Воины столетия. Дар (СИ) - Галина Геннадьевна Черкасова

Я пожала плечами. Сидевшие в зале разразились громким хохотом — кто-то из актёров снова ляпнул чушь.

— Так, — завуч поднялась и медленно обернулась. — Вон отсюда все.

— Аня, Ярик, костюмы в класс занесите! — крикнула Лиза, высунувшись из-за кулис. — Там открыто.

Я помахала Насте и заторопилась, но Ящик нагнал меня в коридоре.

— Ты злишься до сих пор?

Я, не глянув на собеседника, кивнула.

— Я же извинился.

— Тебе не передо мной извиняться надо.

— А перед кем? — спесиво поинтересовался Ящик. — Перед этим бомжом?

Я закатила глаза.

— Та же песня. Тот факт, что у твоих родителей бабла попой жуй, тебя лучше других не делает.

— Офигеть, — он схватил меня за руку и остановился. Я резко развернулась.

— Пусти.

— Ты на него запала, что ли?

Я ничего не ответила и, нахмурившись, попыталась выдернуть руку.

— Отпусти, я тебе сказала.

— На этого нищеброда с матерью-проституткой? Серьёзно?

— За языком следи. Руку отпусти мою.

Ящик резко притянул меня к себе и зашипел.

— Вот до чего скатилась, Львова. Я тебе глаза открою на этого беспородного. Он Лизку вчера до дома провожал, облапал её во всех местах. А ты ему нафиг не сдалась.

Я замахнулась свободной рукой и влепила Ящику пощечину. Он резко ослабил хватку, и я отскочила в сторону.

— Ты не человек, Фролов, — процедила я. — Ты — навозная куча. Жаль, поздно заметила.

— А ты — тряпка половая, Львова, — зло отозвался он, потирая щеку.

Отвратные из нас вышли Дед Мороз и Снегурочка.

Бросив костюм в кабинете, я накинула куртку и дала деру из школы. По дороге до переулка скинула Сашке сообщение, что иду. К моему удивлению, когда я добралась до нашей подворотни, он уже ждал меня там.

— Ну что, опять меситься будем? — я расправила плечи. По правде сказать, бои со Спрутом хоть и утомляли жутко, но… вполне меня устраивали. Никогда ещё я не чувствовала себя настолько сильной, ловкой и крутой. Я могла все. А боль и лёгкое недомогание в реальности… Так мы же бессмертны, можно и потерпеть.

Сашка, пожав плечами, протянул мне половинку Камня.

В этот раз Спрут в Перехлестье не появился. Мы словили только одинокого духа.

— Может, мы его всё-таки убили? — спросила я, подбирая стрелу и возвращая её в колчан. Стрелы тут у меня не кончались, я называла это "эффектом Леголаса", но от греха подальше собирала те использованные, которые могла найти.

— Поживем — увидим.

— Свяжемся с Ключником? Расскажем ему про спрута… И я еще хочу спросить, почему я чувствую, что… люди просыпаются.

— Я позвоню ему.

Мы шли по каменистому берегу зелёного ручья. Вода бежала по камням без единого всплеска. Вдоль ручья тянулся лиственный лес, ветер трогал листья, но и они молчали. Тишина, как всегда, действовала на нервы.

— Как кошка? — спросила я.

— Ест и гадит. Но мать её полюбила, — Арес покрутил головой, разминая шею. — Здесь все равно никого нет. Вернёмся домой.

— Мы тут всего ничего ходим. Торопишься куда-то? — конечно, как я могла не спросить.

— А смысл здесь торчать?

— На свидание что ли?

— Будто других дел нет, — Арес даже не пытался скрыть раздражение.

— Не с Лизой ли? — мне бы замолчать, но Остапа понесло. — Ты её, говорят, провожал вчера со всеми вытекающими.

— Ну, провожал, и что?

Во мне закипала злость. Голова пошла кругом.

— То есть то, что и у неё родители состоятельные, тебя не смущает? — в голове завыла сирена: "Зааатнкись, зааатнкись, зааатнкись".

Раздражение сменилось недоумением. Арес часто заморгал.

— Тёма, ты о чем?

— Тот факт, что Лизка при деньгах, тебя не нервирует? Чем ты её удивить-то сможешь? Вот в таком виде, — я махнула на него рукой. — Она тебя не увидит.

— То есть, по-твоему, — ледяным тоном заговорил напарник. — Девушку мне привлечь совершенно нечем?

— Нет, я не о том. Ну, тебя же смущают мои деньги, правильно?

— Смущают? Твои? — он слабо усмехнулся, покачал головой. — Нда… Не ожидал я от тебя подобный бред услышать.

Он протянул мне половинку Камня, и мы вмиг оказались в проходе.

— Бред? Серьёзно, бред? — рассвирепела я. — Что ж ты вечно недоволен, стоит мне…

— Хватит, — он оборвал меня так резко и злобно, что я от неожиданности прикусила язык. — Сама нарвалась, тогда слушай. Чихать я хотел на ваши деньги. Если девчонка мне нравится, мне параллельно, богаче она, беднее. Это мне не помешает хорошо проводить с ней время. А между тобой и мной, если ты ещё не заметила, ничего нет и выдумывать тут нечего. Теперь поняла?

Я открыла было рот и снова закрыла.

Ничего нет…

Но зачем же поцеловал?

Я опустила глаза. Захотелось унизить его, оскорбить, поставить на место. Да как он смеет!

Мне огромного труда стоило унять злость и снова посмотреть на него.

— Извини, — смущенно произнесла я. — Нервы на пределе. Я… так не думаю, как говорю…

Он едва заметно кивнул, и мы разошлись. Руки тряслись, когда я набирала Настю.

— Отрепетировали? — почти спокойно спросила я.

— Ага. Домой иду. Что стряслось?

— Ты… Ты знала, что Кирсанов с Лизой…, - я как-то уж совсем жалко всхлипнула.

Настя выругалась и мрачно добавила.

— Слышала. Не поверила. Иду к тебе.

Отец был дома, но уже собирался уходить. Мы столкнулись на пороге.

— Послезавтра едем за подарками, — весело напомнил он. — Ты готова?

Я бросила сумку на обувницу.

— Готова.

— А ну-ка посмотри на меня.

Я хмуро глянула на отца.

— Почему глаза красные?

— Просто.

— Что случилось?

Я отмахнулась. Об этом с отцом я пока говорить не хотела.

— Ну…, - он пожал плечами. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Заедешь завтра за мной после выступления? Часов в шесть?

— Хорошо. А как же вечеринка?

Я отрицательно покачала головой и поплелась в гостиную.

Чуть позже пришла Настя, и мы поднялись ко мне.

— Что там стряслось? — Настя открыла рюкзак и протянула мне маленькую бутылочку вина, предусмотрительно открытую.

Я забралась на подоконник и отодвинула штору. Падал снег, и на душе снова было паршиво.

— У нас с ним был разговор, — я сделала глоток. — Фу, ну и кислятина!

— Первое попавшееся схватила, — Настя развала руками. — Мама все на работу перетаскала. Вот, я ради тебя домой пошла, вино сперла, а ты… Не кривись, дальше-то что?

— Ну… Я у него спросила про Лизу. Психанула сильно. Короче, он мне прямым текстом сказал. Между нами ничего нет — нечего выдумывать.

— А ты?

Я посмотрела в окно.

— Извинилась и ушла.

— Так это оставлять нельзя! — возмутилась Настя. — Лизу надо поставить на место! На чужой каравай…

— Ой, да она причём?

— Причем?! Она в курсе,