Правильный лекарь. Том 5 - Сергей Измайлов

— Извините, вырвалось, — прошелестел голос призрака.

Возможно мне показалось, но Валера просто потешался над нами и тихонько хихикал там себе.

— Просто хотел намекнуть, что старую штукатурку лучше заменить, — снова подключился к беседе Валерий Палыч. — Если хотите, могу потихоньку все старые места обрушить, сэкономите время на демонтаж.

— Вот видишь, Коль? — я потряс за плечо превратившегося в статую с открытым ртом строителя, пытаясь привлечь его внимание. — Он даже нам помогать будет, вам останется только убрать строительный мусор и оштукатурить заново, где это необходимо.

— Валерий Палыч, простите за такой вопрос, а вы людей едите? — произнёс вдруг Николай. Я закрыл лицо руками.

— У тебя совсем кукуха поехала? — послышался удивлённый и в то же время возмущённый голос призрака. — Или ты за праздники столички перепил, работяга?

— Я вообще не пью! — возмутился Николай. Его лицо начало приобретать естественные цвета, даже немного щёки покраснели от возмущения. — И вам не советую!

— Хех, я б махнул сейчас гранёный залпом, да нет такой возможности уж сорок лет. А злоупотреблять я никогда не злоупотреблял, работа у меня была очень ответственная, да и вообще ни к чему это. Поэтому и бред, который ты несёшь я не вразумею. Ну как призрак может кого-то сожрать? Разве что столичку тобой закусить? — иронично сказал Валера и сипло рассмеялся.

— Так, хорош вам, мужики! — обратился я одновременно к Николаю и к Валерию Палычу. — Давайте жить дружно, мы же договаривались!

— Дык я ж не возражаю, — примирительным виноватым тоном сказал призрак. — Я ведь даже помощь свою предлагаю, а тут этот работяга такую ересь городит. Немного обидно даже.

— Всё ясно, — хмыкнул я. — Значит мир. Коль, ты не переживай, Валерий Палыч нормальный мужик, с пониманием, вы нормально поладите, так что пиши смету и сразу отдавай мне, я с ней поеду к Обухову. Как только городская администрация одобрит, а я уверен, что Степан Митрофанович этого добьётся, приступаем к ремонту, договорились?

— Договорились, — кивнул Николай. — Ты, Валерий Палыч, извини, если что. У меня просто в жизни впервые такое.

— Понимаю, — хихикнул тот. Похоже настроение улучшилось. — Бывает. Ты тоже не серчай, я ведь не со зла.

— Ну, на том и порешили, — подвёл я итог консилиума, проведённого при участии призрака в том числе. — У меня, Коль, к тебе одна просьба только будет, по возможности сделать в ближайшее время. Установи нормальную входную дверь, достойную нашего учреждения. И чтобы закрывалась нормально и открыть можно было широко.

— Сделаем, Александр Петрович, — кивнул он. Судя по выражению лица, он почти пришёл в норму. — Не извольте сомневаться.

— Вот и отлично, — улыбнулся я. — А с Валерием Палычем я думаю вы подружитесь. Он может показывать где здесь слабые места, чтобы не пропустить на подготовительном этапе. Я ведь правильно говорю?

Мой вопрос был уже адресован призраку.

— Сработаемся, — произнёс он после небольшой паузы.

— Спасибо, — сказал Николай, слегка поклонившись пустоте, откуда был до этого слышен голос.

На этой прекрасной ноте мы вышли из здания. Я предложил Николаю отвезти его домой, в кои то веки он ехал не с работы и на работу. Теперь я знаю, где он живёт. Хотел увидеть лицо его дочки, которое я пару месяцев назад собирал буквально по частям, но Николай сказал, что она уехала в гости к тётке в Воронеж. Значит не судьба, в другой раз.

В воскресенье, третьего января, как и договаривались я должен был в восемь утра быть в кабинете главного знахаря станции скорой медицинской помощи имени Пирогова, Гартмана Иосифа Матвеевича. В двадцать минут восьмого я уже был в нашей семейной клинике и открывал кладовку. Думаю, на сегодня по паре коробок растворов и систем для капельниц будет достаточно. На всякий случай собрал ещё одну коробку с анестетиками, в основном спрей и меньше в растворе для инъекций. Скорее всего это тоже на скорой может пригодиться.

— Доброе утро, Иосиф Матвеевич, — приветствовал я, входя в его кабинет. Секретаря в приёмной не было и дверь в кабинет главного была чуть приоткрыта, поэтому я не растерялся и сразу зашёл.

— Здравствуйте, Александр Петрович, — улыбнулся он и встал из-за стола, демонстрируя свой незаурядный рост и протягивая мне руку. — А я уж думал, что в воскресенье вы не решитесь к нам прийти, подождёте до понедельника. Рад вас видеть в добром здравии!

— Аналогично, Иосиф Матвеевич, — улыбнулся я, ответив на его крепкое рукопожатие. Это хороший признак. Когда люди тебе не особо рады, то и рукопожатие больше напоминает прикосновение. — Я кроме систем для вливаний и растворов привёз вам ещё и местные анестетики.

— Тоже от Курляндского? — поинтересовался он.

— Естественно, пока что это единственный известный мне источник новых препаратов, — ответил я. — Думаю, ваши специалисты найдут им применение.

— Безусловно, — кивнул Гартман. — При травмах, например. Его ведь можно нанести на кожу, чтобы не болел вывихнутый сустав?

— Кхе, — выдал я и задумался. Такого поворота я, если честно, не ожидал. — Нет, Иосиф Матвеевич. Есть форма для инъекций, которой можно сделать блокаду в область вывиха или перелома, и в виде спрея, который можно наносить на поверхностные раны и ожоги. Но я, кажется, догадался, что именно вы имеете ввиду. Нужно вещество, которое при нанесении на травмированную конечность, быстро испаряется и резко его охлаждает, так?

— А что, и такое возможно? — вскинул брови главный знахарь станции. — Это было бы совсем чудесно. Тогда и боль, и отёк меньше будут. Если сильно охладить, кровотечение быстро остановится.

— Такое возможно, Иосиф Матвеевич, — кивнул я. Теперь я понял, не знает тут никто про средство, используемое у нас при спортивных травмах, это он просто так фантазировал. — Я попрошу, чтобы такой препарат сделали для вас, надеюсь, что Готхард Вильгельмович с таким справится, но придётся немного подождать.

— Это мы подождём, — улыбнулся довольный Гартман. — Сколько мы без этого обходились, ещё чуток потерпим. Скоро пересмена, давайте мы ваши заготовки перенесём в зал для совещаний и сразу снарядим все бригады, а вы вкратце объясните, как этим пользоваться.

— У меня к вам ещё одно предложение, Иосиф Матвеевич, — сказал