Идите в баню, князь тьмы - Яна Завгородняя

помнила её, она была с параллельного потока и тоже заканчивала в этом году академию. Она плакала, прерываясь на мольбу. Что она говорила, я не сразу услышала, но когда ректор грубо обозвал её, то чуть не вскрикнула. Я никогда не видела его таким злым. Рука невольно сама потянулась к смарт-камере, и я сумела заснять кусочек их разговора.

— Покажешь? — взволнованно спросила Тамара.

Фида кивнула. Вынув из сумки камеру, она установила её на прилавке. Для конспирации Тамара стремительно опустила жалюзи на окнах и заперла дверь. После нажатия на нужные кнопки из прибора скользнул луч и тут же раскрылся в панораму, являя две слегка размытые фигуры: невысокого седеющего брюнета с грозным выражением лица и девушку в ученической форме.

— Пошла вон! — вскричало изображение ректора. — Ко мне сейчас придут. Немедленно убирайся!

— Но как же так, господин Реми? — сквозь плач лепетала девушка в форме.

— Я ничего не хочу слушать! Мне нет дела, где ты нагуляла этого ублюдка, шлюха! Не смей больше приближаться ко мне!

— У меня никого не было кроме вас!

Ректор размахнулся и яростно горел несчастную по лицу так, что она вскрикнула. В тот же миг видеозапись закончилась.

Фида небрежно закинула аппарат обратно в сумку, чем вызвала недовольное ойканье Рокси, поставила на столешницу локти и закрыла ладонями лицо. Немного отдышавшись, она продолжила:

— Я не ожидала, что он её ударит. Руки просто перестали меня слушаться, и я уронила камеру. Схватив её с пола, я не стала ждать, когда меня разоблачат и бросилась бежать. Одно время мне казалось, что меня преследуют, но когда я выскочила во двор, где было много ребят, преследование утихло. Мне удалось добежать до комнаты. Там я и закрылась на все замки, соображая, как поступить.

— Что же было дальше?

— В тот день никто ко мне не пришёл, а на следующий, после первой лекции секретарь ректора перегородил мне путь и велел идти к нему в кабинет. Мне стало страшно. Я отказалась, но он схватил меня за руку и буквально поволок. Я попыталась отбиться, но тщетно, держал он меня крепко. Никто из студентов не спешил мне помогать. Они, видимо, думали, что я в чём-то провинилась и боюсь наказания. Тогда меня спасла Рокси. Она выскочила из сумки и укусила секретаря за руку. Ему пришлось меня выпустить, и только тогда я поняла, что всё кончено, что надо бежать, — Фида ласково глянула на зверька, чья мордочка снова торчала из сумки и грустно поглядывала на хозяйку своими бусинками.

— Как тебе удалось уйти от них?

— Чудом. Иначе не скажешь. У нас медики в лазарете имели возможность включать портал выхода с территории академии для тех, кого срочно требуется доставить в больницу. Я бросилась туда, и госпожа Сима, увидев, в каком я состоянии, открыла его. Это счастье, что была её смена. Другие так легко не идут на поводу у студентов. У меня не было с собой ничего, кроме сумки с учебниками, а из помощников — только Рокси. Но мы сумели выиграть время. Пока в академии царила суета по поводу моего побега, я добралась до бабушки. Идти к маме я не могла. Туда сразу бы нагрянули. Оставлять всё как есть я не хотела, но всякий раз, когда пыталась достучаться до правоохранителей, никто не воспринимал эту запись всерьёз. Как позже выяснилось, у ректора всюду были связи, и меня быстро ему сдали. В день, когда его люди нагрянули к нам домой, маме поставили условие: либо я возвращаюсь, становлюсь послушной и уничтожаю запись, либо меня отчисляют из академии без права восстановления. Когда мама сказала мне об этом, я приняла решение уходить подальше, чтобы больше не попадаться им на глаза. Некоторое время меня ещё преследовали, но Рокси умело путала следы, а потом, после третьего перехода между мирами, погоня прекратилась.

— У тебя замечательный фамильяр, — похвалила Тамара зверушку. — С таким не пропадёшь.

— Я ей постоянно это говорю, — заявила польщённая Рокси.

Тамара вновь обратилась к подруге.

— Но ты так и не сказала, чем помог тебе Асмодей?

— На балу, куда меня недавно приглашали, оказалась моя одногруппница Роза. Она бы точно всем всё разболтала, если бы демон не вмешался. Он заставил её думать, что она обозналась. Теперь я понятия не имею, как долго это продлится. Когда-нибудь она меня обязательно вспомнит, и я жду этого дня с содроганием.

— Но послушай, — Тамара схватилась рукой за голову, стремясь переварить информацию, — можно ведь воспользоваться этим и попробовать добиться справедливости, пока тебе никто не мешает. Теперь ты в столице, и тут нет людей вашего ректора. Почему бы не обратиться к местным властям? В муниципалитет?

— К демону, помешанному на сексе? — попыталась сыронизировать Фида. — Я больше чем уверена, что ректор ждал меня тогда, чтобы предложить отдаться ему в обмен на зачёт по предмету. Судя по Ирен, это для него нормальная практика. Если здесь начнётся то же самое, я просто не выдержу.

— Тогда обратись к госпоже Дафнии. Она так преобразилась после твоих процедур. Уверена, она не откажет тебе и разъяснит, что можно сделать.

— Думаешь?

— Точно говорю! — Тамара щелчком пальцев отворила жалюзи.

Они посидели ещё немного, после чего, взяв с подруги клятвенное обещание, что она будет молчать обо всём, что слышала и видела, Фида купила у неё пару книг и поймав себя на мысли, что ей впервые за долгое время полегчало после откровенного разговора, отправилась к себе.

Тамара, которой доверили важную тайну, тоже взбодрилась и некоторое время не могла думать ни о чём другом, кроме этой самой тайны. Взбудораженная донельзя, она принялась ходить от стеллажа к стеллажу, чтобы успокоиться своим самым любимым занятием — наведением порядка на полках. Несколько раз она прошла мимо двери в подвал и лишь на пятый остановилась, глянула на неё и ахнула. Через узкий четырёхугольный проём сочилось зеленоватое свечение.

Глава 19 В лабиринтах муниципалитета

Недолго думая, Фида зашагала в сторону здания городского управления. Литеция только начинала просыпаться, и Дафния должна была прийти с минуты на минуту, а значит, её не успеют сильно загрузить работой. Конечно, Фида опасалась встретить там демона, но в то же время со всем упорством отрицала, что безумно желает вновь оказаться в плену этих рук, глаз, запаха, голоса. Спроси её об этом прямо, она бы покрутила пальцем у виска, но никто, даже Роси, имевшая с хозяйкой особую связь, не чувствовала, как девушку терзали сомнения. И хочется, и колется. Но в