Мертвецкий круиз 2: Карибский защитник - Ascold Flow

Но ценность жизни человека зачастую намного выше.

Раненые и искусанные бойцы стонали от боли и жара. Места укусов под бинтами уже начали чернеть, и вскоре, вполне вероятно, им бы ничего не помогло. Наташа прислонила аптечку к груди бойца, потерявшего пальцы на одной из рук и имевшего много других страшных ран и царапин, следов укусов.

Капитан Арчер тяжело дышал и злобно сопел, то и дело бросая грозные взгляды то на меня, то на своих бойцов, что попали в ловушку, но в итоге всё же сосредоточился на раненом.

— Снимите бинты с руки, они будут мешать, — подсказал я и, как и все прочие, стал свидетелем чуда.

Пальцы бойца начали восстанавливаться, медленно нарастая из повреждённых тканей. Рубцы исчезали, места укусов возвращали свой цвет. Мужчина стал дышать ровно и уверенно, но всё ещё был без сознания.

— Для получения большой аптечки, подобной этой, нам пришлось убить множество зомби. Но кроме этого, из-за укусов и заражения крови и организма в целом вашему солдату всё равно не жить. Поэтому он и не приходит в себя. Мы лишь отсрочили его смерть. Нужно уничтожить заразу, занесённую зомби. С этим поможет флакон очищения. И он есть у нас. Вот только, судя по всему, он нужен многим бойцам с вашего патрульного катера, капитан Арчер. Многие уже пожелтели — явный признак отравления организма. На такой стадии — это гарантированная смерть в течение недели. Сами понимаете, очиститель организма — дорогая вещь, и просто так тратить её на тех, кто может выстрелить нам в спину, стоит нам лишь отвернуться, я не желаю. Нам идти недолго, и я надеюсь, за это время вы успеете хорошенько обдумать ту незавидную ситуацию и те немногие решения, которые вы можете принять для спасения экипажа и своего катера.

Глава 9

Как же хорошо проводить переговоры, имея на руках информацию, силу и предметы, в которых отчаянно нуждается вторая сторона. Просто прекрасно! Полная противоположность переговорам в Гаване.

Афина заранее выяснила, кто такой этот капитан Арчер. Какой у него характер, какие мотивы, чем он жил и живёт, помимо своей службы. И это здорово помогло мне при работе с ним. Тактики переговоров — они ведь разные бывают. Агрессивные, добренькие, мудрые и так далее. Но капитан Арчер был из тех, с кем трудно нормально общаться, если ты не заслуживаешь его доверия. На него практически бесполезно давить, а если и продавишь, то лишь врага наживёшь. Поэтому диалога как такового и не было. Зато был впечатляющий двадцатиминутный монолог. Я начал с того, что представился своим настоящим именем, перечислил наиболее известные из своих достижений, обозначил различные государственные и коммерческие структуры, с которыми я работал в прежней жизни, среди которых было даже ФБР. На самом деле я им ничего такого не продавал, но одно из моих «домашних» изобретений для офисов они начали активно применять на службе. Связано это было с регулировкой светопропускной способности стекла. Это позволяло избежать проблем при путешествиях на немаркированных автомобилях по некоторым штатам. Да и в офисах, как я слышал, — полезная штука во время обеда. Заменили жалюзи, по сути.

Впрочем, это всё в прошлом. В настоящем же я рассказывал о Круизерах, о первой войне на лайнере, о сражениях с зомби и участии наших бойцов в сражении за свободу Кубы. «Потому что иначе нам бы не выжить», — объяснил я ему и продолжил внушать и рассказывать о достижениях и планах. Освободить остров, дождаться того времени, когда кризис будет уничтожен и власти мировых сверхдержав возьмут всё под свой контроль. Рассказывать ему о том, что я сверхопытный солдат, знающий в разы больше любого другого человека о терминалах и будущем нашей планеты, я не стал. Всё-таки в таком случае он решит, что у меня шизофрения, и только откажется от сотрудничества. Поэтому просто говорил ему, какие мы молодцы, какие у нас собрались крутые мужики, как мы тут всё здорово обустраиваем. И вообще о том, как здорово переждать здесь кризис, хотя бы недельку-другую, и уже позже, если они захотят, — вернуться на Родину. Ну или сразу пускай возвращаются, только корабли мы им не оставим — они нужны нам для охраны порта и лайнера в случае далёких путешествий.

Да, рассказывать ему о том, что мы в США на рейды ходить будем, ибо там апокалипсис только-только начинается, я не стал.

И в итоге он согласился с тем, что они могут отдать нам один, повреждённый катер, если мы поможем выжившим десяти членам его экипажа вылечиться и избежать смерти от заражения. Оказывается, у них уже был один погибший не от зомби, а от их укусов и заразы. Ну… Это уже прогресс.

— Тогда вот как мы поступим. Ваши ребята будут у нас лечиться ближайшую неделю. В лазарете место найдём, лекарство из терминала купим, даже вам покажем и предложим самим потратить очки достижений для покупки. Если они у вас есть. Дальше пришвартуем повреждённое судно, а на уцелевшем вместе и поплывём. Только у нас есть ещё беженцы, которые захотят поплыть на другой берег этого чудесного моря. Поэтому вы сопроводите наш лайнер. Я опасаюсь, что береговая охрана США примет нас за враждебное судно и атакует. Вы же сможете связаться с ними и объяснить ситуацию, скажете, кто мы. Вы свободны, нам помогли доплыть. Мы свободны, оказали помощь вашим раненым товарищам. В конце концов мы сюда вернёмся. Так как здесь у нас уже есть гарантии, лагерь, припасы. Идёт? — Я протянул свою руку, и он пожал её, скрепляя наше джентльменское соглашение.

И мне даже интересно, как он отреагирует на мою щедрость. Я ведь в любом случае не планирую расставаться с находящимся на ходу патрульным катером. Вопрос лишь в том, получу я его с чистой совестью или же буду вынужден играть роль злодея-пирата.

— Отправимся же спасать ваших бойцов. А после я приглашаю всех вас на ужин.

* * *

Два дня спустя, ранним утром.

— Наталья, всё готово? Погрузили припасы, заправили топливный отсек катера?

— Да, ещё с вечера. И всё-таки, как по мне, ты совершаешь ошибку. Не стоит отпускать их, тем более после того, как они спланировали передать сведения о нашей базе, оставленном катере и раненых бойцах армии США. Подумать только — спасённых нами людей собрались назвать пленниками, которых удерживают в неволе, а переданный катер — захваченным