Прозрение. Том 1 (СИ) - Бэд Кристиан

Что он несёт? Какая, к Хэду, дуальность сознания? Дуальность — это два? Белое и чёрное, что ли? А при чём тут сознание? Дебил в рясе, эпитэ а мате!

Будущий регент дома Аметиста и эрприор Содружества Ингвас Имэ был неожиданно невысок и смугл. Крючковатый нос делал его похожим на птицу. Не на орла — на филина. Модные голопанели гостевой каюты реагировали побежалостью на его резкие жесты, размывая руки в полоски, напоминающие крылья.

Дядя орал, хлопал «крыльями». Дьюп смотрел куда-то в себя и был опасно весел. Особенно на фоне подобравшегося, как гончак, Мериса.

Мерис был похож на Кьё, я — на ребёнка, которого по недоразумению сунули в армейскую душевую — гулкий ор, клубы пара да голые мужики.

Дьюп и Имэ не стеснялись вести религиозно-философский диспут в самых оскорбительных тонах. Я пытался вникнуть, но то ловил нить беседы, то снова её терял, понимая только одно — эти двое поубивали бы друг друга, если бы не пара десятков военных кораблей Империи и Содружества, окруживших «Эскориал», и пара сотен десантников обеих держав в его коридорах.

В тени дядюшки прятался высокий худощавый парень. Вот у этого — внешность и фигура соответствовали моим представлениям о ледяных эрцогах, но тупил он так же, как я. Рослый, белобрысый, ещё сохранивший подростковую нескладность, он даже не пытался поддакивать дяде и изображал восковую куклу.

Я уже знал, что его застывшие в высокомерном презрении черты скрывают обычный человеческий страх. Парень подставил сегодня дядю, решив, что без него десант ну никак не высадится на Кьясну.

Кое в чём он оказался прав. Без него десанту было бы ещё хуже. Потери составили бы ровно сто процентов, а так… (Я подсчитал в уме). Примерно 99, 97%.

Когда мы с Колином отыскали в дэле этого высажденца, ворлоки уже переловили десантников Имэ и удалились на обеденный перерыв.

Кровь жирно блестела на траве, из ближайших кустов доносились сопение и хруст. Парень стоял спиной к толстому стволу модифицированной сосны, прикрывая собой трёх десантников — больше у него не вышло.

Эберхард один оказался в силах удерживать границу между собой и зверями. Он был бледен, но вполне вменяем, несмотря на чью-то рыжую голову, наблюдавшую за ним из травы облепленными летучими сосальщиками глазницами.

А вот его дядя, мне кажется, был из тех, кто способен разделить трапезу хоть с ворлоками, лишь бы не с людьми неподходящих взглядов. Я не физически, но каким-то другим манером чуял исходящий от него запах падали.

— Кто тебя информирует? — спросил Дьюп, разглядывая Ингваса Имэ с отеческим прищуром. — Покажи! — Лендслер кивнул в мою сторону. — В каком месте на его мировоззрение повлияла церковь? У тебя плохие шпионы, если ты не знаешь, что северяне прекрасно адаптируются на Юге. А пресловутая дуальность — лишь свойство твоего прогнившего мозга. Твои взгляды устарели лет на шестьдесят, Имэ. Последние три поколения имперцев склонны отрицать уже даже саму природу божественного. И можно бы догадаться, что таков будет информационный откат той самой религиозной войны, что ты вспомнил. Когда энергетические потоки постоянно используются с отрицательным значением, они угасают. Дело не в ошибочных или верных идеях ортодоксов, а в самом свойстве энергий обмана и насилия, на которых стоит эта церковь. А кого там будут считать богом, кого сатаной — уже не важно.

Лицо Ингваса вспухло от гнева, но Колин предостерегающе поднял ладонь:

— Имей ключ к своей ярости. Мне ли говорить с тобой, как с ребенком? Ты забыл, сколько раз божественные начала менялись местами в движении человеческой морали? Сколько раз боги становились демонами, а демоны — богами? Забыл, что демоны — всего лишь боги побеждённых? Хочешь достичь понимания, или желаешь, чтобы я лицемерил?

— Ты… — выдохнул Имэ. — Ты…

— Я. И я говорю тебе — мне плевать. Да, я отрезаю себе пути назад. Но тебе-то какое до этого дело? Я устал слушать молчание. Я хочу, чтобы ты узнал меня тем, что я есть. Мне плевать на ваших и наших богов! Но конгломерат народов, сложившийся здесь, на Юге, способен не выживать уже, а жить хоть в какой-то гармонии с мирозданием. Да, на его пути будут ещё поколения ортодоксальных уродов! Это я тебя имею в виду! Да, ты ещё зальёшь дом Аметиста кровью, если сумеешь. Ты знаешь, ублюдок ты недоношенный, что я уже четыре раза спасал Юг Содружества от поражения в войне с Империей? Я не друг тебе. И не предатель своим. Но я знаю, что будет, если на Юге победит Империя. Здесь не останется иной культуры, кроме порядка, навязанного генконтролем. И первыми погибнут ваши наследные земли на Домусе и мои на Тайэ. Империи не нужны все эти «третьи пути», дороги духа и прочая ересь. Вот здесь ты прав. Ортодоксальная церковь — окостеневшая в противостоянии добра и зла — сожрёт чужую культуру, выстроив на её костях свои интерактивные храмы!

— Ты!..

Горло подвело Имэ, и голос его оборвался.

Дьюп чуть покачал головой. Так качает головой Айяна, когда я особенно туплю.

Я оглянулся на Мериса — он-то хоть понимает, что тут происходит?

Мерис сдвинул брови, не лезь, мол.

Зачем же Колин взял меня сюда? Под ногами мешаться?

На принадлежащий дому Аметиста «Эскориал» мы прилетели втроем: Дьюп, я и генерал Мерис. Ну и охрана была очень даже приличная. Пару сотен бойцов прислал нам Локьё — Имэ, кажется, вообще никто не доверял, даже свои.

Говорил один лендслер. Вилим, умеющий быть разговорчивее стаи галок, молчал.

Парень из дома Аметиста, Эберхард Имэ, тоже молчал. Боюсь, ему немного отшибло на Кьясне дар речи.

Племянник полагал, что операция по захвату архива — яйца выеденного не стоит. Шлюпочки сядут, документики покинут убогую пещеру…

А потом можно будет сделать большие и круглые глаза: «А? Что? Какие документики»?

И вдруг имперские малотоннажные шлюпки возникли в небе, принадлежащем Содружеству, и начали стрелять.

Часть десанта так и осталась в тропосфере. Она потом выпадет на Кьясну частями, с дождём.

Прорваться к грунту удалось то ли двум, то ли трём большим десантным шлюпкам, но у всех росли пышные хвосты из «двоек» с «Персефоны».

Более маневренные и лёгкие, «двойки» не могли расстрелять тяжелые десантные шлюпки «на раз», но много времени на раздумья тоже не давали.

Экзотам пришлось сбрасывать бойцов не куда хотелось, а куда вышло. И ворлоки ждали их с нетерпением.

Я, как выяснилось, зря переживал за зверей. Они прекрасно усвоили, чем боевые доспехи десанта отличаются от полицейских. То ли Дьюп объяснил, то ли научила охота на таггеров, но справлялись они с десантом легко.

На бойца нужно было напасть со спины, заключить в тесные объятья, утащить в кусты или на дерево и медленно, с удовольствием съесть.

Десантный доспех не подходит для встречи с инопланетным разумом. Он работает адекватно массе и ускорению нападающего, эффективнее защищая от камнепада, чем от атаки черепах. А вот у полисов имеются ещё и биологические пугалки — местные знают специфику фауны Кьясны.

— Между нами — тёмная вода твоего!.. — взревел Имэ и осёкся.

Он не мог сказать, как полагалось в арте Беспамятных — «невежества». Невежество и Колин — вещи несовместные.

— Ты хуже незнающего! — взвыл он. — Ты извращенец! Ты — наследный лорд на стороне выродков и ублюдков!

— Что ж, — усмехнулся Дьюп. — Быть извращенцем веселее, чем предателем, верно? Ты знаешь, сколько мне было лет, когда мой отец, купив земли на Аннхелле, принес присягу Империи? Но если бы, повзрослев, я перешёл на сторону Содружества, тогда ты обвинил бы меня и в этом? Дуализм — удобная штука. Он, если ты не понял, не только в делении между добром и злом, но в любом делении пополам. Между Империей и Содружеством. Между выродками и… предателями? Ты это хотел сказать?

Похоже, Дьюп ковырнул дядю за самое мясо. Может, слово предательство было табу для Дома Аметиста? Скрывало какую-нибудь мерзкую историю?