Победитель - Даниил Аксенов

Гирун Пилан был имперцем. Он родился, вырос и учился в империи. Он думал, как имперец. С его точки зрения, любая крупная страна, которая готова вступить в войну с неопределенным исходом, населена самоубийцами и умственно неполноценными людьми. Войны хороши лишь тем, что приносят победу. Других войн быть не должно.

Посол быстро справился с растерянностью.

— Твое величество, это — несомненно очень щедрое и многозначительное предложение. Позволь мне подумать над ним.

— Разумеется, — теперь уже Михаил улыбался. — Не торопись, обдумай все как следует. Через месяц я жду тебя с ответом.

— Через целый месяц? — удивился Гирун.

— Конечно. Это ведь очень сложный вопрос. Тут главное — не ошибиться.

Далла Улара Ортак тоже находилась в толпе придворных во время встречи с послом. Когда король покидал тронный зал, она подошла к нему.

— Приветствую, Улара, — начал разговор Михаил, заметив маневры женщины. — Ты хочешь мне что-то сказать?

— Да, твое величество, — девушка сделала реверанс. — У меня есть информация для тебя, которую бы хотелось обсудить в узком кругу лиц.

— Думаю, что Комен нам не помешает, — улыбнулся король. — Пойдем в приемный кабинет.

Внутренние убранства королевского дворца стараниями главного дворецкого Пеннера наконец-то претерпели изменения. Теперь уже отсутствовал раздражающий фиолетовый цвет стен. Все было в мягких и светлых тонах.

— Так что же, далла, ты хотела мне сказать? — король уселся за письменный стол, Комен присел на диван, располагающийся сбоку от стола, а девушка осталась стоять.

Его величество совсем не собирался изображать из себя радушного хозяина и куртуазного кавалера. Женщины знатного происхождения, по крайней мере, те, с которыми он имел дело во дворце, ему не нравились. Если бы на него внезапно напал приступ откровенности, то он охарактеризовал бы их так: избалованные сумасбродки, кичащиеся своими «победами», готовые на что угодно, только бы выделиться хоть немного из толпы им подобным и оставить соперниц за бортом. Иными словами, это был «змеиный клубок». Король им не доверял ни на грош, полагая, что подобные женщины могут предать в любую минуту. Что являлось еще одним поводом для того, чтобы тесно общаться лишь с Инкит.

Надо сказать, что даже в его родном мире он оценивал женщин весьма своеобразно. То ли его практичность была виной, то ли еще что-то, но Михаил полагал, что в общении с мужчиной женщина стремится лишь к одному: так организовать это самое общение, чтобы потом ничего не делать самой. Или, в случае «продвинутых» женщин: делать лишь то, что хочется ей. В связи с этим, в его родной стране количество дам, ищущих «выгодные партии» или «состоявшихся мужчин» настолько превышало количество этих самых мужчин, что наносило прямой урон делу глобального воспроизводства. Нет, он не возражал против того, чтобы по мере сил «поддерживать» девушку, с которой встречался, но всегда был настороже, никому не доверяя полностью. И вполне допускал, что девушка, с которой у него замечательно прочные и романтичные отношения, не устоит перед материальным соблазном, если таковой появится. В глубине души Михаил причислял к категории «хороших» девушек лишь тех, которые, встречаясь с мужчиной, не ищут активно эти самые соблазны.

— Твое величество, — начала Улара. — У меня есть важная информация. На тебя готовится покушение.

Комен хмыкнул.

— Кто же его готовит? — поинтересовался король.

Ему уже удалось пережить одно покушение, при котором использовался яд. Тогда пострадал лишь Маэт. Его с трудом получилось спасти.

— Мне это точно неизвестно, но информация — от даллы Нартика.

Род Нартик был очень древним и находился в ближайшем родстве с Бинторами и в чуть более отдаленном — с Раунами, хотя, конечно, не обладал влиянием ни тех ни других.

— Хочешь сказать, что далла замешан в этом?

— Нет, твое величество. Он сказал, что обо всем узнал случайно.

— Когда же будет покушение? И что из себя представляет? Яд? — спросил Комен.

— Я не знаю, но, полагаю, что далла Нартик знает.

— Негусто, — главный полицейский был настроен скептически. — Информация такого рода ценна тем, что может ответить на вопросы: когда, кто и как. Как же получилось, что Нартик сказал о покушении, но не раскрыл детали хотя в общих чертах?

Улара кокетливо опустила глаза:

— Дело в том, что обстановка… не располагала к длинным беседам.

— Что ты еще можешь добавить к этому? — король не был склонен устраивать обсуждение в присутствии девушки.

— Больше ничего, твое величество, но я думала, что эта информация ценна сама по себе.

— Несомненно, леди, несомненно. Мы благодарны тебе. Если все подтвердится, то ты можешь рассчитывать на мою признательность. Всего хорошего.

Женщина сделала реверанс и вышла.

— И что ты думаешь? — спросил король Комена, когда дверь за Уларой закрылась.

— Мы не можем арестовать даллу Нартика на основе бездоказательных обвинений, — сразу же ответил тот. — А если он невиновен и вообще ничего об этом не знает? Если это — плод ее воображения, то как мы будем выглядеть? Потеряем лицо.

— Но поговорить-то с ним можем?

— Можем, — ответил Комен. — В присутствии генерала Ферена. Который, кстати, будет лишь завтра в Парме.

— Да, я сам отправил его на маневры. Он обещал предоставить подробный отчет, насколько эффективны короткие метательные копья, луки и арбалеты в сочетании с амулетами Террота. Думаю, что мы можем подождать до завтра.

Глава 6. Безумный день

Некрасиво воровать некрасиво

Можно просыпаться тремя разными способами. Во-первых, спокойным образом самостоятельно, во-вторых, с помощью шума извне, в-третьих, вследствие ярко выраженного кошмара. Михаилу удалось проснуться двумя последними способами одновременно. Понятно, что если во время крепкого сна кто-то крикнет на ухо что-то вроде: «Твое величество! Просыпайся! Беда!», то перед моментом пробуждения вполне можно успеть увидеть кошмар.

— Что произошло? — поинтересовался король, с большим трудом открывая глаза.

Перед ним маячила ярко-рыжая шевелюра Антека, начальника его личной охраны.

— Ограблен склад с доспехами, — отрапортовал тот.

Сначала его величество не понял, о чем речь. Ограблен какой-то склад, похищены какие-то доспехи…. Это плохо, конечно, но зачем его будить и так об этом кричать? Но потом, по мере окончательного пробуждения, до него дошло. Похитили не «какие-то доспехи», а доспехи-амулеты. Неинициализированные. Те, которые любой может одеть на себя и благополучно ими пользоваться. Если подобное происшествие не было катастрофой, то находилось где-то близко от этого слова.