Партия на троих - Екатерина Орлова

— Ты теперь…

Прикусываю язык, когда понимаю, что с него чуть не слетело сравнение с Матвеем. Прямо даже предложение сформировалось: “Ты теперь еще больше похож на Матвея”.

— Что? — спрашивает Денис, когда я замолкаю.

— Ты теперь кажешься старше, — вру я.

— У нас самый старший Мот. Родился на три минуты раньше меня, — усмехается Дэн.

А у меня при звуке его имени снова волоски на теле встают дыбом. Черт подери Матвея Громова за то, что не выходит у меня из головы! Это первый раз, когда я сожалею, что связалась с Денисом, потому что мелькание его брата неизбежно. Я буду слышать его имя, а, может, даже его голос и видеть самого Грома. Так его называли в университете, и своим мрачным видом он всячески подтверждал это прозвище. Но даже сейчас, вспоминая его прозвище и тот самый мрачный взгляд, внутри все равно вся трепещу.

Остановив машину у моего подъезда, Денис глушит мотор и, отстегнув ремень безопасности, упирается рукой в консоль и нависает надо мной. Я знаю, чего он хочет. Ему уже мало просто поцелуев. Мне, откровенно говоря, тоже, но я бы еще повременила с сексом, потому что… Как будто что-то тормозит меня. Я вроде как знаю наперед, о чем буду думать в процессе. Точнее о ком. И не хочу. Думаю, это было бы нечестно по отношению к Денису. Да и вообще. Как можно заниматься сексом с одним, мечтая о другом? Господи, какая каша в голове.

Не успеваю додумать эту мысль, как чувствую язык Дениса, уверенно раздвигающий мои губы. Кажется, невинные поцелуи закончились, потому что теперь он целует совсем по-другому: жадно и порывисто. Как будто пожирает меня, не давая сделать вдоха.

Мне жарко. По позвоночнику стекает тонкая струйка пота, а лицо пылает. Я хочу? Я хочу, черт побери! И рука Дениса, уверенно пробирающаяся под подол моего платья, усиливает желание.

Из горла вырывается тихий стон, когда его пальцы вдавливаются в тонкие колготки в самом чувствительном месте.

— Я подарю тебе чулки, — бормочет он мне в губы.

— У меня есть, — отвечаю, задыхаясь, когда его губы перемещаются мне на шею. Картинка перед глазами плывет.

— Я подарю еще, чтобы ты носила только их, и я мог в любую минуту забраться к тебе в трусики.

— Денис, мы договорились не спешить. Прошла всего неделя, а ты уже рвешься внутрь.

— Ох, блядь, что бы я сейчас наворотил внутри, — рычит он, вдавливаясь пальцами сильнее, а зубами прикусывая изгиб шеи. — Я бы тебя разорвал. Членом можно орехи колоть.

Я тихонько хихикаю от сравнения, но резко прерываюсь, когда он начинает потирать чувствительный бугорок. Надо его остановить. Надо, иначе все случится тут, а я не хочу. Мы еще и остановились под фонарем. Да не в этом дело! Просто еще слишком рано. Хотя я и в прошлый раз быстро сдалась… Еще минуточку этого сжигающего удовольствия, и я заставлю его прекратить. Полминутки. Десять секунд…

— Ох, — вырывается из меня, когда предоргазменная волна удовольствия окатывает кипятком мое тело. — Денис…

— Да, моя красавица?

— Остановись.

— Сейчас. Еще немного, правда? Ты же уже почти. Еще, маленькая, — бормочет он мне на ухо бархатным голосом, в котором я тону, как в густом сиропе, погружаясь все глубже, пока не взрываюсь. — Ну вот, — произносит Дэн, прикусывая мочку моего уха. — Так лучше.

— Черт, — выдыхаю я, стукнувшись затылком о подголовник и, зажмурившись, пытаюсь восстановить дыхание. Шаловливая рука выскальзывает из-под подола платья и поправляет его.

— Ну беги, — говорит Денис напротив моих губ. — Иначе мы начнем шалить по-взрослому.

Распахнув глаза, я ровно секунду думаю о том, не спросить ли его, как он чувствует себя с каменным стояком, но решаю, что это только даст ему повод перейти к “по-взрослому”.

— Спасибо за вечер, — быстро тараторю и, распахнув дверцу, выскакиваю из машины, прихватив с заднего сиденья свой букет.

Я слышу, что он благодарит меня в ответ, обещает позвонить и все такое, но уже не останавливаюсь. Я словно пытаюсь сбежать от самой себя, так быстро несусь к подъезду. И только оказавшись в безопасности дома, прижимаюсь спиной к окрашенной в уродливый зеленый подъездной двери и делаю глубокий выдох.

— Обалдеть, — шепчу в тишину.

Глава 21

Агата

Я все время оглядываюсь. Стараюсь незаметно бросать взгляды по сторонам, потому что иначе не могу. Когда я в предыдущий раз была в этой квартире, мой мир буквально встряхнули и перевернули с ног на голову. Здесь не пахнет Матвеем, и я не вижу ни одного следа его пребывания. Дергаюсь на секунду, когда мы проходим через просторную гостиную, потому что вижу небрежно брошенный на спинку дивана пиджак. Но потом одергиваю себя, напоминая, что Денис тоже носит костюмы.

— Хочешь чего-нибудь? — спрашивает Дэн, прижимаясь к моей спине и целуя в основание шеи. Медленно перемещается губами к плечу, и по мере продвижения стягивает с меня жакет.

— Чего, например? — спрашиваю игриво, наконец расслабившись. Правда, какая-то часть меня ожидает — или надеется? — что Матвей поджидает нас в спальне Дениса.

— Не знаю. Шампанского, кофе, мой член? — перечисляет он, и я давлюсь воздухом на последнем элементе.

— Денис…

— Привыкай к моим пошлым шуточкам. Такой уж я уродился.

Сказав это, он бросает мой жакет и, подхватив меня на руки, несет в спальню. Я успеваю только охнуть, как он затыкает мне рот поцелуем.

Уложив меня на кровать, Дэн снимает свой пиджак и нависает сверху, обдавая меня своим мужественным парфюмом и захватывая в плен своей невероятной ауры. Да, он пошлый и даже немного грубоватый, но я понимаю, что это не плохо, потому что он… просто такой.

— М-м-м, как же я соскучился, — рычит он негромко, облизывая мою шею расслабленным языком, а потом легонько прикусывая тонкую кожу. — Хочу трахать тебя до утра. Вообще не выпускать из постели, пока ты не умрешь от оргазмов.

Его слова так похожи на те, что говорил Матвей в клубе, что от этого по коже бегут мурашки. Я не в состоянии анализировать, что меня заводит сильнее: то ли мысль о том, что в любой момент дверь в спальню может открыться, и на пороге появится Матвей, то ли то, что вытворяет Денис.

Положив ладони на мою грудь, он аккуратно сжимает ее, а потом начинает расстегивать молнию.

— Мне нравится твое платье, — довольно мурлычет он. — И то, что можно сделать вот так. — Он расстегивает молнию до конца и распахивает полы платья. — Ого, — задушено произносит