Ветеран или Мародер 2 - Андрей Корнеев

— это мне к вам обращаться на «Вы» надо, изучил вашу биографию, водители, что спасли детей Ленинграда, что везли груз в умирающий город, да вы даже мою жену спасли! Ведь если бы не поставки продуктов, не ваш героизм, город бы погиб.

— Простите Степан, не знаю вашего отчества, вашу биографию не изучал, но есть мнение вы тоже не на продуктовом складе копченую колбасу спиртом всю войну протирали.

— Да какое отчество… Давай тогда просто на «Ты»…

— Давай… Легко согласился Андрей.

Потому когда Анечка была готова, а что вы хотите — женщины! Это я могу за 45 секунд, пока горит спичка одеться, а вот женщине надо время. Причем нужно учитывать время, ибо в 1950-м особо много косметики просто нет в продаже. Опять же у нас не в моде тонны макияжа, такое сейчас делают лишь дамы крайне не тяжелого поведения. Это вроде курения. Мужчина может курить (напоминаю ГГ не курит, он рассуждает, что позволительно в обществе), а вот курящая женщина уже считается «гулящей». Нет, есть и исключения. Воевали не только мужчины, но и женщины и многое видели на фронте, потому некоторые закурили, но им такое прощается. Но именно таким героическим женщинам, другим презрительно бросают…

— Ты что на фронте была?

Учитывая, же тот факт, что побывавших на фронте женщин все же куда меньше, чем мужчин, то таких женщин уважают. Про них знают соседи и коллеги по работе. Потому им дурацких вопросов не задают. Они свое право заслужили, кровью…

Вот потому-то моя Анечка и собиралась, куда дольше меня. За время ее сборов успел лично дойти до мамы. Благо идти лишь в соседнюю квартиру на одной лестничной клетке. Предложение понянчить внучку, пока мы с ее мамочкой уедем по делам она восприняла на Ура! Еще бы! Даже без таких просьб, сама часто заходила в гости и тискала обожаемую ей внучку. Теща и то реже сидела с Валечкой, ибо работала. Хотя я ей и предлагал должность «уборщицы» в нашем кооперативе. Ну как и моей мамочке, дабы капал стаж, начислялась зарплата, дабы заменить пенсию, а как выйдет возраст выйти на нормальную пенсию, ну или продолжить «работать», ибо ее появление на работе достаточно лишь в кассе кооператива в день зарплаты. Ибо пока не изобрели пластиковых карт и банкоматов. Потому и нужно получать зарплату лично. Хотя уверен даже в 21 веке, если кому предложат не работая получать большую зарплату, но с условием, что на карту начислять не будут, а нужно ездить лично в кассу, многие согласятся. Даже при условии, что месячная зарплата будет назначаться каждый день и каждый день придется ездить за получкой. Многие согласятся на такие «неудобства»…

Мы спустились к машине, понятное дело, что у нищих слуг нет, пусть мы и были далеко не нищие, но напрягать Андрея* не видел смысла. Потому лично открыл дверь автомобиля для своей красавицы жены и помог ей сесть. Затем обошел авто и сел с другой стороны, рядом с Анечкой.

Андрея* — отсылка на «Судьба человека», там был такой водитель Андрей Соколов. Понимаю, где я и где Шолохов, но хоть так выразить свое уважение автору.

— Здравствуй Андрей. Поздоровалась моя жена присев в машину.

— Здоров сказал я умостившись рядом с женой и протянул руку.

— Куда поедем? Поинтересовался водитель пожав мне руку и поздоровавшись с моей женой.

— Не поверишь в Союз Писателей.

— Неужели одобрили ваши кандидатуры на членство?

— Не поверишь, говорят у нас талант, а до этого три раза отказывали, говорили мы бездари.

— Да самки собаки они Степан! У меня дочка «кипятком писает» от вашего фильма, книгу читает, передачу с Алисой смотрит…

— Не нам осуждать мэтров…

— Да там половину разогнать, набрали идиотов и сами себя восхваляют, какие они великие, а ведь никто их не читает!

— Весна… Как-то не впопад я ответил Андрею, открыл окно и вздохнул воздух полной грудью.

— Да! Природа оживает. Согласился Андрей…

— У безумцев сейчас обострение, вот меня приняли, да и я активизировался. Сказал водителю.

— Ну извини Степан, что-то я безумия не замечаю.

— Это Степа о новой книге, он написал «Белое Солнце пустыни» по нему скоро будем снимать фильм. Вставила свои 5 копеек Анечка.

— Не написал, а написали! Ты мой соавтор и муза!

— Не верьте ему Андрей, он все написал я лишь правила ошибки и практически никаких художественных вставок не делала Степа растет, как писатель.

— Молчи женщина! Сказал мы написали, значит МЫ. Грозно цыкнул на жену. В ответ на это засмеялся Андрей. Он привык к нашим шутливым спорам, уже знал, что никакой я не домашний тиран, а это лишь маска и повод для шуток. Правда шуток, которые бы в 21 веке называли «сексистскими», вот только не нужно думать, что моя жена, человек с высшим образованием, которого обучали работать с хулиганами и выступать перед аудиторией лезла за словом в карман. Она тоже делала свои «подколочки», но чисто по женски, если я изображал селюка и деспота, то она вела более тонкую игру*.

Тонкую игру* — повествование в книге ведется от лица ГГ, как он видит и воспринимает реальность. Естественно он свои шуточки над женой помнит, а вот ее нет. В том числе т. к. они не обидные и не унижающие его достоинства. Ибо не он и не она не переходят грани дозволенного. Отсюда почти полное отсутствие шуток и подколок со стороны жены главного героя в описании книги. Для примера высказывание «молчи женщина», якобы тиран, а что по сути делает Степан? Он продвигает свою жену и она, как человек не глупый просто не может этого не понимать. Более того он подчеркивает, как ценит ее труд. Итого на словах он типа деспот, а на деле очень заботливый муж. Как итог, что выберет женщина? Когда на словах заботливый, а на деле ложит на нее и ее старания болт с винтом или когда на словах деспот, а на деле любящий и заботливый муж?

Когда мы подъехали к нужному нам зданию, вышли из авто и направились к входу. Я конечно понимал, что кто-то накрутил «хвост», но не мог предполагать кто…

За день до происходящих событий

— Господин Нетаньяху, вам звонит Кремль. Доложили главе союза писателей Ленинграда. Старый еврей требовал от прислуги, чтобы его называли господином и если слышал слово «товарищ», сразу увольнял.