тихо.

Шур-шур… шаги все приближались. В наступившей тишине они набатом гремели в ушах.

Лязг-лязг… позвякивало железо на чужаках.

Дарен медленно положил руку на рукоять, готовясь в любой момент достать оружие.

Карстер продолжал уплетать сырные лепешки, не поднимая головы и, кажется, вообще не обращая никакого внимания на происходящее. Потом медленно облизал пальцы, поднял глаза и расплылся в фальшивой улыбке:

— Каат, Лорен! Какие люди и без кандалов!

— Должок с тобой?

— О чем речь, рыжебородый, — оскорбился тот, — должок всегда со мной. И, поверь, не единственный.

Трудно было не предугадать его действий. Карстер вскочил на стол, разбив тарелку, вытащил клинок и, сделав резкий выпад вперед, успел полоснуть по плечу отшатнувшегося человека. Тот издал нечленораздельный звук и бросился вперед, но почему-то на Дарена. Войник чертыхнулся, помянул Карстову мать ну очень не хорошим словом, но меч достал. А вы попробуйте-ка, постойте столбом, когда на вас мчится центнер мышц с острой железякой в руках? Представили? То-то же.

— Это кто?! — бросил Дар, не прекращая отбиваться: противник оказался вертким и крепким, пресекая всякие попытки атаки на корню.

— Как кто? — удивился Карстер, стремительно выводя замысловатые фигуры росчерками лезвия, — на рожи их внимательней посмотри!

— …! — стало ему ответом.

Смотреть на рожи было чревато — меч просвистел над самой головой, чудом не задев его. Карстер, бросив беглый взгляд на Дарена, увернулся из-под лезвия и кинулся на спину рыжебородому. Пара взмахов — и тот лежал с перерезанным горлом.

Брызнула кровь.

Видимо, это послужило безмолвными знаком остальным в трапезной: начался массовый мордобой. В ход пошли вилки, кривые ножи и даже кружки, с чудовищным повтором раскалывающиеся и мнущиеся о чьи-то головы.

Хозяин даже не пытался причитать — видимо, такие дела ему были не в новинку. Он подозвал чумазого мальчика, что-то шепнул ему на ухо и выпустил через задний двор. Пацан понесся так, будто за ним гналась стая разъяренных волков.

Дар начинал уставать. Еще один потенциальный убийца катался по полу, зажимая косую рану в груди. Он был уже не опасен. Но тот, что остался, успешно отражал атаки сразу двух противников и, казалось, даже не запыхался. Положение осложнялось тем, что под руку лезли сочувствующие и злорадствующие, о головы которых другие неизменно раскалывали посуду.

Никто не уследил того момента, когда в гостильню ворвались вооруженные войники князя. Не деля находящихся в помещении ни на своих, ни на чужих, они быстро вошли во вкус бойни, которую устроили Дарен с Карстером.

Карстер, к слову, начал пробираться к выходу.

— Эй! — Дар вспрыгнул на стол, силясь разглядеть его. — Подожди!

Но тот даже не обернулся, на бегу прокричав:

— Прощай, случайный знакомый Дарен, зла не держи! — и выскользнул прочь, никем не пойманный — у войника в руках остался лишь клок его одежды.

— С-сволочь, — прошипел Дар, пытаясь пробраться к двери.

Но, то ли в этот день госпожа удача решила поглядеть в другую сторону, то ли Дарену просто не повезло: он поскользнулся на рисовой каше и упал на пол, проехавшись животом прямо до ног одного из войников.

"Вот задница!" — с досадой подумал путник, прежде чем провалиться в беспамятство от сильного удара кованым сапогом в затылок.

Это уже потом путник узнал, что Карстер связался с гильдией наемных убийц, ухитрившись при этом задолжать им почти сто злотов; потом он уже узнал о том, что его попутчик — известнейшая личность в узких кругах. Наверное, не было такого грязного дела, в котором бы не участвовал сирота-Карст. Лишенный матери и отца в десять лет, он прибился к стайке местных головорезов маленького Коринского городка, и уж после ушел, умывшись их кровью… Надо ли говорить о том, как грустно стало септ-велителю после этих сведений?