Волнение - Ричард Лаймон

— Например? Спросила Пен.

— Она сказала: «Они заплатят».

— Она хочет отомстить?

— Похоже на то.

— Господи Иисусе.

— Вот почему я хотел с тобой поговорить. Думаю, нам самим надо что-то предпринять.

— Может тебе лучше отвезти её обратно в Финикс.

— Не думаю, что она согласится.

— У тебя есть какие-то идеи? — Спросила Пен.

— Главное присматривать за ней.

— Насколько я знаю, она никогда не была сторонницей насилия.

— Раньше никто не пытался убить её отца.

— Мы не можем знать, что они…

— Она знает. Она абсолютно уверена. И, думаю, существует вероятность того, что она права. Эти видения чаще подтверждались, чем нет.

— Я бы сказала, пятьдесят на пятьдесят.

— Мне кажется, она права, касательно того, что эти двое любовники. Что скажешь?

— Я не уверена, — сказала Пен, — но есть подозрения.

— Если это так, то вполне логично, что они решили избавиться от твоего отца.

— В это трудно поверить.

— Люди совершают убийства каждый день.

— Знаю.

— И в большинстве случаев убийцами становятся друзья или члены семьи.

Пен кивнула. — Я проводила кое-какие исследования по этому вопросу.

Боди сбросил с плеч одеяло и подался вперед, уперевшись локтями в колени. — Я не говорю, что они виноваты. Дело в том, что Мелани так думает. Она может оказаться права или ошибаться, но она обязательно что-нибудь сделает. Я хочу сказать, что мы должны не только следить за ней, но и помочь.

— Помочь в чём?

— Прижать эту парочку, — ответил Боди.

— Что?

— Мы можем управлять Мелани, контролировать её… Для начала, убедим её, что видения не достаточно, а потом предложим помощь в расследовании. Думаю, она согласится.

— И мы будем заниматься расследованием?

— Будем смотреть по сторонам. Кто знает? Может действительно отыщутся какие-нибудь доказательства.

— Шансы не велики.

— Если мы найдем доказательства, то предоставим их в полицию. Если потерпим неудачу, то, по крайней мере, убережём Мелани от неприятностей, и, в конце концов, убедим её, что они не имели к этому отношения.

— Только есть одна проблема. Предполагается, что я не знаю ничего об этом видении, и, думаю, она не станет прыгать от радости, если узнает, что ты явился в мою комнату, чтобы ввести меня в курс дела.

— Скажи ей, что у тебя подозрения. Сейчас она думает, что ты на стороне Джойс.

— Она сказал тебе это?

Боди кивнул.

— Я не могу её винить.

— Но если ты дашь ей понять, что у тебя сомнения относительно Джойс, думаю, она увидит в тебе союзника, и возможно поверит тебе.

— Это похоже на заговор.

— Против Джойс?

— Против Мелани. — Она вздохнула. — Не знаю. Если мы начнём искать улики или что-нибудь такое, то будем питать её иллюзии.

— При условии, что это на самом деле лишь иллюзии.

— Да. Но если Мелани права, то мне, как никому другому, хочется увидеть, как оба они получат по заслугам.

— Скажите об этом ей.

— Может так будет лучше.

— Думаю, она будет рада узнать, что ты на её стороне.

— Наверное.

Боди поднялся. — Мне лучше идти. — Он снял с плеч одеяло, и отнёс его к кровати Пен. — К слову, о подпитке иллюзий… если она проснётся, и узнает, что я был здесь… — Он положил одеяло на кровать. — Она ни за что не поверит, что это был невинный визит.

— Даже не знаю, насколько он невинный.

Глаза Боди расширились.

— Я не это имела в виду. — Она снова почувствовала, что краснеет. — Я хотела сказать, что мы теперь в заговоре против неё.

Боди кивнул, и, подойдя к двери, положил ладонь на ручку. Затем посмотрел на Пен. — Времена изменились.

— Думаю, что мы должны гнуть линию Мел.

Он улыбнулся. — Спокойной ночи, Пен.

— Спокойной ночи.

Глава тринадцатая

Мелани не было в комнате.

Боди повернулся, и снова закрыл глаза. Кровать казалась слишком тёплой и уютной, чтобы её покидать. Он спрашивал себя, куда могла пойти Мел.

Затем представил Пен сидящей посреди ночи на кровати у себя в комнате, со скрещенными ногами, белокурыми растрёпанными волосами, голубыми глаза, и крошечными веснушками на носу. Он видел её блестящую синюю пижаму с открытой шеей, как та прилегала к груди и, как падала на колени. Плотно прилегающие штаны доходили лишь до колен. Тонкие лодыжки оставались обнажены.

Боди пожалел, что так задержался на её образе. Если бы только… Если бы только что?

Как знать, если бы она начала плакать… Вот только не было похоже, что она готова сорваться на слёзы. И всё же, если бы она заплакала, он смог бы её утешить — приблизиться к кровати, нежно обнять. Он бы прижал её к себе, и пока она плакала, поцеловал.

Боже, поцеловать её. Обнимать, целовать.

Мысли об этом принесли ощущение пустоты в груди.

Не волнуйся, Мелани, подумал он. Этого никогда не случится.

Если Уит умрёт…

Миленькая мыслишка, чёрт побери.

Он вспомнил шок, который испытал, когда Пен спросила у него, ночью, не холодно ли ему. На мгновение он побоялся — и даже понадеялся — что она попросит, чтобы он подошел к кровати. Шутка ли, она могла такое сказать. А обещание? О, да.

Этого не произошло.

Ничего не случилось.

Совсем ничего. Она не сказала ему уйти. Они сидели какое-то время в комнате Пен, одни, она в пижаме, он в халате, и говорили. Она рассказала ему о маленьких секретах. Появилась какая-то близость между ними.

Спасибо видению Мелани. Без этого предлога… Это не было предлогом, уговаривал себя Боди. Это было причиной, по которой он явился в комнату Пен.

Его намерения были вполне приличными.

Боже, а если бы между ними что-то случилось?

Но ведь ничего не случилось. И не случится. Даже не думай об этом.

Вдруг, она сказала бы: — Боди, я не спала думая о тебе, мечтая, чтобы ты оказался здесь. Я люблю тебя. Ничего не могу с собой поделать.

Простонав, Боди откинул одеяло и встал. Одевшись, он вышел в коридор. Дверь в ванную была закрыта. Он услышал, как бежит вода… кто-то принимает ванну? Вернувшись в комнату, он причесался, и спустился на первый этаж.

Из-за царившей тишины, он представил, что вокруг нет никого. И всё же на кухне уже кто-то побывал. Боди налил себе чашку горячего кофе.

Посреди кухонного стола находилась сложенная пополам записка, что позволяло ей стоять как палатке. Боди взял её в руки.

Привет!

Я уехала в церковь, и ещё у меня несколько дел, которые нужно уладить. Увидимся, когда я вернусь. Чувствуйте себя как дома. В холодильнике есть яйца с беконом и кофейный торт. Угощайтесь.

С любовью,

Джойс.

Слава Богу, подумал Боди, и отложил записку.

Ушла в церковь? Значит, она католичка. Решила исповедаться, Джойс? Какие же грехи ты собралась нашёптывать на ухо Святому отцу? Прелюбодеяние? Покушение на убийство?

Солнечный свет за стеклянной дверью ярко освещал внутренний двор. Подойдя к двери, Боди взялся за ручку. Слева он увидел Пен читавшую книгу в мягкой обложке лежа на шезлонге. Она была одета в желтую с синим клетчатую рубашку и белые шорты. Голые длинные стройные ноги были вытянуты, и ложились одна на другую в районе лодыжек. В руке у неё была чашка кофе.

Боди хотелось выйти и сесть рядом.

Что в этом плохого?

Ничего плохого в этом он не нашёл, но, быть может Пен хотелось побыть одной, да и Мелани может забить себе голову подозрениями, если увидит их вместе с самого утра.

Поэтому он отошёл от двери.

Боди отнёс чашку кофе в гостиную. На столе лежала воскресная Лос Анджелес Таймс. Он полистал газету, пока не нашёл страницу с литературной критикой и, попивая кофе, устроился на диване, почитать.

Когда чашка опустела, он вернулся на кухню, чтобы вновь наполнить её. Подойдя к двери, Боди выглянул наружу. Пен по-прежнему лежала в шезлонге. Подняв колени, она держала книгу на бёдрах. Волосы её блестели в свете солнца.

Вздохнув, он отвернулся, взял кофе, и побрёл в гостиную. Бред, подумал Боди, ну и засранец же я. Она ведь сестра Мелани.

Но я ничего не сделал.

И лучше дальше ничего не делать.

В любом случае я останусь в проигрыше. Даже если я интересен Пен (главное слово здесь «если»), она всё равно честна с Мелани. Достаточно вспомнить, что произошло, когда ей сделал предложение Стив.

Боди развернул газету, чтобы прочесть статью о фильмах.

Мелани спускалась по лестнице. На ней были коричневые вельветовые штаны, серая футболка без рукавов с широким воротом свисавшим на одном плече, и чёрное колье.

— Где все? — спросила она, приближаясь к Боди.