Горячий шоколад - Тереза Лири

— Переоделся? Я всегда ношу это на кухне: куртка, штаны, фартук.

— Но при чем здесь кухня, любимый? Нас заждались в мэрии! Телевизионщики выхлопотали для нас особое разрешение! Мы поженимся в студии! Естественно, при условии, что все это будет отснято и показано в ночных новостях! Я конечно же сразу согласилась! Дешево и сердито! Без телевидения ты никогда не сделал бы мне предложения! Какой же ты у меня молодец!

Язык Оливье прилип к гортани. Софи выхлопотала особое разрешение для брака? Нет, это может быть только очередной шуткой с ее стороны.

— Не могли бы вы встать поближе друг к другу?

Оливье ошалело оглянулся и обнаружил фотографа, который деловито запрыгал вокруг них с Софи. Вспышка за вспышкой. Софи погладила «жениха» по щеке и притянула к себе его голову.

— Поцелуй же меня, — промурлыкала она, подставляя губы.

Щелк! Еще одна вспышка.

— Погоди-ка, Софи, что происходит? — В голосе Оливье не слышалось особого восторга.

Софи испуганно посмотрела на него.

— Но я же только что все объяснила, солнышко. Мы женимся. Немедленно. Сегодня свадьба. Или ты не рад? — Она снова игриво потянулась к нему.

Оливье прямо-таки физически ощущал на себе взгляды своей команды и посетителей. И ему было страшно неуютно.

— Что это значит? — прошипел он. — Какая еще свадьба!

— Господа, кто из вас вчера вечером видел по телевизору, как этот парень сделал мне предложение?

Вверх взметнулся лес рук. Вновь вокруг запрыгал фотограф и защелкал вспышкой. Оливье решил, что с этим пора завязывать.

— О'кей, мы женимся! — рявкнул он так, что зазвенела посуда на столах.

И под улюлюканье гостей забросил Софи на плечо. Это оказалось нетрудно. Мешки с какао-бобами и мукой он носил точно так же. С маленькой разницей: те вели себя гораздо спокойнее в процессе транспортировки и не швыряли в толпу букетов.

Широким шагом Оливье вышел на улицу.

— Софи, что за дела? С чего это тебе приспичило выходить за меня замуж?

Он намеревался открыть дверцу своей машины и, не церемонясь, засунуть ее на сиденье. Но ключи-то остались в джинсах, а джинсы — в подсобке. Вот черт! Меньше всего на свете Дюррану хотелось сейчас возвращаться в кафе. Там ему не избежать новых насмешек. Да и «невеста», чего доброго, решит, что он струсил и сбежал. Или сама возьмет и смотается, чтобы в очередной раз опозорить его. А еще этот проклятый фотограф вертится под ногами…

— Стой здесь и никуда не уходи! — рявкнул он, опуская женщину на землю. Фотографа ему хотелось ударить в челюсть. — Я принесу ключи.

— Вообще-то вон там ждет мое такси. — Софи махнула рукой. — Или надо хотя бы расплатиться…

— Хватит! Ты прекрасно видишь, что у меня даже карманов нет! Стой здесь!

— …там лежит мое пальто. Мне холодно!

— Пойди расплатись и забери! Но чтоб к моему приходу стояла здесь!!! — Для убедительности Оливье даже топнул ногой, а затем в три прыжка оказался за дверями кафе.

— Ты ведь сделал мне предложение? Сделал. Вчера я слишком перепугалась, чтобы отреагировать правильно. Никто же меня не подготовил заранее. — В голосе Софи звучала притворная обида. — Я не такая, как ты. Ты спонтанный. А я — деловая женщина, я должна планировать и высчитывать. Я должна все знать заранее.

Конечно, ни в какую мэрию они не поехали. Это же спектакль. Оливье, в отличие от нее, среагировал абсолютно правильно. Теперь он уверенной рукой вел автомобиль к гостинице, где остановилась Софи.

— Ах-ах! И в личной жизни? — фыркнул он.

— А как же иначе чего-то добиться? — удивленно подняла брови Софи.

— Ты всегда такая расчетливая? — раздраженно проговорил он.

— Только если хочу добиться определенности, — припечатала Софи.

«Конечно, — подумал Оливье, — она не столь наивна, как пытается показать. Но чего она хочет сейчас?»

Какое-то время оба молчали. Софи смотрела за окно, Оливье — на дорогу.

— Я сожалею, — неожиданно миролюбиво произнес он.

— Что ты сказал?

— Я сказал, что сожалею! — рявкнул Оливье.

— О чем?

Он включил поворотник, перестроился левее. Софи откинулась в кресле и поискала, за что бы ухватиться рукой. На тот случай, если Оливье вдруг решит резко тормознуть.

Он прокашлялся и заговорил достаточно спокойно:

— Я не должен был приглашать тебя в Цюрих, не рассказав подробно, что это за шоу.

— Почему ты этого не сделал? — вздохнула Софи.

— Потому что я идиот! Причем полный! — самоуничижительно высказался Дюрран.

— Нет, дружок, так дешево ты от меня не отделаешься. Я хочу знать истинную причину, — настаивала Софи.

Оливье глубоко вздохнул.

— Ладно. Твой поцелуй на парижском шоу принес мне бешеную популярность, — проговорил он. — И когда мне предложили поучаствовать в «Любви к обеду», я решил, что удачнее всего сделать партнершей тебя.

— Удачнее для имиджа?

— Ну да.

— Тогда логичнее всего пожениться. А через неделю мы сообщим прессе, что подаем на развод. Популярности тебе хватит на всю жизнь. Бульварная пресса станет ходить по пятам. Ты же этого хочешь? — Софи серьезно смотрела на него и не отвела глаз, когда он взглянул ей в лицо.

«Что ж, — думал Оливье, — она имеет полное право считать, что я ею воспользовался. Дешево и сердито добился славы».

Дюрран гордился своим профессиональным мастерством. Именно им он заслужил признание, а не за счет чего-то еще. Его личная жизнь никого не касается.

— Я идиот, Софи. И на этот раз, пожалуйста, не возражай!

Она искоса взглянула на него. Он кусал губы. Женщина положила руку ему на плечо.

— А я должна поблагодарить тебя, — серьезно сказала она.

— Ты?

— Не знаю, как ты этого добился, но раньше я скорее умерла бы, чем решилась на такую выходку. Букет, платье напрокат, фотограф! — Она усмехнулась. — Но я получила от всего этого удовольствие.

— Мир? — Он посмотрел на нее с виноватой улыбкой.

Сил злиться на него не было. Они подъехали к ее отелю.

— Поднимешься ко мне?

— Ты уверена, что хочешь этого?

— Нет. Но мне очень хочется знать, почему после той нашей встречи я вынуждена постоянно думать о тебе.

Ее честность ошеломляла. Сердце Оливье забилось сильнее. Взгляд его не мог оторваться от ее губ.

— Подожди меня в холле. Я поставлю машину на стоянку.

Глава 12

Софи забрала ключ от номера и вернулась ко входу в отель — ждать Оливье. Сердце бешено стучало в груди. Самым разумным было бы сегодня утром улететь в Париж, а не пускаться в это путешествие в Веве. Но после бессонной ночи она перенесла рейс на сутки. Оливье не шел у нее из головы, а ведь встречались они всего пару раз. Нелегко идти дальше своей дорогой, так и не выяснив, что же все-таки их связывает.