Отброс - Мари Секстон

Слезы брызнули из глаз Тейлора.

- Мне нужно тебе кое-что сказать, Уоррен. И я боюсь, что, узнав правду, ты возненавидишь меня.

- Я сомневаюсь в этом.

- Ты возненавидишь. Я знаю, что так и будет, и я даже не стану тебя винить. - Он снова коснулся щеки Уоррена, словно пытаясь успокоить себя. - Дело в том, что я солгал тебе. В тот первый день…

- О том, когда ты в последний раз сдавал анализы?

У Тейлора перехватило дыхание.

- Ты знал?

- Я подозревал.

Тейлор наморщил лоб, его глаза забегали из стороны в сторону, пока он размышлял, что сказать дальше.

- Не то чтобы я никогда не проходил обследование. Просто последний раз это было, скорее, в октябре или ноябре. Большинство парней предохраняются, но я никогда на этом не настаивал.

- Я так и думал.

- Но почему? - Тейлор всхлипнул и покачал головой. - Если ты знал, зачем вообще привозил меня домой? Зачем «ехать без седла»? Зачем тебе так рисковать?

- Потому что в тот день я должен был быть в «хаммере» Терри. - Это было то, о чем он не хотел говорить, когда впервые вернулся домой, но теперь он знал, что лучше выплеснуть это наружу, чем держать в себе. - Я поменялся местами с водителем второй машины прямо перед тем, как мы отправились в путь, потому что Терри был в отвратительном настроении. Его девушка только что передала ему привет от Джона, и я не хотел слушать, как он ноет всю дорогу через чертову пустыню. И вот этот зеленее травы девятнадцатилетний новобранец вместо Терри сидел с ружьем в руках. Они погибли из-за меня.

Тейлор погладил Уоррена по щеке.

- Ты не можешь винить себя за это. Ты не мог знать.

Это было то же, что Грей повторял ему снова и снова. Тем не менее, от этого было не легче смириться с тем, что он сделал. Возможно, если бы Уоррен вел себя как положено, он бы заметил самодельное взрывное устройство до того, как Терри в него врезался.

Хотя, может, и нет. Возможно, единственная разница заключалась бы в том, что Уоррена разорвало бы на куски, а новобранец остался бы жив, и у него не осталось бы ничего, кроме нескольких шрамов на лице.

В любом случае, с тех пор каждый день казался ему долгим. Иногда бремя было слишком тяжелым. В такие дни для Уоррена не существовало такого понятия, как «слишком рискованно». Прожить целую жизнь, полную одних горьких воспоминаний, казалось судьбой худшей, чем смерть. Что значил небольшой незащищенный секс, когда он и так прожил больше десяти лет? Он посмотрел в полные слез глаза Тейлора. Должен ли он попытаться объяснить?

Уоррен подозревал, что Тейлор знал, каково это, так или иначе не заботиться о том, жив он или умер. В конце концов, Тейлор согласился на секс «без седла», даже не поинтересовавшись ВИЧ-статусом Уоррена. Они оба решили рискнуть своей жизнью.

Да, это было глупо. Даже безумно. Он знал это, но иногда это просто не имело значения. В минуту, когда Тейлор уйдет, Уоррен понял, что сделает это снова. Он был таким же безрассудным, как и всегда.

Все еще.

Уоррен тыльной стороной ладони вытер слезы Тейлора.

- Мы можем пойти в клинику вместе, прямо с утра. Тогда мы оба будем знать наверняка.

- В самом деле? Ты не ненавидишь меня?

- Даже близко нет. - Когда он впервые привел Тейлора домой, он думал о нем не более чем как о шлюхе. Теперь он был единственной причиной, по которой Уоррен хотел жить.

Влюбленность в Тейлора, вероятно, была самым безрассудным поступком в его жизни.

Глава 7

Иногда Тейлор знал, что вызывает у него мрачное настроение. Иногда это оставалось загадкой. Иногда накатывало, как приливные волны, захлестывая его с головой. Иногда подкатывало, как течение, пока он не начинал тонуть, сам не зная почему.

Это время было где-то посередине.

Был вторник, и Уоррена не было целый день. Тейлор не знал, где он был и что делал, кроме того, что для него это считалось «работой». Тейлор был беспокойным, и это беспокойство делало его нервным.

Их визит в клинику на прошлой неделе убедил их обоих в том, что они одни из самых счастливых людей в Денвере. Тейлор удивлялся, как им обоим удавалось так долго сохранять беспечность и ни один из них ничем не заразился. Уоррен отмахнулся от всего этого, как будто это не имело значения.

Тейлор пытался вести себя спокойно, но как только Уоррен отвернулся, он заперся в своей комнате и разревелся, как ребенок.

С тех пор он был немного не в себе.

Он знал, что Уоррен этого не понимает. Что еще хуже, он знал, что его внезапное плохое настроение встревожило Уоррена. Но правда была в том, что Тейлор влюбился в Уоррена, и влюбился сильно. Он уже давно не совершал такой ошибки. И иногда, когда Уоррен смотрел ему в глаза, он задавался вопросом, не влюбляется ли Уоррен и в него тоже.

Но с чего бы ему это? Тейлор был отбросом общества, человеком, который променял секс на теплое место для сна. Такие мужчины, как Уоррен, не влюблялись в таких, как Тейлор. И даже если Уоррен был настолько глуп, чтобы совершить эту ошибку, Тейлор обязательно бы все испортил.

Он всегда так делал.

И если он собирался все испортить, то, может быть, лучше было бы сделать это раньше, чем позже. Может быть, было бы лучше, если бы Уоррен отправил его восвояси, пока он не упал духом. Немного боли сейчас, чтобы избежать гораздо большей боли позже.

В этом был смысл, но эта мысль была подобна холодному кусочку льда в его сердце.

Он включил телевизор, надеясь остановить падение, пока не стало совсем плохо. Показывали «Сверхъестественное», и Тейлор чуть не переключил канал. Он ненавидел «Сверхъестественное». Он ненавидел смотреть на этих братьев, которые иногда ссорились, но в конце концов всегда возвращались друг к другу. Он ненавидел это по причинам, которые был готов признать лишь частично, потому что скучал по собственному брату, но мир говорил ему, что он не должен этого делать. Он хотел переключить канал, но что-то его остановило, и ярость начала закипать в нем. Ему вдруг расхотелось быть