Предательство любви не прощается - Борис Михайлов

У брата первого мужа я родной человек. Помянули Валерия и мою маму, выпили за упокой их душ. Мама Валерия и Сергея — Евдокия Андреевна пожалела, что с Кириллом всё пошло наперекосяк, напомнила, не послушалась её, пошла в еврейскую семью.

— Еврейские семьи обычно крепкие, — не согласилась со свекровью жена Сергея Людмила.

— У Комаровских ничего еврейского, кроме фамилии. У отца Кирилла польские корни, в который раз объясняла я. Евдокия Ивановна продолжала считать семью еврейской. Сергей и Людмила советовали, не раздумывая, разводиться.

Поделилась первыми шагами поисков сестры. Сергей неожиданно вспомнил позапрошлогодний инцидент в Питере, когда за меня принял молодую женщину.

— Стою в очереди на Большой Морской в авиакассу, впереди двое. Вдруг подходишь ты, говоришь: я за молодым человеком заняла и отошла в справочную, становишься впереди, не обращая на меня внимания. Я, хватаю тебя за плечи и поворачиваю: Ленка, ты что, не узнаешь, или обиделась?

— Что себе позволяете? — возмутилась девушка. — Обознались, а хватать чего! Милиционера позвать?

— Я стою, хлопаю глазами и ничего не соображаю.

— Ты, Лена, или нет?

— Никакая вам ни Лена, спутали с кем-то!

Пришлось извиниться. Девушка твоя точная копия! На похоронах мамы, я не вспомнил ту встречу, а когда уехал, стукнуло. В Питере встретилась твоя сестра — близняшка! Искать надо в Питере!

— Может, как и ты приезжала по делам из другого города, — высказал сомнение Максим, сын.

— Не исключено, — согласился Сергей. — Не прислушивался, куда она брала билет.

***

Исполняющая обязанность главного врача, оказалась в курсе моего интереса и что-то заподозрила.

— Какой год вас интересует? — спросила с порога. Услышав про середину семидесятых, успокоилась и стала доброжелательнее, даже улыбнулась.

— Так старо выгляжу, что могла в те годы работать?

— Извините, ради Бога! Не вас лично имею в виду. Прошу только познакомить, свести с кем-то из тех людей.

— А зачем вам? Хотите встретиться с акушеркой, что принимала вас? Я кивнула.

— Роды были неудачные?

— Нет-нет, что вы! Мама тогда не отблагодарила акушерку и завещала найти её, отблагодарить. Обещала маме.

— А что с вашей мамой, судя по вашему возрасту, она не была старая?

- Рак, — не соврала на этот раз я.

— Вам следует обратиться в райздрав. Я здесь сравнительно недавно. Многие десятилетиями работают, но назвать конкретно… Откроемся через две недели, люди выйдут на работу, тогда и приходите.

Я молча положила перед ней тысячную купюру. У нее от удивления глаза полезли на лоб.

— Мне? За что?

— Ускорить процесс.

Она передвинула купюру ко мне. Я объяснила, что приехала из Москвы и время лимитировано.

— Не представляю, как вам помочь. Могу назвать двух акушерок, очень давно работают, но как их найти, как давно работают — не знаю. Кадровичка еще не вышла, чтобы посмотреть личные дела.

Я записала фамилии и поднялась, поблагодарила за уделенное время.

— Деньги заберите! — потребовала врач.

Объяснила, это плата за потраченное на меня время, она продолжала отказываться и я забрала деньги. В провинции еще сохранились гордые люди, — подумала я. — Москвичка взяла бы, не раздумывая.

Саша, ожидавший в машине, по моему лицу догадался, визит безуспешный.

— Едем в Адресный стол, — сказала я.

Дежурная потребовала кучу дополнительной информации о разыскиваемых женщинах — год и место рождения. Пришлось долго её уговаривать и только после того, как вместе с листком запроса в окошечко упала голубая купюра, девушка согласила выдать компьютерную распечатку всех Воронцовых и Бодровых старше сорока пяти, проживающих в Самаре. Таких набралось две страницы.

Саша, увидев список, предложил выбросить его и дождаться, когда откроется после ремонта роддом, выйдет на работу сотрудница отдела кадров, и посмотреть личные дела. Не создавать себе неразрешимые проблемы. Ждать две недели я не хотела, и не верила, что в указанный срок роддом откроется.

— Нет, Саша! Ждать две недели не будем.

Вернувшись в гостиницу, я усадила Сашу за телефон, по адресу и фамилии проверить, имеется ли телефон. Сама спустилась в ресепшен на первом этаже и уговорила администратора дать на пару часов прошлогодний справочник "Вся Самара". Пока Саша из своего номера звонил на ноль девять, я выписывала телефонные номера из справочника и звонила по ним. Повезло, что фамилии не так распространены, как Самарины или Семеновы. Через час у меня остались пять номеров, по которым никто не ответил. Абоненты остальных не имели отношения к моим поискам.

У Саши дела двигались медленнее. Телефонистка не давала больше одной справки, хоть услуга платная. Приходилось снова и снова набирать справочную. В итоге, к концу дня наш список сократился до девяти адресов и фамилий без телефона, четырех номеров, по которым так и не удалось дозвониться.

Около гостиницы встретилась одноклассница Наташа и уговорила вечером приехать к ней на скромный девичник. Никаких планов на вечер не было, и я согласилась. Саша отвез меня, вернуться планировала на такси. Он спросил разрешение воспользоваться машиной и посетить нескольких девиц, с которыми познакомился в наши прежние визиты. Я позволила, напомнив, что Самара город бандитский, и, если оставит машину, где попало, могут увести.

У женщин Саша пользовался успехом, в свои двадцать девять не торопился жениться. Любовными похождениями часто рисковал, но азарт охотника побеждал. Среди его подруг жены и любовницы олигархов со всех элитных поселков Подмосковья. Почему до сих пор никто из обманутых мужей не застрелил — загадка. Подозревала, что пользуется его услугами и моя подруга Ольга. Ни она, ни Саша со мной не откровенничали, возможно, сплетня. Он умудрялся найти подругу на ночь и за границей, хотя владел всего десятью английскими фразами. И это были не уличные проститутки, до них он не опускался. В Самаре в прошлый приезд умудрился переспать с одной из моих одноклассниц — разведенкой Тамарой Воробьевой. Она сама мне призналась. Очень хвалила Сашу в постели и удивилась, что я до сих пор не изменила мужу с ним. Ответила, что у меня иммунитет к подчиненным, никаких интрижек не позволяю себе. Я не могла даже представить его у себя в постели. Желания никогда не возникало.

На девичник к Наташе пришли моя тезка Лена Попова, Ира Розова и Катя Смирнова. Мы перецеловались, словно не виделись сто лет, хотя кроме меня все живут в одном городе, да и я два — три раза в год приезжаю. У всех собравшихся одноклассниц благополучные семьи, мужья, по ребенку, у Наташи даже двое. После короткого обмена новостями, Наташа поторопила за стол. Детей отправила к бабушке, а муж, встретив меня, ушел к соседу на преферанс. Стол был обильно уставлен всякой вкуснятиной, красовались бутылки с французским вином. Самарцы не отставали от москвичей. Муж Наташи Константин работал в самарском филиале "Берта — банка" и достойно обеспечивал семью.