Бросок Кречета - Алекс Каменев

давай поручим это Ольшанскому. Борис, наверное, уже заскучал быть обычным телохранителем.

Я говорил, а сам цепко следил за выражением лица дражайшей сестрицы. Однако вскоре пришлось с неудовлетворением констатировать, что зацепить не удалось, внятной реакции не последовало. Ни страха, ни злости, ни иных сильных чувств. Лишь легкая заинтересованность.

– Ты и в самом деле, позволишь Борису поучаствовать в освобождении заложников?

Помедлил, потом отрицательно качнул головой.

– Вряд ли.

По лицу Марго скользнула тень разочарования – здесь маска все же дала трещину. Неплохой шанс для любовника реабилитироваться, заработав лишние очки, упущен.

После прокола на вокзале, его положение серьезно пошатнулось, неизвестно, что ждет гвардейца по возвращении. Не исключена и преждевременная отставка. Позор, для действующего Клинка Дома.

Наверное, она его и правда любила, раз так старалась, – подумал я мимолетно и почти сразу выбросил это из головы. Любовных драм только сейчас не хватало.

– Это может быть ловушкой самих техно, – высказал предположение я.

– Зачем им это? – Марго подперла подбородок ладонью.

Даже в такой позе, она выглядела элегантно и естественно. Давала о себе знать отточенная годами практика вести себя царственно и непринужденно в любых ситуациях.

– Проверить нас. Вынудить раскрыть свои возможности, спровоцировать на агрессивные действия, заставить применить силу в пределах Европейского Союза, скомпрометировать – вариантов много.

– А цель?

Я пожал плечами.

– Да все что угодно. Начиная от сворачивания переговоров с принудительным выдворением домой и заканчивая давлением при обсуждении пунктов договора. Как я понял, у них тут тоже есть свои центры силы. Кто-то недоволен, что Кланы вышли на свет. Возможно это такой способ, заставить нас убраться обратно.

– На конференции присутствуют представители других государств, – напомнила Марго. – Возможно действует кто-то из них.

– Чтобы разрушить связь между Европой и Кланами, – подхватил я.

– И чтобы потом занять место европейцев на переговорах, – закончила Марго.

Сценарий не выглядел особенно фантастичным. Иные кланы и не такие трюки проделывали строя интриги внутри Империи.

– В любом случае, для осуществления этих замыслов необходима наша реакция, – сказал я. – Мы не можем предсказать чем это закончится.

– Предлагаешь ничего не предпринимать? А как же заложницы?

Это все портило. Нас не поймут дома, если узнают, что мы ничего не делали, пока кто-то из делегации подвергался смертельной опасности.

Своих не бросают. Спасают, и защищают, всегда, при любых обстоятельствах, – это аксиома, на которой держалась философия Кланов.

Подданные князя могли быть недовольными разными аспектами жизни, но они всегда знали, что если что-то случится – им непременно придут на помощь. За эту уверенность они платили лояльностью.

Клан своих не бросает. Это закон. И любой, кто посмеет его нарушить, автоматически становился изгоем.

– Предлагаю пока подождать, но обязательно довести до сведения преступников, что будет с ними, если с нашими девушками что-то случится, – сухо сказал я.

Упруго встал с кушетки, взмахнув несколько раз руками, разминаясь.

– Ладно, хватит заниматься словесной эквилибристикой. Мы долго можем кружить вокруг подозревая всех в тайных замыслах, – открыто сказал я.

Скрытые намерения, интриги, двойственные намерения – это окружало с раннего детства, являясь привычной практикой для Империи Кланов. Но сейчас стоило отложить это и сосредоточиться на общей проблеме.

– Согласна? – я внимательно посмотрел на Марго.

Что ей оставалось? Только кивнуть.

– Значит договорились, – я кивнул в ответ и предупредил. – Только имей в виду, если ты попробуешь схитрить, я буду считать это выпадом не только против себя, но и против всего клана. Знаешь, чем для тебя это закончится?

Я глядел на кузину холодно, показывая, что шутки кончились. Да, мне всего семнадцать, но как и Ярослав и Михаил, я сын своего отца и если придется, не колеблясь пойду на крайние меры.

Она видела это в моем взгляде и помнила, что двух моих старших братьев во многом можно обвинить, но в милосердии… никогда! Они могли быть снисходительными, злыми, суровыми, мстительными, насмешливыми, но милосердными… нет, это не про них, не про нашу семью. Жалость и сострадание чужды клану Кречета.

* * *

Вена. Австрия. Территория ЕС.

Центр города.

Мобильный командный центр службы безопасности. 14:20

– Что сказали? – Лоренцо с интересом следил за лицом клановца. После короткого разговора, тот положил трубку и выглядел слегка озадаченным.

– Ждать.

Галеоти усмехнулся. Похоже гвардеец ожидал других приказов.

– Вот и нам приказали пока не суетиться, – он с удовольствием качнулся в кресле, вытягивая руки назад. – Начальство можно понять, опасаются лишних жертв. Избиратели за это по головке не погладят. Да и сами спецназовцы после Шато-Тьерри не особо рвутся вперед.

– Шато-Тьерри? – Карл вопросительно приподнял бровь.

– О, вы же не слышали, – Лоренцо с готовностью развернулся в кресле. – Есть такой городок недалеко от Парижа, два года назад там тоже захватили заложников. В ходе операции по освобождению пострадало одиннадцать человек, пятеро умерло. Начались разбирательства. Командира группы спецназа отправили под суд. Еще троих его подчиненных уволили со службы, лишив пенсии. В ходе дальнейших тяжб, родственникам погибших выплатили денежную компенсацию, которую изъяли из бюджета Департамента полиции.

– Вы серьезно? – клановец уставился на агента, думая, что его пытаются разыграть.

– Абсолютно. Хуже того, после инцидента в Париже прошли многочисленные митинги с участием мигрантов и многих правозащитных организаций. Выяснилось, что все захватчики имеют арабское происхождение. Кто-то заявил, что будь на их месте белые люди, то полиция никогда бы не действовала столь жестоко.

Гвардеец покачал головой, не зная, верить или не верить сказанному.

– Поэтому спецназ не торопится начинать штурм, опасаясь обвинений в чрезмерном применении силы, – Лоренцо развел руками, как бы говоря: вот так и живем, а куда деваться.

Он вдруг усмехнулся и добавил:

– А если все-таки террористов возьмут живыми, то первым делом к ним пустят адвокатов, чтобы проследили, что арест проведен в строгом соответствии с правами задержанных.

Карл вытаращился на Лоренцо

– Права у террористов? Вы серьезно?

Галеоти покачал головой.

– Конечно. Они ведь тоже люди и с ними надо обращаться вежливо и корректно.

В его голосе сквозила неприкрытая издевка, это заметила Дженни.

– Может хватит уже болтать, – сухо проронила она, недовольная, что напарник насмехается над законами Европейского Союза.

– У нас и смертной казни нет, – напоследок прошептал Лоренцо, возвращаясь к экранам внешнего наблюдения.

Клановец ошарашенно почесал подбородок. В принципе он был в курсе о местных порядках. Но одно дело читать о таком в справочниках и совсем другое столкнуться в реальной жизни.

Все это казалось какой-то дикой несуразицей.

После первого контакта террористы больше не выходили на связь. Попытки профессиональных переговорщиков установить контакт натыкались на стену молчания.

Со стороны захваченный банк казался вымершим, жалюзи на окнах закрыты, свет выключен,