Капитан пиратского брига - Николай Леонов

Гуров не экономист, а оперативник. Но классика оперативной работы пока не срабатывала, даже «внедренки» у него здесь не было, откуда бы? Выход оставался единственный – завязывать контакт с самим Барановым. Но как? От Честаховского, уже в самом конце, Гуров узнал, что второй день ненароком всплывающий в разговорах Епифанов работает сейчас в «Рассвете», техническим менеджером. Может, через него? Гриценко познакомил бы, а там, глядишь, и…

Гуров не был ясновидящим, будущее предсказывать не умел и, конечно, не предполагал, что его, правда заочная, встреча с Епифановым не за горами, и главный инженер «Дизеля» для этого не понадобится…

Гуров вышел из своей комнатушки в коридорчик, автоматически пошарил в кармане куртки и в сердцах обругал себя последними словами: весь день собирался купить пачку сигарет, вот как раз для такого настроения, так нет же, опять забыл!

– Лев Иванович, ты никак подымить захотел, а с куревом напряг? – послышался сзади голос Бутягина. – Я, видишь, хоть не сыщик, а догадался! Пойдем на пару, у меня, правда, «Прима» только, зато саратовская. Накинь куртайку свою, выйдем во двор, что-то Пальма разбрехалась, заодно посмотрим: вдруг хулиган какой через забор намылился? Будет тебе задержанный с доставкой на дом!

«Нет уж, хватит с меня хулиганов на сегодня», – улыбнувшись, подумал Гуров, выходя за стариком в темноту.

Темноту? Не совсем… С юго-западной стороны, за вокзалом, сырая туманная пелена высвечивалась густо-багровыми сполохами – столь сильными, что рассеянный туманом свет отблескивал и переливался в зеркалах луж и стеклах бутягинских окон. Слабо тянуло гарью, к которой примешивался запах свежей окалины. Один за другим бухнули два взрыва; пару секунд спустя – еще один, посильнее. Хотя перенасыщенный влагой воздух быстро гасит звуки, этот, последний, ахнул как будто прямо за воротами. Истерично лающая Пальма взвизгнула, прижала уши и на брюхе подползла к ногам Бутягина.

– Вот чего ты беспокоилась! – Бутягин нагнулся, успокаивая собаку. – Здорово что-то полыхнуло, а, Лев Иванович? В такую-то мокрядь… Странно, тут нарочно поджигать замучаешься!

Ах, обиделся бы на пенсионера Геннадий Артурович Епифанов за такие слова! Ишь, «замучаешься»… Это как взяться!

– А что бы это так лихо полыхать могло, Андрей Петрович? – поинтересовался Гуров, доставая сигарету из протянутой ему стариком пачки.

– Завтра узнаем, – чиркая спичкой и давая Гурову прикурить, ответил Бутягин. – Похоже, на Воскресенской загорелось.

Бутягин, славоярский старожил, не ошибся – горело и впрямь на Воскресенской. Широкоплечий, не старый еще мужчина – заместитель начальника управления пожарной охраны области Ванюшин – поправил досадливым, резким движением белую каску с крупными красными буквами РТП – руководитель тушения пожара – и сказал, конкретно ни к кому не обращаясь:

– Гаражу и бытовкам – кранты. Смотрите, чтоб не перекинулось на крышу офиса. Его должны отстоять, иначе говнюки мы, а не пожарные. – Голос мужчины сорвался, спокойствие изменило ему. – Напор в магистралке слабоват, холера! Больше воды на крышу бытовок, там битум. Углекислотник где? В каком еще, японский городовой, ремонте?! Прокладывайте две рукавные линии к гидрантам Промстройсервиса, да скорее же, дьявол вас всех задери! И всему личному составу со «стволами» и пеногонами надеть КИПы. Срочно, я сказал! Герои долбаные!

Два руководителя райотделов и начальник оперативного штаба, срочно развернутого вблизи полыхающих зданий, бегом бросились исполнять его распоряжения. Но всем им – и командирам, и рядовым – было ясно: гараж и склады-бытовки АО «Караван» не спасти, это свыше человеческих сил, и дал бы господь, чтобы обошлось без жертв.

Сначала работали шесть пожарных стволов, потом подали еще девять: на длинный одноэтажный гараж – первый и основной очаг пожара – обрушивались тонны воды, но, как и всегда при тушении нефтепродуктов, это помогало плохо.

Теперь, хоть чуточку сбив температуру на почти прогоревшей крыше гаража и крышах бытовок (иначе рванут перегретые пары бензина и продукты неполного сгорания), стволы заменили лафетными установками, и через зияющие оконные проемы пошла лавина пены. Навстречу ей то там, то тут выбрасывались облака жгучего пара и ядовитого черного дыма. Огонь тоже не сдавался, он набросился на левый – по направлению ветра – склад, с гулом и завыванием врываясь в окна, двери, стекая кипящим битумом с крыши.

– У них на складе газорезка ацетиленовая и баллоны с кислородом! – перекрывая какофонию взбесившегося пламени, орал сорванным голосом громадного роста мужик в брезентухе, со свисающей на грудь маской КИПа.

– Все от склада! Спасайте людей, в-ва-шу мать!!

Мужик в белой каске РТП ухватил за руку молоденького растерявшегося парня со съехавшим куда-то набок ранцем изолирующего противогаза, маска которого была разорвана почти пополам. Резко дернул вбок, свалил в лужу натекшей из лафетника пены и сам свалился рядом.

– Лежи, герой! Я тридцать лет пожары тушу, знаю, когда можно геройствовать, а когда нет! Видел вблизи, как кислородные баллоны рвутся? Нет? Я тоже! А кто видел, тот уже никому об этом не расскажет! Сейчас… сейчас, ах, мать твою через семь гробов вприсядку!..

Тугая знойная волна сдвоенного взрыва вспучила и вырвала тяжелые стальные ворота. Пламя забушевало освобожденно, с разгульной, дикой свирепостью, неистово пожирая все на своем пути.

Багрово-рыжее, с черной оторочкой грибовидное облако плавно взметнулось над зданием. Бесшумно, а потому особенно страшно, завораживающе-медленно рухнула одна из стен. И тут рвануло третий раз, рвануло так, что не только Гуров с Бутягиным в полутора километрах от пожара, но и жители района горпарка и кожзавода, окраин города испуганно присели. В соседних домах дождем сыпались стекла.

Огненный вал горящей смеси нефтепродуктов, кипящего битума, расплавленного металла выплеснулся наружу. Трава и кусты, высушенные страшным жаром, горели уже на площади в несколько сотен квадратных метров; с треском вспыхнула облетевшая крона тополя на улице, еще одного, еще… Казалось, опустившаяся на Славояр с самого утра туманная пелена не выдержит яростного напора чуждой ей стихии огня, порвется, растает…

Но опытные пожарные понимали – произошел долгожданный перелом. Огонь пожрал сам себя, в очаге возгорания гореть больше было нечему, там остались одни головешки да куски перекрученного, оплавленного металла. Пять стволов били по навесной траектории, заливая шипящую, но уже не тлеющую крышу офиса.

Пятеро усталых, грязных и прокопченных мужчин – Ванюшин и четыре начальника райотделов – стояли чуть в стороне тесной кучкой. Напряжение стало спадать. Быстро, почти бегом, к ним подходил шестой – начальник оперативного штаба Белько.

Ванюшин повернулся к подошедшему всем своим грузным телом.

– Докладывай, Максимыч. – По тону его голоса, в котором не было ничего начальственного, барского, а лишь бесконечная усталость, легко было догадаться, что знают они друг друга не первый год. – Главное: люди все целы?

– Мелочи, Сергеич. Пожглись двое, но не больше второй степени, молодняк дымовой группы дымка же и хватанул по неопытности, уже откачали; ну, вывихи-ушибы считать не привык. Всему хозблоку амбец, но контору ихнюю отстояли. Менты уже здесь, носом землю роют, но… – Белько безнадежно махнул рукой.

– Отстояли и без потерь – значит, не говнюки! – радостно гаркнул заместитель начальника управления пожарной охраны области. – А от чего эта их пакость полыхнула, мне глубоко, Максимыч, по херам!

Еще через полчаса, подходя к красно-желтому служебному «уазику», он окликнул Белько:

– Садись, подвезу домой. Бумажки до завтра подождут. Скажи, ты же с самого начала, как вызов на пульт приняли, сюда прикатил? Я так и думал. Максимыч, тебе поначалу ничего странным не показалось?

– Все показалось, – букнул Белько. – Ты, Сергеич, спросишь… Это ж пожар, у огня инструкций нет!

– Не придирайся, старый ворчун. Мы с тобой во всем управлении два самых битых волка. Все-таки, а?

– Цвет пламени. Поначалу оно ярко-оранжевое было. Как в ракете сигнальной или фейерверке.

– Вот-вот, – задумчиво согласился Ванюшин. – И я о том же. Наши орлы пирометр дистанционный использовали?

– Ты, Сергеич, прямо скажу, хороший начальник, – рассмеялся Белько, – и ребят приучил инструкции выполнять. Использовали. А на кой тебе хрен сейчас температурные характеристики пламени?

– Ни на кой. Но там запись автоматом идет, а через каждые тридцать секунд дубль-сигнал на видюшник пишется – молодцы япошки, грамотная машинка! Так вот меня не температура, а спектралка пламени волнует. Тебе этот цвет оранжевый ничего не напоминает, а?

– Эге-ешеньки-и, – с удивлением протянул Белько и с силой хлопнул друга по плечу. – Ну, мать твою, захочешь польстить, ан правду и ляпнешь! Нет, ей-богу, ты отличный начальник, а я – дурак, как в той присказке! Ты что же, думаешь… Оклахому кто-то на наших волжских берегах провернул?