Девятый для Алисы - Дарья Волкова

Да ну ее в болото!

— Где ты шлялась?!

Алиса даже запнулась за порог. Она совершенно не ждала этого окрика, этого тона. Если честно, Алиса и про Владимира-то за эти часы просто забыла. Была гора, был снег, были движения, которые она старалась совершать правильно. Были все равно мысли про Мишу. А Владимира — не было.

А вот теперь он был. Стоял в дверях спальни.

— Ты бы написал, что ждешь — я бы пришла раньше, — спокойно ответила Алиса.

И ответила она, как тут же выяснилось, совершенно не то.

— Я тебе, блядь, не обязан ничего писать! Я тебя зачем сюда взял?! Чтобы сидеть и ждать, когда ты, в конце концов, явишься?!

Алиса ошарашенно смотрела на Владимира. Он, конечно, никогда не отличался особой деликатностью поведения. Но для его недовольства всегда прослеживался повод. Сейчас же…

— Извини. Я не знала, что ты уже закончил. Ты обычно поздно приходишь.

— Все, блядь, отприходился поздно! — Владимир оторвал плечо от косяка и покачнулся. «Он пьян», вдруг отчетливо поняла Алиса. — Три дня, блядь, окучивал этого Антона-гондона — а он меня сегодня на хуй послал!

Алиса молчала, напряженно слушая Владимира и пытаясь понять. Значит, у него не сложились переговоры, ради которых он прилетел. Это плохо? Или очень плохо?

— Зато Антоша с твоим Девятым корифанит, — пьяно и недобро хохотнул Владимир. — Говорит с ним лучше, чем со мной. Ах, Михаил такой специалист, ой, Володя, давай завтра, у меня сегодня встреча с Михаилом. Пуп Земли, блядь! А меня на хуй послал!

Речь Владимира почти вся превратилась в поток нескончаемого мата. И от этого чувство напряжения… или предчувствия чего-то нехорошего только усиливалось. Миша… Зачем он сказал про Мишу? При чем тут Миша?!

— Все будет хорошо, — как могла миролюбиво пробормотала Алиса. Что она могла еще сказать?

— Зашибись все сейчас будет, — хохотнул Владимир — еще более недобро и пьяно. — Живо давай раздевайся и в спальню. Раком вставай.

— Володя… — голос почему-то сел, и сейчас Алиса стала шептать. Ей вдруг стало страшно. Пьяным она Владимира видела. Таким — никогда. — Володя, давай ты ляжешь спать…

— Не надо мне говорить, что мне делать, а что нет! — рявкнул он. — И ты туда же! Место свое знай! Твое место — на кровати раком, и дело твое — делать, что говорят. И не вякать — «Это не хочу, это не буду». Поняла меня?!

— Володя… — только и смогла повторить Алиса. С каждым его словом ей становилось все страшнее и страшнее.

— Хватить болтать! И цени мою доброту! — он, пошатнувшись, сделал шаг и взял с полочки тюбик. — Вон, гель купил!

— К-к-кой гель?! — от быстроты и непредсказуемости происходящего Алиса вдруг стала заикаться.

— Анальный, блядь! — снова рявкнул Владимир. — Хватит мне этих сказочек — «Нет, я в попу не хочу», наслушался! Давай, живо, раздевайся — и раком!

— Нет! — Алиса даже обдумать услышанное не успела, а уже мотала головой — быстро, отчаянно.

— Я тебе покажу — «нет»! — взревел Владимир. И в следующую секунду схватил Алису за волосы и потащил в спальню.

В первые несколько секунд Алису просто парализовало от ужаса. Она забыла, что можно что-то сделать. Кричать. Сопротивляться. Царапаться. Ударить в пах, в конце концов. Она лишь хрипела «Нет» и упиралась пятками в пол. Было очень больно голове, казалось, что с нее сейчас скальп живьем стянут. А потом перед глазами замаячила постель, и это словно придало сил. Паника отступила. Превозмогая боль в коже головы, Алиса извернулась и пнула ногой, обутой в кроссовку, Владимиру в надкостницу. Кроссовка была не слишком жесткой, да и удар вышел не сильный — но его хватило, чтобы Владимир охнул и выпустил ее волосы. Больше Алиса уже не медлила и бросилась вон из спальни.

— А ну стой!!!

Он все же успел ухватить ее за самый край куртки. Затрещала ткань, Алиса рванулась изо всех сил. И через секунду оказалась за дверью. В ушах еще стоял рев Владимира, а она все бежала, не разбирая дороги.

Пришла в себя Алиса не просто на улице — даже крыши их отеля уже не было видно, сколько бы она не озиралась вокруг. Куда она бежала, в какую сторону, вверх по склону или вниз — Алиса теперь не могла вспомнить. Да и вообще пока думать не могла. Все перекрывал набат колотящегося сердца, который даже звуки извне заглушал. Впрочем, тут было тихо — она оказалась посредине небольшой группы сосен, что встречались на горе то тут, то там.

Алиса сунула руки в карманы куртки и ощутила неожиданный укол радости — пальцы нащупали пачку и зажигалку.

После первой сигареты Алиса смогла начать хоть немного думать. Почувствовала, что ногам мокро и холодно — она по дороге где-то умудрилась начерпать снега. Положив ладонь на шершавый ствол дерева, девушка методично вытрясла остатки нерастаявшего снега из кроссовок.

Прикурила вторую сигарету. И подвела нехитрые итоги. В гостиницу ей нельзя. По крайне мере сейчас. Надо ждать, пока Владимир проспится и… Алиса все же всхлипнула. И что?! И прощения попросит за свое скотское поведение? Смешно. Не исключено, что на трезвую голову ее ждет повторение того же самого. Но это тоже крайний вариант. А средний, и самый реальный — что он сделает вид, будто ничего не было. И она сделает вид, что ничего не было. По крайней мере, пока.

Но до этого надо дожить. Куда ей сейчас пойти? В кафе, наверное. Отогреть ноги, выпить горячего. Деньги у нее есть. Алиса стала потихоньку выбираться из деревьев, вышла на дорожку. И пошла вниз. Мерное переступание ногами оказало на Алису умиротворяющее воздействие. И стало неважно, что ноги мокрые. И горячего кофе уже не хотелось. Она шла по обочине дороги, которая, петляя, спускалась с горы вниз. Шла, ни о чем не думая. Наблюдая за тем, как зажигаются огни окон в отелях то тут, то там. Как мимо проезжают машины. Как медленно наползают сумерки, делая снег сиреневым, деревья — иссиня-черными, а окна — оранжевыми.

Если долго-долго-долго…